На позиции все было готово. Аеб сунул в желтые разрушенные кариесом зубы очередную сигарету. Запалил кончик от зажигалки «Зиппо» и глубоко затянулся. Теперь оставалось только ждать.
Внезапно напряженную тишину засады нарушила рация. На связь вышел Галинбаев.
– Быстро ко мне, я ранен! – скомандовал заместитель Исмаилова. – В комнату этого гада Османова! Живо!
Через несколько минут потерявшему много крови Исрапилу делали перевязку.
– Жаль, не смогу пойти гяуров травить, – тихо сказал раненый и посмотрел на Мусу Хархоева. – Тогда вы с Магомедом прыгайте на крышу! С газовыми шашками обращаться умеете?
– Разберемся, – кивнул Муса, но не очень уверенно.
– Тогда пусть лучше кто-то из наших пойдет. Иди ты, Птица! – приказал Галинбаев. – Ты же с газом работал?
Маленький сухощавый человек согласно кивнул.
– Да. Мне амир Лечи давал. Тогда, в пещере…
БЖРК приближался к Елисеевской, когда ему навстречу выбежал какой-то человек, отчаянно размахивающий руками и что-то кричащий.
– Гля, еще один псих! – испуганно сказал машинист помощнику. – Только б под колеса не кинулся!
Но незнакомец не сделал такой попытки. В зеркало заднего вида машинист рассмотрел, что он обессиленно повалился на насыпь.
Литерный, почти не снижая скорости, проходил через станцию. На переходном мостике стояли два человека. Когда внизу гремел первый вагон, Птица перелез через перила и с ловкостью кошки прыгнул на крышу. Магомед Тепкоев сбросил вниз веревку и, дождавшись конца состава, скользнул вниз по ней.
Птица распластался на крыше возле вентиляционной трубы. Точнее, возле грибка, который на обычном поезде является вентиляционной трубой. Натянув маску противогаза, он достал газовую шашку и дернул за шнур поджига. Через несколько секунд из картонной банки повалил густой желто-зеленый дым. Ветер относил его к хвосту поезда, и очень скоро состав был окутан желто-зеленым облаком. Птица понял, что старшие допустили ошибку: не надо было Магомеду идти на последний вагон, это бесполезно – его газ снесет назад. Впрочем, и того, что есть, хватит, чтобы выкурить русаков наружу…
Он всматривался в грибок вентиляции: засасывает ли дым внутрь? Но ничего такого не происходило. Потому что внутри БЖРК создавалось избыточное давление, а воздух засасывался в нескольких местах с боков вагонов, причем проходил через фильтры, а в случае его загрязнения включался сигнал химической тревоги и экипаж надевал противогазы. Но ничего этого нападающие не знали.
Птица смотрел, как ведет себя ядовитый дым, но вдруг заметил в «грибке» круглое стеклышко, похожее на дверной глазок. Чуть пониже торчала какая-то трубка, которая очень напоминала нечто такое, чего здесь заведомо не могло быть. Что же это? Птица напряженно соображал, пока не понял – это ствол незнакомого огнестрельного оружия! Будто подтверждая этот вывод, трубка пыхнула огнем и сильнейший удар в голову сбросил бездыханное тело с крыши спецвагона.
Прапорщик Свиридов был дежурным наблюдателем смены охраны и сидел перед экраном кругового перископа. Но внимательно смотреть восемь часов подряд у него не хватало терпения. К тому же сильно чесалась нога, не как от укуса комара, а как от какой-то инфекции. Уж не грибок ли он подхватил в гарнизонной бане? Он задрал штанину и посмотрел, в чем там дело. Легкое покраснение, – и больше ничего! Почему же так чешется? Ладно, пройдет…
Он машинально взглянул на экран и обомлел: в окуляре крутилась какая-то желтая муть, сквозь нее, совсем рядом, проглядывала какая-то рожа с огромными выпученными глазами. Да это противогаз! Его как током ударило…
Раз! Палец нажал гашетку. Короткая очередь разорвала резиновую маску пополам, забрызгав объектив красными пятнами. Рожа исчезла.
Два! Палец нажал кнопку «Нападение». Во всех отсеках взвыли сирены и замигали красные лампочки. Одновременно раздались звонки и замигали желтые лампочки химической тревоги.
