меня и, поддерживая за руку, помог спуститься с лестницы. Сверху, нам в след, только и послышалось: «Дурацкие дети!»
Фред ждал нас у распахнутой двери в гостиную нашего класса. Мы влетели в дверь, и я облокотилась о стену рядом с Оливией отдышаться.
— Хорошо, что фильм успели досмотреть, — сказал Фред, закрывая дверь.
— Мне не понравился, — признался ему брат.
— Нас чуть не поймали, а вы о фильме думаете! — воскликнула Оливия. Я посмотрела в коридор, проверяя, никто ли не идет на ее возглас. — Тихо. Все спят. Спят.
Я вспомнила о мягкой кроватке, теплом одеяле, хорошей подушке, о времени и зевнула.
— Не, ну, правда, фильм дурацкий же был, — сказал Фред.
— Дураки, — проворчала Оливия, надув губы, и ушла в спальню.
— Спокойной ночи, — сказала я братьям и отправилась за подругой.
Я легла в постель и отключилась. Хоть я и быстро заснула, всю ночь просыпалась от страшных снов — сцен из фильма. Утро за окном было великолепное: небо в плюшевых тучах, сквозь которые пробирались слабые холодные лучи солнца, падал снег тяжелыми хлопьями, вся земля была покрыта белым ковром — но мне было не до него, я совершенно не выспалась и была ужасно зла. На завтраке немного поклевала омлет и, отодвинув тарелку, положила голову на стол, закрыла глаза. Я не могла бороться с дремотой, да и моя вездесущая лень не позволяла мне даже думать об этой борьбе. Оливер и Фред, сидевшие по обе стороны от меня, тыкали мне в бока пальцами. Я была готова прибить их.
— Отвалите! — крикнула я.
Они от неожиданности вздрогнули.
— Что с ней? — спросила Диана, перекидывая ноги через лавку.
— Впервые убегала от Кара, вымоталась, — рассмеялись братья.
— Дураки, — пробубнила я.
— А я уже тебе это говорила, — заметила Оливия, мучая вилкой облет.
— Удачно убежала-то? — поинтересовалась Диана, попивая компот, странного яркофиолетового цвета. Я его только из-за цвета не стала пить, вдруг потом желудок в темноте будет светиться или что- нибудь похуже.
— Для побитой, замечательно справилась, — толкнул меня локтем Фред.
— Спасибо, блин, — продолжала ворчать я на нагло выспавшихся братьев.
— Ладно, Милана, вставай. Пошли на урок, — сказала Оливия, дождавшись, когда Диана закончит завтрак.
— У-у-у… — промычала я. — Я спать хочу.
Оливер и Фред вытащили меня из-за стола, не обращая внимания на мое «бу-бу-бу», и мы отправились на Правописание.
— Там столько крови было, — делилась своими эмоциями с Дианой проснувшаяся Оливия, размахивая руками и показывая масштабы кровяных луж в фильме, — столько трупов…
— Подруга, ты меня пугаешь, — сонно улыбнулась я, слушая ее.
— О, она вообще обожает фильмы со сценами насилия, убийств, крови, — рассказал Фред.
— Вроде милая девочка, а мысли все о расчлененке, — улыбнулся Оливер.
— Да что вы врете? Я просто люблю страшные фильмы, — оправдывалась Оливия.
Страшные фильмы как-то странно сочетались с изобилием розовых и нежно-голубых вещей в ее гардеробе. Хотя длинноволосая принцесса в розовом платье, запачканном кровью, — хорошая обложка для хоррора.
— Ага, а вспомни, как мы в прошлый раз про вампиров смотрели, ты все тонкости убийств выучила, — присоединилась к братьям Диана.
— Просто фильм был хороший, — продолжала оправдываться подруга.
— Маньячка! — сказали братья, и Оливия обиженно надулась, скрестив руки.
— Да-а, подруга, ты открылась мне с новой стороны, — улыбнулась я, открывая дверь в кабинет.
