– Как ты смеешь! – Ханна схватила ключи и ринулась к двери. – Без моего разрешения!
– Но мы же договорились открыть в Дримскейпе отель.
– Мы еще даже не обсудили, как поделим наследство. До моего приезда ничего не трогай!
Уинстон увидел, что она направляется к двери, и заволновался.
– Повторяю, это просто предварительный осмотр.
– Я приеду сейчас же. Выслушай меня, Рейф Мэдисон: половина дома принадлежит мне. Пока я не приеду, ни к чему не прикасайся. И ни к чему не подпускай братьев Уиллис!
– Слишком поздно, – усмехнулся Рейф. – Они уже занялись водопроводом.
– Ушам не верю!
Она швырнула телефон на стол в коридоре и помчалась к входной двери. Уинстон последовал за ней. Он прыгнул на пассажирское сиденье машины и завертелся, предвкушая поездку.
– Значит, вчера ночью насчет Дримскейпа я была права, – сказала ему Ханна.
Спустя краткое время она ворвалась в особняк, готовая к битве. Уинстон поприветствовал Рейфа и принялся осматривать кухню.
Завидев Ханну, Рейф взглянул на часы:
– Шесть минут двадцать две секунды. Это рекорд!
Она возмущенно подбоченилась:
– Что здесь происходит?
От необходимости отвечать Рейфа избавил невысокий худой мужчина, вышедший в холл.
Поджарый и совершенно лысый Уолтер Уиллис всегда напоминал Ханне робота-андроида: его движения отличались механической точностью, им недоставало человеческой небрежности, его речь была сухой и отрывистой, рабочая одежда – всегда чистой и отглаженной. Казалось, его собрали из отштампованных деталей в стерильном цехе суперсовременного завода.
– Ханна? – Уолтер вытер ладони чистой тряпкой, висящей на поясе. – Рад снова видеть тебя. Я слышал, что ты вернулась.
Собственное самообладание изумило Ханну: каким-то чудом она сумела приглушить негодование и даже изобразила любезную улыбку.
– Привет, Уолтер, – отозвалась она. – Да, как видишь, я здесь.
– Вижу. – Уолтер повернул голову и позвал брата: – Торранс, иди сюда, поздоровайся с Ханной.
Из прачечной выглянул Торранс, лицо которого сразу осветилось улыбкой. В знак приветствия он потряс разводным ключом:
– Привет, Ханна! Добро пожаловать домой!
Братья Уиллис были близнецами, но различить их было проще простого, поскольку они представляли собой, выражаясь языком журналистов, диаметральные противоположности. Если Уолтера собрали в точном соответствии инструкциям на оборудованном компьютерами конвейере, то Торранса изготовили наспех в углу захламленного гаража.
Вместо того чтобы по примеру брата брить последние жидкие пряди волос, Торранс связывал их в растрепанный хвост на затылке и продевал его в отверстие бейсболки. Из-под рукава рубашки выглядывал змеиный хвост – татуировка, обвивающая руку. Комбинезон Торранса выглядел так, словно его в порядке эксперимента много лет подряд обливали смазкой, грязью и кетчупом. Чистотой блистали только инструменты на широком поясе.
– Изабель всегда говорила, что рано или поздно вы поладите. – Торранс повернулся к брату: – Говорила, верно?
– А как же! – согласился Уолтер. – Сотню раз, не меньше. Кажется, в последний раз, когда мы устанавливали новую стиральную машину.
Торранс кивнул:
– Как сейчас помню. – И он подмигнул Ханне и Рейфу. – Она твердила, что все в доме должно быть в полном порядке. Чтобы у вас не было лишних хлопот.
Уиллис снисходительно закивал:
– Ох уж эта Изабель! Такого романтика еще поискать! Ханна прищурилась:
– Так вы уже осмотрели водопровод?
– Водопровод? Ба, мы и забыли! Ты слышал, что говорит хозяйка? – напустился на брата Торранс. – Живо за работу!
– Конечно. – Уолтер кивнул, как автомат. – Бегу. Слушайте, не обращайте внимания на то, что болтают в городе. Рано или поздно все забудут о том, что случилось в ночь смерти Кэтлин Садлер, и о том, что Изабель завещала вам дом. Надо только потерпеть.
– Будем надеяться, – ответила Ханна.
Торранс хлопнул Рейфа по плечу:
– Вы оба должны знать: мы с братом всегда считали, что к смерти Кэтлин Садлер Рейф не причастен.
– Спасибо, – кивнул Рейф. Уолтер поджал губы.