А машинист увидел, как впереди вспучилась дыбом земля, вскинулись вверх стальные полосы рельсов, взлетели обломки шпал. Он включил экстренное торможение и нажал кнопку общей тревоги. Высекая снопы искр заклиненными колесами, состав с душераздирающим скрежетом тормозил, неуклонно приближаясь к взорванному участку дороги. В отсеках с руганью и проклятиями летели на пол непристегнутые люди. Скорее интуитивно, чем осознанно, машинист нажал кнопку выброса защиты, и стальная сетка выскочила перед бронированным стеклом специального локомотива.
– Боевая тревога! – гремел в отсеках голос Ефимова. – Смена охраны, к бою! Черные автоматчики, к бою! Личному составу получить оружие и занять оборону.
Как раз в этот момент Аеб, тщательно прицелившись, выстрелил из гранатомета. Хвостатая граната, подталкиваемая огненной силой реактивной струи, летела точно в цель и, конечно, разорвалась бы в кабине, если бы не стальная преграда. Пойманная в сеть, граната взорвалась на расстоянии, всепрожигающая кумулятивная струя лизнула воздух и лишь опалила бронированное стекло, не причинив ему вреда. Поезд остановился в десяти метрах от взорванного участка.
Магомед Тепкоев, удачно спрыгнувший на вагон прикрытия, зажечь газовую шашку не успел: в спешке он забыл надеть противогаз и когда приготовил картонную банку с красной полосой по диагонали, выпущенный Птицей «Си-Эс» достиг последнего вагона. У него тут же начало жечь глаза и нос, спазмы перехватили гортань. Закашлявшись, он уронил газовую шашку и, опрокинувшись на спину, стал спешно натягивать резиновую маску. Откуда-то раздались выстрелы и рядом просвистели пули. Он понял, что стреляют в него, но не мог определить – откуда? Создавалось впечатление, что выстрелы гремят из-под «грибка» вентиляции. В это время поезд резко затормозил и сила инерции сбросила Магомеда с крыши. Тормозящий состав уходил вперед, желто-зеленое облако от единственной шашки быстро бледнело, легкий степной ветерок разносил газ по всей степи. Магомед понял, что провалил задание.
– Противогазы надеть! – продолжал кричать Ефимов. Но тем временем слезоточиво-удушающий газ уже рассеялся, желтая лампочка химической опасности сменилась зеленой, и он тут же отдал противоположную команду:
– Отставить противогазы! Приготовиться к отражению повторной химической атаки! Машинисту – задний ход!
Но сзади уже прогремели взрывы и блестящие полосы рельсов взметнулись вверх, как руки сдающегося в плен человека. Путь к отступлению был отрезан.
– Подавай сигнал в Центр! – приказал начальник поезда помощнику. Волобуев включил систему внешней тревоги. Специальный радиопередатчик стал автоматически рассылать сообщение о нападении на БЖРК – в Министерство обороны, его Уполномоченному в Тиходонске Кандалину и в штаб отдельного дивизиона в Кротово.
В средних вагонах состава царила сумятица: штабисты и операторы смены запуска суетливо получали пистолеты и неслушающимися пальцами снаряжали обоймы, перебрасывали через плечо ремни зеленых сумок с допотопными противогазами… Что делать дальше, они не знали. Аналитики и специалисты- ракетчики подготавливались совсем для других ситуаций. Бои, которые они умели выигрывать, были не столь скоротечны и бесшабашны, в них противники не сходились лицом к лицу, не стреляли из автоматов и гранатометов, не пользовались взрывчаткой, словом, не делали ничего того, что происходило сейчас. По боевому расписанию они должны были отражать нападение на штаб, вагон группы запуска и боевой вагон. Но как они должны это делать, в приказе не предусматривалось. Между тем, ни в одном из перечисленных вагонов не было даже бойниц, а отдраивать двери в любой ситуации было запрещено. Как же отражать нападение противника?
Александр быстро зарядил оружие и, выбежав в тамбур, навел пистолет на дверь.
– Как там Наташа? – мелькнула тревожная мысль.
Саше хотелось быть рядом с ней, чтобы защитить от опасности, но это было невозможно. Угнетало и отсутствие каких-либо действий: он не вносил никакого вклада в отражение атаки! Если бы он стрелял в нападавших, ему было бы легче! Кудасов подошел к двери, надеясь обнаружить забытую всеми амбразуру, но, как и следовало ожидать, монолитная сталь не позволяла высунуть наружу ствол пистолета.
Зато в вагонах охраны и прикрытия бойницы имелись в достаточном количестве. И личный состав готовился именно для таких боев. Автоматчики и пулеметчики занимали боевые позиции, щелкали затворы,
