Мне нужен был живой материал для постановки моего спектакля. Я все отлично срежиссировал – удалась каждая мизансцена! Единственное, чего я не смог учесть, так это вашего, – он приторно улыбнулся Наташе, – внезапного приезда. Вы спутали мне все карты. Вы дали Андрею Алексеевичу алиби, которого у него не должно было быть. Причем дали дважды! Так что второе убийство – ваша личная заслуга. Я бы ограничился и одним. Но... Честно сказать, второе получилось чертовски эффектным! Можно сказать – идеальным. Я совершил его в точности так же, как первое. Выдержал стиль. Мне понравилась ваша реакция.
– Идеальных убийств не бывает! – возвестила Наташа прокурорским тоном. – И потом: совершенно не факт, что Андрея Алексеевича обязательно посадили бы.
– Вот вы, – неожиданно обернулся Козлов к Негодько, – представитель правоохранительных органов.
– Ну, – сказал тот, не найдя, по видимости, ничего более умного для ответа.
– Допустим, у вас улики против Покровского. Кроме того, у Покровского есть мотив и нет алиби. Что бы вы с ним сделали?
– Арестовал, – с важностью заявил Валентин Львович. – Если улики есть, то безусловно арестовал бы.
– Так что мы с Андреем Алексеевичем вам обязаны, – заключил Козлов. – Я – тюрьмой, а он – свободой.
Наташа скромно сложила ручки перед собой, и Покровский тихо сказал ей:
– Вас мне послало провидение!
– Нет, всего лишь фирма по трудоустройству, – тоже шепотом ответила она.
– Послушайте! – неожиданно подал голос Сева Шевердинский. – Я тут человек посторонний, я ни в чем толком не разобрался, но понял только одно: в этой чашке – отравленный кофе.
И он дрожащим пальцем указал на изящную чашечку с синей каймой по краю.
– Разрази меня гром! – воскликнул Негодько и навис над столиком, растопырив руки. – Все пошли вон! А этого – к нам в машину! – приказал он стоявшему поблизости лейтенанту, кивнув на усмехающегося Козлова. – И обыщи его! А то отравится по дороге, отвечай потом.
– Ната! – жалобно сказал Калашников, когда буря улеглась и милиция увезла-таки Козлова, хотя у Негодько и возникла по поводу его задержания масса дополнительных вопросов к свидетелям.
Отпущенный на волю Сева Шевердинский поспешно скрылся с места происшествия, сказав напоследок, что никогда не находился в столь опасной близости от настоящего убийцы и что это страшное обстоятельство надо немедленно чем-нибудь запить.
– Даю голову на отсечение, – заявила Наташа, когда они с Покровским сели в его машину, – что где- нибудь здесь, в салоне, ваш оппонент спрятал пакетик с цианидом.
– Вы думаете? – озадачился он.
– Я просто убеждена. Козлов не собирался в тюрьму. Но мог попасть под подозрение. Под подозрение попали бы все, кто сидел со мной за одним столиком. Но в первую очередь, как вы понимаете, проверять стали бы вас.
– Так он, выходит, знал, что я за вами приеду!
– Наверняка. Вы позвонили своей дочери и сказали об этом, а он был в тот момент с ней. Уверена, он сказал Марине, что поедет за мной в кафе в любом случае, потому что иначе вы обвините его в нарушении обещания, или что-нибудь в этом духе. Заметьте: он приехал раньше вас, но ничего не предпринимал, пока вы не появились.
– Мерзавец. А моя дочь едва не вышла за него замуж!
Наташа ухмыльнулась и предложила:
– Давайте поищем яд прямо сейчас. А то пускаться в путь с такой начинкой в машине мне что-то не хочется. Мало ли как сработают мозги у Валентина Львовича? Ментовское мышление сильно отличается от человеческого, это я вам по опыту говорю.
Подозрительного вида пузырек они обнаружили в отделении, где у Покровского лежали дорожные карты. Он был завернут в тряпку и засунут в самый дальний угол.
