соціальными представительному правительству? Долженъ ли этотъ компромиссъ между королевской властью и буржуазіей стать идеаломъ соціалистовъ?
Конечно, н?тъ!
Новой экономической фаз? соотв?тствуетъ новая политическая фаза. Глубокій переворотъ, о которомъ мечтаютъ соціалисты, не совм?стимъ съ политическими формами прошлаго. Новое общество, основанное на полномъ равенств? вс?хъ условій, на коллективномъ влад?ніи орудіями труда, не сум?етъ приспособиться къ представительному режиму, какими бы преобразованіями ни пытались оживить этотъ трупъ.
Представительный режимъ отжилъ свой в?къ. Его исчезновеніе такъ же неизб?жно, какъ н?когда было неизб?жно его возникновеніе. Этотъ режимъ — режимъ буржуазіи. На немъ основано ея господство и онъ долженъ исчезнуть вм?ст? съ ней. Мы, стремящіеся къ Соціальной Революціи, должны найти новый способъ политической организаціи, который соотв?тствовалъ бы новому способу экономической организаціи.
Способъ этотъ уже нам?ченъ. Это переходъ отъ простого къ сложному, это образованіе свободныхъ группъ, организующихся для удовлетворенія многочисленныхъ потребностей вс?хъ членовъ общества.
Современное общество идетъ уже по этому пути. Повсюду свободная группировка, свободная федерація стремятся выт?снить пассивную покорность. Насчитываютъ уже десятки милліоновъ свободныхъ группъ; новыя возникаютъ ежедневно — и скоро вс? отрасли челов?ческой д?ятельности будутъ въ ихъ рукахъ. Наука, искусство, промышленность, торговля, даже защита территоріи, общественная безопасность и суды — все будетъ въ ихъ в?д?ніи. Свободныя группы разростаются, и въ скоромъ будущемъ въ ихъ рукахъ будетъ все то, что прежде составляло прерогативы короля и парламента.
Будущее принадлежитъ свободной группировк? заинтересованныхъ лицъ, а не правительственной централизаціи, — свобод?, а не власти.
Но прежде ч?мъ нам?тить въ общихъ чертахъ организацію, которая возникнетъ изъ свободной группировки, мы должны разрушить вс? политическіе предразсудки, живущіе и до сихъ поръ въ нашемъ обществ?. Этимъ мы и займемся въ сл?дующихъ главахъ.
Законъ и Власть.
„Когда нев?жество господствуетъ въ обществ?, а безпорядокъ царитъ въ умахъ, новые законы нарождаются съ каждымъ днемъ. Люди ждутъ всего отъ законодательства, и каждый новый законъ является новымъ разочарованіемъ; они требуютъ отъ закона того, что должно исходить отъ нихъ самихъ, чего можно ждать отъ ихъ воспитанія, отъ состоянія ихъ нравовъ”. — Приведенныя строки принадлежатъ не революціонеру, даже не реформатору. Это слова Dalloz, автора сборника французскихъ законовъ, изв?стнаго подъ названіемъ „Repertoire de la legislation”. Эти строки, написанныя составителемъ и поклонникомъ законовъ, характеризуютъ какъ нельзя лучше анормальное состояніе нашего общества.
Въ современныхъ государствахъ на новый законъ смотрятъ, какъ на в?рное средство отъ вс?хъ б?дствій. Вм?сто того, чтобы самимъ преобразовывать все, признанное негоднымъ, требуютъ изданія закона, предписывающаго реформы. Стала ли непроходимой дорога между двумя деревнями, — крестьянинъ требуетъ изданія закона о проселочныхъ дорогахъ. Обошелся ли грубо съ к?мъ нибудь л?сной сторожъ, оскорбленный требуетъ изданія закона, предписывающаго в?жливость л?снымъ сторожамъ. Зам?чается ли застой въ торговл? или землед?ліи? „Намъ нужны покровительственные законы”, говорятъ землед?льцы, скотоводы и спекуляторы на хл?б?. Даже старьевщикъ требуетъ закона, охраняющаго его жалкую торговлю. Понизитъ ли хозяинъ заработную плату, увеличитъ ли онъ число рабочихъ часовъ, — „нуженъ законъ, который положитъ конецъ этому произволу!” — кричатъ депутаты вм?сто того, чтобъ внушить рабочимъ, что есть простое и в?рное средство „положить навсегда конецъ этому произволу”: — отобрать у хозяина все, что онъ отнялъ у ц?лыхъ покол?ній рабочихъ. Словомъ, везд? законъ! Законъ о проселочныхъ дорогахъ, законъ о способахъ производства, законъ о б?шенныхъ собакахъ, законъ о доброд?тели, законъ, какъ преграда вс?мъ порокамъ, вс?мъ б?дствіямъ — этимъ плодамъ челов?ческой безпечности, малодушія и подлости!
