– Капитан Фредериксон, сэр, ждёт дальнейших указаний.
– Где он?
– Наверху, сэр.
Лейтенант указал на донжон.
– Пусть оставит трёх парней сторожить спиртное, а сам берёт роту и двигается к сторожевой башне. Дезертиры там?
– Сбежали, сэр. Ещё до второго штурма замка.
– Вот и отлично.
Шарп дал бы в помощь Фредериксону кого-то из красномундирников, но, если стрелки были подчинены майору изначально, то распоряжаться фузилёрами через голову их старших офицеров он не имел права. И это возвращало его к проклятому вопросу: кто командовал атакой? Расспросы солдат ни к чему не привели. Фузилёры не видели Фартингдейла, ничего не слышали о Кинни. О единственном майоре полка, майоре Форде, вестей тоже не было.
– Так найдите его, чёрт возьми!
– Слушаюсь, сэр! – попавший под горячую руку сержант спешно ретировался.
Остывая, Шарп виновато пожаловался Харперу:
– Со вчерашнего дня росинки маковой во рту не было, вот и бешусь. Быка бы съел.
– Слушаюсь, сэр! Разрешите выполнять, сэр?
– Э, брось, Патрик. Обойдусь.
Вопреки вялым протестам Шарпа ирландец ушёл искать замковую кухню. Оставшись один, майор взобрался на обломки восточной стены, где всё ещё воняло горелым мясом. Жертвы жалкой битвы против жалкого врага и, что противно, битвы абсолютно ненужной. Орудия у сторожевой башни угрозы уже не представляют, мёртвых надо бы похоронить.
– Да, сэр… Конечно. Я прикажу…
Последнюю фразу Шарп, оказывается, произнёс вслух, поставив в тупик таким началом разговора капитана, карабкающегося к майору по закопченным камням.
– Вы – майор Шарп, сэр?
– Да.
Капитан отдал честь:
– Капитан Брукер, сэр. Гренадёрская рота.
– Весь ваш, капитан.
– Подполковник Кинни умер, сэр.
– Жаль.
Смерть валлийца по-настоящему огорчила Шарпа. Всего пару часов назад Кинни утверждал, что не желает никому смерти в Рождество, и на? тебе!
– Мне очень жаль, капитан.
– Нам тоже, сэр. Хороший был человек. Майор Форд погиб, сэр.
– Иисусе!
Брукер помялся и добавил:
– Выстрел в спину, сэр.
– Его не любили в полку, да?
– Что да, то да, сэр.
– Бывает.
Такое случалось. Шарп слышал о командире, умолявшем перед боем ненавидящих его подчинённых дать ему шанс пасть от вражеской пули. Просьбу исполнили.
– Лорд Фартингдейл?
– Как в воду канул, сэр.
Паркетный шаркун в полковничьем звании, сэр Огастес Фартингдейл, исчез; подполковник Кинни и майор Форд погибли, вся тяжесть ответственности за три роты стрелков, подразделение ракетчиков и потрёпанный фузилёрный полк легла на плечи Ричарда Шарпа, майора армии Его Величества в Испании и Португалии.
– Вы – старший из капитанов?
– Так точно, сэр.
– Одну роту – в монастырь, другую – в сторожевую башню к стрелкам.
– Ясно, сэр.
– Пошлите кого-нибудь вернуть вот тех болванов к монастырю.
Часть ракетчиков непонятно с какой радости понесло к деревне.
– Пленные, сэр?
– Заберите пленных из монастыря и вместе с прочими поместите в донжон. Да, разденьте их.
– Сэр?
– Разденьте. Снимите с них форму. Во-первых, права носить её они лишились, дезертировав, а, во- вторых, глупо замышлять побег, если на дворе – мороз, а на тебе нет штанов.
– Хорошо, сэр.
– И похороните мёртвых. Задействуйте пленных. Работать они могут в одежде. Хирург в полку есть?
– Есть, сэр.
– Пусть устраивается в монастыре. Раненых – к нему.
Первые два взвода стрелков Фредериксона входили в сторожевую башню. Спасибо тебе, Господи, за стрелков!
– Выполняйте, капитан. Потом отыщете меня, прикинем, что ещё мы упустили.
– Так точно, сэр.
Фартингдейл. Куда он, к бесу, запропастился? Там, где Шарп видел сэра Огастеса последний раз, трупов было много, но ничего похожего на попугайскую красно-чёрно-золотую форму Фартингдейла, равно, как и останков гнедого жеребчика, стрелок не заметил. Где же Фартингдейл, чёрт его дери?
Тревожный голос трубы разнёсся над долиной. Горнист протрубил с вершины донжона два сигнала, один за другим: девять нот – «Обнаружен противник!», и восемь нот – «Неприятельская кавалерия!»
Шарп сложил ладони лодочкой и окликнул трубача. Тот высунулся между зубцов.
– Где-е?
Солдат показал на восток.
– Кто-о?
– У-ла-ны-ы! Фран-цу-узы!
Новый супостат у Врат Господа.
Глава 14
Шарп, как ужаленный, мчался к монастырю:
– Капитан Джилиленд! Капитан Джилиленд!
Благодарение небесам, выпрячь лошадей они не успели!
– Двигайтесь к замку! Живо!
Из монастыря выскочил встрёпанный Джилиленд. Видя Шарпа, целого и невредимого, он разинул рот.
– Разворачивайте своих людей! В замок, быстро! Убирайте таратайку к чёртовой матери!
Шарп имел в виду телегу, перегораживающую въезд в замок. Джилиленд всё ещё пялился на Шарпа, и тот прикрикнул:
– Да шевелитесь же вы, ради Бога!
Повернувшись к тем ракетчикам, что сдуру покатили к деревне, он стал орать, размахивая руками, словно мельница лопастями:
– Пушкари! Пушкари! Назад!