– Только не цапайте руками! – предупредила Наташа. – Отмазывай вас потом! Давайте выбросим эту дрянь в сточную канаву.
Покровский поглядел на нее и ухмыльнулся:
– Я ценю вашу заботу, но, попав в сточную канаву, эта дрянь может отравить несметное количество людей. Поэтому лучше позвонить вашему другу и сообщить ему о находке. А потом, при случае, отдать ее ему лично в руки.
– При случае! – хмыкнула Наташа. – Он сейчас же захочет заполучить яд. Думаю, он уже мечтает если не об ордене за храбрость, то о медали за отвагу уж точно.
Они позвонили Негодько, и он обещал прислать за подозрительным пузырьком лейтенанта. Пока ждали лейтенанта, Покровский нервничал.
– Как я скажу правду своей дочери? – спросил он и ударил ладонью по рулю.
– Так и скажете, – пожала плечами Наташа. – Что всех убил Козлов.
– Лучше я ей позвоню, – трусливо предложил он. – Не представляю, как смотреть ей в глаза при встрече.
– Так не вы же убийца, чего переживать?
Покровский поглядел на нее сердито и спросил:
– Вы что, никогда не любили?
– Андрей Алексеевич, вот увидите, ваша дочь стойко перенесет удар.
Покровский некоторое время пыхтел и страдал, но потом все-таки позвонил Марине и сказал:
– Дорогая, мы с Наташей скоро вернемся в Березкино... Вдвоем. Спрашиваешь, где Валера? Ах, Валера! Видишь ли, Наташа, случайно раскрыла оба убийства... Выяснилось, что Валера и есть отравитель. Поэтому он не приедет. Дорогая, ты плачешь? Нет? Смеешься? А что тут смешного? Нет, я не шучу. Его в самом деле забрала милиция. На третьем покушении – он насыпал Наташе в кофе цианида. Да-да, конечно. Мы все расскажем обстоятельно, когда вернемся.
И вот теперь они сидели за столом и Наташа рассказывала все обстоятельно. Вернее, она пыталась рассказать все обстоятельно, но ее перебивали вопросами.
– Но как вы догадались, что это он? – воскликнула Марина. – На кого я только не думала! На Валеру – никогда!
– Я прозрела в тот момент, когда Валера угощал всех мороженым, – ответила Наташа. – Он принес мороженое в дом и стал всем предлагать. И я сразу поняла, что он убийца.
– Но как? – удивилась Лина. – Я и сейчас ничего не понимаю.
– А вы помните, каким образом он предлагал вам эскимо? Где оно было?
– Оно было в пакете, – подсказал Покровский. – Валера держал пакет двумя руками и подносил то к одному, то к другому человеку и говорил: «Выбирайте!»
– Вот! – подхватила Наташа. – Именно так он, вероятно, преподнес отравленный кофе бедным Алисе и Люде. Термос он поставил в пакет. Потом отвернул края и выставил пакет перед собой: «Возьмите, дорогая, выпейте кофейку!» Вот вам и отсутствие отпечатков пальцев на термосе! Он не дотрагивался до термоса после того, как начинил его отравой и тщательно протер. Я все время думала: если убийца был в перчатках, то почему ни одна ни другая жертва не обратила на это внимания? Когда открываешь дверцу машины, в салоне загорается свет. И человека, который подает вам кофе, хорошо видно. Значит, перчатки скрыть вряд ли удалось бы.
– Когда вы в прошлый раз говорили про перчатки, – сказала Лина, – я подумала – вы подозреваете меня.
– Почему это? – удивился Стас, который сидел и потирал свои усы, будто именно там содержалось серое вещество, которое необходимо было стимулировать.
– Как – почему, Стас? – удивилась Лина. – Потому что только женщина в перчатках летом не вызывает подозрения.
– Где ты в наше время видела женщину в перчатках летом? – презрительно бросил Вадим. – Кроме английской королевы, никто их уже давно не носит!
