полез… ну что ж, оно и понятно. Со скуки и голым задом на кактус залезешь…
Здание было высоким, мрачным и неприступным – ровно таким, какое требовалось для долгой обороны от нецивилизованного населения, прущего напролом на стены. Против мало-мальски техногенного оружия оно не простояло бы и часа. Пару тротиловых шашек под ворота и несколько Калашей… не говоря уже о каком-нибудь Т-95 – вот тогда посмотрел бы я на их фэнтезийные рожи при виде такого чуда!
- Как красиво… - нарушив ход моих воинственных мыслей, вздохнула егоза. – Сурово, но как-то стильно…
- Какая красота?! Этот старый криворукий волшебный ублюдок и строить-то не умеет. Разве можно это убожество сравнить с городом Зимних Роз?
- Эк ты распалился – смотри, из штанов не выпрыгни! – удивленно посмотрела на меня Машуха. – Твои обиды не имеют ровно никакого отношения к данному пейзажу. Смотри, как сочетаются суровые замковые стены и башни с горными вершинами… а как они отражаются в озере… разве не красиво?
- Ладно, проехали… это просто меня предки по таким развалинам в отпусках затаскали. До сих пор аллергия при виде всяких неотесанных глыб обостряется…
- А по-моему, это у тебя непереносимость к Ральфу взыграла, - понимающе усмехнулась девчонка и заметила. – Тебе, вообще-то, не кажется, что дальше нам нужно будет топать пешком?
- Кажется, - согласился я и спрыгнул со спины своей единорожки, ставшей уже привычно скользкой.
Мы обняли на прощанье за шеи свой волшебный транспорт и защитников в одном лице. Машуня ласково поглаживала рог четырехногого джентльмена, а я, пока егоза была занята, признавался в любви на ушко своей белоснежной принцессе. Мы все четверо понимали, что, может, больше никогда не увидимся, и нам было искренне грустно. Наши чувства были так же неподдельны, как помощь этих великолепных и, несомненно, мудрых непарнокопытных волшебников. Мы не могли ничем заплатить за эту помощь, но, кажется, им было достаточно нашей любви и благодарности.
Все! Я через силу, схватил Машуху за руку и потащил прочь от наших скакунов. Только отойдя с пару десятков метров, мы позволили себе оглянуться… нет, на этот раз они не исчезли, как любили это обычно проделывать, а неотрывно смотрели нам вслед. Мы махнули им на прощанье, Машуня утерла набежавшую слезу (ну и я не без того), и мы, поплотнее подтянув лямки от сумок, двинулись по еле заметной тропинке, тянущейся вдоль берега озера…
Некоторое время мы шли и молчали. Было грустно. И ничем эту грусть не разгонишь… хотя, как сказать – тропинка вывела нас на неплохо накатанную лесную дорогу. Значит, нужно было срочно принимать маскировочные меры, а до этого неплохо бы и перекусить. Мы сдали немного назад и решили быстренько утолить голод холодным утренним чаем из фляги, закусив сушеным хлебом и вяленым мясом. На пару километров пешего пути такой перекуски должно было вполне хватить.
Пока Машуня задумчиво жевала жесткое, как подошва, мясо, мне пришло на ум, что надо бы озаботиться хоть каким-нибудь планом действий.
- Вот именно, - кивнула хитрая девчонка, удачно подслушав мои мысли. – Мне кажется, пора надевать накидки, а то я тоже не могу все время сосредотачивать внимание на своей незаметности, а ты и подавно.
Я признал, что это наипервейшее дело, так как идти по дороге осталось не более получаса, но тут же высказал мысль, что нехорошо подслушивать чужие мысли. Машуня на это замечание только усмехнулась:
- Больно надо! Все твои «глубокие» мысли у тебя на сморщенном лбу написаны. Между прочим, когда ты мне мыслей напрямую не шлешь, даже моего вампирского чутья недостаточно, чтобы подглядеть, какой у тебя в голове бардак творится.
- Спасибо когтю дракона! – облегченно вздохнул я. – А то всякие пронырливые вампиры так и лезут в мозгах поковыряться, – и, увидев, что, кажется, переборщил с ворчанием, добавил. – Ты не обижайся. Это у меня после расставания с единорогами настроение паршивое.