Мы вс? до того испорчены воспитаніемъ, которое съ ранняго д?тства убиваетъ въ насъ всякое стремленіе къ свобод? и самосостоятельности и развиваетъ поклоненіе авторитету и подчиненіе власти, до того развращены нашимъ существованіемъ подъ ферулой закона, регулирующаго все: наше рожденіе, наше воспитаніе, развитіе, любовь, дружбу, — что, если это будетъ продолжаться такъ дальше, мы потеряемъ всякую иниціативу, всякую способность мыслить самостоятельно и свободно. Наше общество не способно понять, что можно жить при иномъ режим?, ч?мъ режимъ закона, выработаннаго представительнымъ правительствомъ, прим?няемаго горстью правителей; когда ему удается освободиться отъ ига стараго режима, оно сп?шитъ провозгласить новую власть, новыхъ правителей. „Годъ I Свободы” просуществовалъ не бол?е дня; провозгласивъ свою независимость, народъ сейчасъ же сталъ искать новаго ига Закона и Власти.
Вотъ уже тысячи л?тъ, какъ наши правители твердятъ намъ на вс? лады: „Уважайте законъ, подчиняйтесь власти!” Отецъ и мать воспитываютъ д?тей своихъ въ поклоненіи этимъ принципамъ. Школа стремится ихъ утвердить и доказываетъ ихъ необходимость, убивая въ д?тяхъ способность къ самостоятельному и свободному мышленію и давая имъ лишь спеціально подобранные, жалкіе обрывки знанія; поклоненіе закону она возводитъ въ культъ, подчиненіе требованіямъ учителей — въ религіозные обряды. Героями она считаетъ т?хъ, кто безпрекословно подчиняется закону и охраняетъ его отъ посягательства вс?хъ свободныхъ людей.
Когда ребенокъ вступаетъ въ жизнь, общество и литература непрерывно, подобно капл?, долбящей камень, продолжаютъ вн?дрять ему тотъ же предразсудокъ. Книги по исторіи, политической экономіи и общественнымъ наукамъ дышатъ т?мъ же уваженіемъ къ закону; даже естественныя науки они умудрились заставить служить этому фетишу. Вс?ми силами стараются затемнить нашъ разумъ, и все это для того, чтобъ внушить намъ уваженіе къ этому пресловутому закону. Газеты пресл?дуютъ т? же ц?ли; вы не найдете въ нихъ ни одной статьи, гд? бы не пропов?дывали поклоненія закону, хотя бы на сл?дующей же страниц? констатировали всю безсмысленность этого закона и показывали, какъ см?шиваютъ его съ грязью т?, которые призваны его охранять. Рабское подчиненіе закону стало доброд?телью; я думаю, не найдется ни одного революціонера, который не быль бы въ молодости ярымъ защитникомъ закона противъ такъ называемыхъ „злоупотребленій”, этихъ естественныхъ и неизб?жныхъ сл?дствій самаго закона.
Искусство вторитъ наук?. Герой скульптора, художника и музыканта защищаетъ своимъ щитомъ законъ и, вдохновенный, съ горящими глазами, готовъ пронзить всякаго, посм?вшаго посягнуть на его святыню. Закону воздвигаютъ храмы, посвящаютъ верховныхъ жрецовъ, коснуться которыхъ не см?ютъ даже революціонеры. Да и революція, разрушая въ своемъ могучемъ поток? пережитки прошлаго, старается закономъ санкціонировать свое д?ло.
Вс? эти правила, зав?щанныя намъ рабствомъ, кр?постничествомъ, феодализмомъ и королевской властью и именуемыя Закономъ, зам?нили т? каменныя чудовища, которымъ приносились челов?ческія жертвы и къ которымъ порабощенный язычникъ не см?лъ прикоснуться изъ страха передъ громами небесными.
Культъ закона воцарился со временъ французской революціи, съ момента усиленія буржуазіи. При старомъ режим? мало говорили о законахъ; только Монтескье, Руссо и Вольтеръ стремились противопоставить ихъ причудамъ королевской власти. Каждый долженъ былъ подчиняться капризамъ короля и его лакеевъ подъ угрозой быть брошеннымъ въ тюрьму или пов?шеннымъ. Но во время и посл? революціи адвокаты, достигшіе власти, употребили вс? усилія, чтобъ утвердить этотъ принципъ, на которомъ они думали построить въ будущемъ свое господство. Буржуазія приняла его, какъ якорь спасенія, какъ плотину отъ надвигающагося народнаго потока. Церковь посп?шила санкціонировать его, чтобъ спасти свою ладью, готовую погибнуть въ волнахъ этого могучаго потока. Наконецъ, народъ согласился принять его, видя въ
