выслушивать ее вздор. Он посмотрел на Миранду. Та сидела на диване, поджав под себя ноги, с большим пыльным фолиантом на коленях.
— Серьезное чтение? — спросил он.
Она приподняла книгу, чтобы он увидел обложку. Тернер иронически поднял брови.
— Не вздумайте смеяться.
— У меня и в мыслях не было.
— Не очень-то верится, — с видом строгой гувернантки произнесла Миранда.
Тернер усмехнулся. А она продолжала строго и внимательно на него смотреть, явно стараясь прийти к какому-то решению. Наконец сосредоточилась и спросила:
— Что вы думаете об Уинстоне?
— То есть о моем брате?
Она нетерпеливо взмахнула рукой, словно хотела сказать: «О ком же еще?»
— Ну, — выдержав паузу, пробормотал он, не зная, что ответить, — он мой брат.
Миранда с сарказмом заметила:
— Какое меткое замечание!
— Что именно ты хочешь узнать?
— Прежде всего ваше мнение о нем.
У Тернера почему-то екнуло сердце.
— Ты спрашиваешь меня, — тщательно подбирая слова, произнес он, — считаю ли я, что Уинстон будет хорошим мужем?
Миранда внимательно посмотрела на него своими большими круглыми глазами и, немного помолчав, призналась:
— Мне кажется, что все хотят нас поженить.
— Ты имеешь в виду общество в целом?
— Ну, Оливия, например.
— Вот к кому я ни за что не обратился бы за романтическим советом, так это к своей сестре.
— Значит, вы не считаете, что мне следует любезничать с Уинстоном? — Заключила Миранда.
Тернер молчал. Он хорошо изучил ее и поэтому был уверен, что Миранда не стала бы умышленно поворачиваться к нему таким образом, чтобы привлечь внимание к своей на удивление красивой девичьей груди. Но результат был как раз такой.
— Тернер! Почему вы молчите?
— Он слишком молод! — выпалил ее собеседник.
— Для меня?
— Для кого угодно! Господи, ему всего двадцать один год!
— Пока что двадцать.
— Да, точно, я и забыл…
Тернеру вдруг стало душно. Но если он сейчас попытается ослабить узел на галстуке, то будет выглядеть дураком.
И к тому же было трудно оторвать взгляд от груди Миранды. Слава Богу, что она этого, кажется, не заметила.
В конце концов он не удержался и спросил:
— Ты собираешься поощрять его?
— Уинстона? — Она задумалась. — Не знаю, право.
Тернер хмыкнул:
— Если еще не решила, то делать этого не следует.
Миранда повернулась к нему и посмотрела прямо в глаза:
— Вы так считаете? Полагаете, что любовь должна быть очевидной и понятной? Никаких тайн?
— А кто говорит о любви? — не очень доброжелательно возразил Тернер.
Девушка что-то буркнула себе под нос. У него сложилось впечатление, что она ждала совсем другого ответа. Миранда снова уткнулась в книгу, а он сидел и смотрел, как она читает. Что бы изречь такое остроумное? Миранда подняла глаза и спокойно спросила:
— У вас есть планы на сегодняшний день?
— Никаких, — ответил Тернер, хотя собирался устроить пробежку своему мерину.
— Уинстон скоро приезжает.
— Я знаю.
— Вот почему мы о нем говорили, — объяснила она, как будто это, имело значение.
— Это же естественно. О ком еще говорить?
Миранда наклонилась к нему, и Тернер вздрогнул.
— Вы не забыли? — спросила она. — Завтра вечером у нас семейный ужин.
— Конечно, помню, — ответил он, хотя на самом деле запамятовал.
— Все равно — спасибо зато, что высказали свое мнение по поводу Уинстона.
— Что ж, я был вполне искренен.
— Да. — Она улыбнулась. — И я рада. Потому что отношусь к вам с большим уважением.
От этих слов Тернер почувствовал себя чем-то вроде древнего реликта.
— И только? — с нескрываемым огорчением произнес он.
— Да. А что вам не понравилось?
— Честно говоря, Миранда, для меня остается загадочным твой образ мышления.
— Какие же тут загадки? Я частенько думаю о вас.
Он посмотрел ей в глаза.
— И об Уинстоне, конечно. И об Оливии. Разве возможно жить с ней в одном доме и не думать о ней? — Миранда захлопнула книгу и встала. — Вообще-то пора ее найти. Они с леди Радленд поссорились из-за каких-то платьев, которые Оливия хотела заказать, а я обещала заступиться за подругу.
Тернер тоже встал и проводил Миранду до двери.
— Кого же вы намерены защищать? Оливию или мою маму?
— Конечно, леди Радленд, — засмеялась Миранда.
С этими словами она вышла.
Когда позже днем Тернер вернулся после прогулки верхом в Гайд-парке со своим другом лордом Уэстхолмом, он обнаружил в большом холле Оливию.
— Тихо! — зашикала она.
Этого было достаточно, чтобы разжечь его любопытство.
— Что происходит? — громко спросил он.
Сестра бросила на него сердитый взгляд:
— Я подслушиваю, разве не понятно?
Понять, кого она подслушивает, было трудно, поскольку Оливия перегнулась через перила лестницы, которые вели вниз, на кухню. Оттуда слышались взрывы смеха.
— Это Миранда? — спросил Тернер.
Сестра кивнула.
— Только что приехал Уинстон, и они спустились на кухню.
— Зачем?
— Он голоден.
— И необходимо, чтобы его накормила именно Миранда? — спросил Тернер, стягивая перчатки.