- Не волнуйся, и у меня не лучше. Так что твои хилые потуги его все равно его не испортят…
На этой примирительной ноте мы и продолжили совещание. По словам эльфов, у самых стен замка было немалое поселение далеко не человеческих представителей разумных, и нужно было решить, как там себя вести. Туда мы решили проникнуть невидимыми, поскольку так не надо было объяснять, кто мы и откуда.
В самой деревне Машуха резонно предложила больше не прятать наших анатомических странностей, а выставлять их напоказ. Так же мы решили провести в поселении минимальное время, только собрав всю необходимую информацию для проникновения в замок. Остальное решили пока что оставить на волю случая.
Дальше мы выдвинулись под прикрытием накидок. Дорожка послушно змеилась под ногами, а мы все осторожнее шагали вперед, держась за руки и периодически поглядывая «внутренним взором» вокруг. Эти предосторожности оправдали себя, когда мы были примерно на полпути к замку.
Выйдя из-за очередного поворота, мы заметили впереди похожее на заставу место. Издалека было не очень понятно, но мое эльфийское зрение, позволило увидеть пики и щиты у нескольких нелюдей, слоняющихся около странного дома. Мы не стали обмениваться даже мыслями, а потихоньку вернулись за поворот дороги, как условились заранее. Затем сошли в лес и, ориентируясь по солнцу и постоянно оглядываясь, обошли широким полукругом предполагаемое препятствие.
То ли эти ребята ничем не интересовались, то ли не обладали никакими волшебными способностями, но мы довольно спокойно вышли на дорогу далеко позади поста охраны, прокравшись двумя невидимками по лесу.
Пройдя еще с полкилометра, мы вышли к тому поселению, о котором нас настойчиво информировали эльфы. Лес внезапно сменился открытым местом, и нам сразу стало видно не только околицу, но и замок, возвышающийся прямо за деревней. Отсюда были видны так же поля, окружающие село, и какие-то постройки барачного типа, стоявшие немного в стороне.
Понаблюдав некоторое время за обстановкой, я заметил, что бараки-то были не простые. Судя по флажкам на высоких шестах, и организованно вышагивающей группе каких-то существ, я предположил, что это вполне могли быть местные вооруженные силы. А это, в свою очередь, наводило на мысль, что старый академик мог быть и прав насчет воинственных намерений его темного коллеги.
В остальном пейзаж был миролюбивым, хотя и необычным. Странными были в первую очередь дома, с круглыми коническими крышами, как на картинках про Миклуху Маклая и папуасов, которые его съели – или не съели – или съели, но не его? Запамятовал – нужно лучше историю учить.
На полях в двух местах были крестьяне, кажется, тоже не совсем человеческого вида, но за расстоянием было трудно что-либо понять. А вот навстречу нам двигалась повозка, запряженная лошадью. И, если лошадь была вполне человеческая, то есть лошадиная, то седоки на телеге людьми явно не были. Забавные коротышки, напоминающие коал, весело о чем-то болтали. Нам пришлось отступить к обочине, чтобы пропустить их. Ни лошади, ни эта веселая братия не обратили на нас никакого внимания, что говорило об их полной неспособности к волшебству.
Разойдясь со встречным транспортом, мы обменялись мнением на счет того, что это могли быть те сихи, о которых говорили эльфы. Странно как получается – лошади на всех одни и те же, а вот разношерстных седоков на их спины хоть отбавляй. Ну да если начать заморачиваться по поводу каждой странности этого мира, то можно и самому крышей съехать в два счета. Так что мы просто и без лишних рассуждений направились вперед по дороге. Уже в деревне нам пришлось еще пару раз увернуться от совершенно разномастных прохожих, один из которых напоминал классического орка, смахивающего своей красной и помятой рожей на нашего доморощенного бомжа, а другой напоминал своей бородищей и широтой корпуса гнома.
Затем нас чуть не растоптала ватага ребятни, летевшая по своим делам. Не стоит и говорить, что ватага тоже была не человеческая. Нам надоело уворачиваться, и мы решили сменить тактику поведения, перейдя на легальное положение. Как раз на нашем пути попался густой куст, непонятно что делавший посреди деревни. Оглянувшись, и проконтролировав, что им в данный момент никто не интересуется, мы втиснулись между ветвей и скинули наши накидки, после чего осталось только снова выйти на дорогу.
Еще раз оглядевшись, я даже немного пожалел, что никому не надо объяснять, чем занимались в
