Тарту, всего две новые ссылки: одна – на какого-то московского кинокритика, сделавшего себе хомяк на израильском сервере, другая – на очередной корпоративный проект Тима Шварцера. На Geocities – новый выпуск 'Марусиных рус':
Я решила сегодня подумать о лучшем, что у нас есть: о наших детях. Во-первых, их приятно делать, во-вторых, мы любим их, когда они маленькие, и стараемся не потерять это чувство, когда они подрастут. И потому для всех малышей я предлагаю сегодня Азбуку русского Интернета.
Пусть Андрей будет А, потому что с него начался и алфавит, и русский Интернет.
Пусть Бен будет Б, потому что без его программ ничего бы не работало.
Пусть Тим будет В, потому что он и так в каждой бочке затычка. И потому что тогда его домен будет называться не Тим.ру, а просто В.ру.
На Г у нас слишком много претендентов, поэтому оставим на время нашу Азбуку.
Мне приятно, что с меня начался русский Интернет. Всегда хотел быть отцом-основателем. Каким- никаким, а все-таки отцом.
Я был бы хорошим отцом. Заботливым и вместе с тем – строгим. Если бы у меня родилась девочка, я бы вырастил из нее принцессу, если мальчик – мудреца и воина. Саша никогда не сомневалась в этом – во всяком случае, до тех пор, пока думала, что у нас могут быть дети.
Я прихожу на кухню, там уже пьют принесенную нами водку. Именинница ушла в парикмахерскую, велела принимать гостей без нее, если опоздает. Гостей, кажется, еще нет – если не считать гостями дюжину людей, постоянно околачивающихся в Хрустальном.
Глеб пересказывает только что прочитанную мной русу. Странное дело – слышать в пересказе то, что две минуты назад видел на мониторе.
– Ты хочешь сказать, это смешно? – говорит Шаневич.
– Нет, – отвечает Глеб. – Я хочу сказать, что эту шутку мне только вчера пересказала Снежана. У нее на канале кто-то так пошутил. Про 'в точка ру'
Я хочу спросить 'ну и что?', но Шаневич уже понял: Оказывается эта Русина неплохо знает нашу именинницу!
Еще очко в твою пользу, Бен. Это и в самом деле мужик. Снимаю шляпу.
– Ты в Америке никогда не жил? – спрашивает Ося Глеба.
– Нет, а что?
– Ну, это американцы обычно стучат, – говорит Ося. – Русские как-то знают, что это не по-арийски.
Интересно, что значит слово 'арийский' в устах еврея? Понятно, если бы так говорила Саша, кормилица-мать, натуральная блондинка, живой инкубатор, мечта поклонника евгеники – но она-то как раз никогда бы такого не сказала.
Той осенью пили липкие ликеры с запахом альдегида и цветом ненатуральных красителей. Мы сидели на кухне обнявшись, допивали бутылку 'грейпфрут-лимона', совсем без закуски и плакали оба. Результаты обследования лежали у меня в сумке. Может, мы возьмем ребенка в детдоме? сказала она, но я покачал головой: Ты же понимаешь, я не могу лишить тебя радости материнства.
Судя по крикам в прихожей, Снежана уже пришла. Шаневич требует, чтобы она назвала всех, кто ходит на ее канал, а Снежана кричит Я не буду раскрывать никнеймы, и, похоже, плачет. Одним словом, день рожденья удался.
Ладно, говорит Шаневич, гости уйдут – разберемся. Не буду тебе портить праздник.
Снежана входит на кухню: два часа в парикмахерской не прошли даром. Волосы, еще недавно каштановые, сбегают по плечам белокурыми прядями. Она говорит сквозь слезы:
– Я решила сменить имидж. Фам фаталь должна быть блондинкой, как ты думаешь?
И привычно складывает губки в очаровательный кружок.
Саша тоже была блондинкой, настоящей, некрашенной блондинкой. Мы плакали обнявшись, допивая ядовито-желтый 'грейпфрут-лимон', и сердце мое было разбито – как это и бывает, если свяжешься с фам фаталью.
Из прихожей доносятся голоса – пришли первые гости. Невысокая рыжая девушка лет двадцати, короткая юбка, черные колготки, грубые ботинки и короткая майка с психоделическим узором. Она целует в щеку Бена и Осю, говорит: Как я рада вас видеть, мальчики, – и тут же кидается к Снежане с криком: А вот кого я в самом деле рада видеть! С днем рождения!
Я видел рыженькую несколько раз, ее зовут Настя. Не знаю, чем она занимается: наверное, просто дружит со Снежаной. Есть такие девушки, которые существуют ни для чего – а может, для красоты и прочих секретных миссий.
К сожалению, Сашина миссия была нам обоим ясна. Она должна родить ребенка, а лучше – двух. Бесплодный мужчина не годился ей в партнеры.
Один за другим приходят гости. Антон, худощавый парень в футболке и джинсах, Борис Луганов, сероглазый блондин в черной рубашке и черных джинсах в обтяжку, жена Бена Катя.
В комнате Настя втолковывает Бену: Понимаешь, вся музыка, которую вы здесь слушаете, – вчерашний день. Сегодня можно слушать только техно.
– О боже, – бормочет Антон и быстро наливает водки.
– Вчерашний день, – отвечает Бен, – это лучшее, что у нас есть. Я вот за свои тридцать лет не слышал ничего лучше диско. Вы еще в вашем 'Птюче' будете танцевать под диско, помяни мое слово.
Вчерашний день – почти всегда лучшее, что у нас есть. Хотя бы потому, что мы его пережили. 'Амаретто', 'Рояль', 'грейпфрут-лимон' – мы ведь не отравились насмерть, правда?