На уроке мы проходили причастия, а мне было не до правил, я спать хотела. Мне даже замечание сделали: «Милана Грей, если вы заснете на моем уроке, я заставлю вас прийти после занятий, — угрожала мне мадам Райт, — и я проведу вам индивидуальный урок!»
Следующий урок мне пришлось пропустить, нужно было идти к медсестре, нитки вытаскивать.
— Подожди тут, — попросила мисс Ли.
Я сидела у нее в коморке с травами, растворами и пузырьками на полках. На столе лежал скальпель, изогнутые ножницы и остальные «орудия пыток», но в ужас меня приводили иглы для шприцов. Я отодвинулась он стола на край стула.
В комнату вошла медсестра и достала из шкафа колбу с прозрачной жидкостью и ватный диск. Она выдернула пробку из узкого горлышка, и комната наполнилась запахом спирта.
Мисс Ли смочила диск и попросила меня убрать волосы. Я задрала рукой челку, медсестра протерла мне висок, и запах спирта еще сильнее ударил в ноздри.
— Сейчас будет немного неприятно, — предупредила мисс Ли, закрывая колбочку и ставя ее на стол к ужасающем иглам.
Медсестра дотронулась волшебной палочкой до нитки, торчавшей у меня из виска. Нитка словно на магните пристала к кончику палочки, и Лолита Ли аккуратно потянула ее.
Чувство как будто кто-то полз под кожей. Фу! Противно! Меня перекосило.
— Милана, лицо попроще, — улыбнулась медсестра, снова протирая шрам.
— Щиплет же, — сказала я, морща лицо.
Мисс Ли усмехнулась, выкидывая очередной ватный диск.
— Все. Шрам не должен остаться. Давай пластырь на носу поменяем? — предложила медсестра и дернула его с носа.
«Ау!» — раскрылся рот в немом крике. Рука подлетела к покрасневшей коже на носу. Я убрала руку, вдохнула глубоко через нос, чтобы заглушить пульсирующую боль.
Медсестра показалась из-за дверцы шкафчика с новым пластырем, она заклеила царапину.
Я даже не помню как разбила нос, как болел висок я помню, но вот нос… Да и на нем была небольшая царапина, но мисс Ли заставляла ее заклевать пластырем. Наверно, ей просто скучно тут было, единственным ее пациентом была я, и она рада найти у меня новую болезнь. Будь ее воля, она бы меня всю загипсовала и споила бы мне все свои травы.
— Как нога?
— Замечательно, — сказала я, пряча ее за ножку стула, еще не хватала, чтобы она еще чтонибудь придумала. — Все бы уже прошло, если бы я вчера не упала.
— Аккуратней надо быть, — сказала она и пошла к невысокому шкафчику над котором весели разные сухие травы, и я облегченно выдохнула, вытаскивая спрятанную ногу изпод стула. — Пятнадцать минут до конца урока осталось, может, чай попьем? — предложила медсестра, достав две кружки. Или она очень спешит, или любит решать за других. Мне стало жаль ее, ведь она здесь неделями одна сидит, и я согласилась:
— Давайте, мисс Ли, — сказала я, смерившись, что сейчас буду пить мой ненавистный чай с ромашкой.
И я не ошиблась, чай мне заварили с ромашкой. Мисс Ли рассказывала смешные истории про ее работу в школе, а я, не понимая в них юмора, глупо улыбалась. Я допила чай и сбежала на урок.
На Существологии я сидела с Оливией, а за нами сидел Оливер с Фредом. Они громко перешептывались о чем-то, что делает «Бум». Если попробовать вникнуть в их слова, то все закончится психушкой, но неизвестно — для них или для себя. Голоса учеников превращались в фоновый гул. Несмотря на то, что в классе не было ни одного человека, который бы молчал, я прекрасно слышала Оливию, издевательски оценившую пальцем «вверх» мой новый пластырь, темнее кожи на тона четыре. В класс вошел учитель, и шепот значительно поредел, но не затих совсем. Билл Хангриус прошел к доске и написал
