Он скрылся в кабинете, добавив к стопке внушительную порцию свежеисписанных страниц. Наверное, работал ночью. Василиса представила, как он сидит в своей квартире за письменным столом, забавно ероша волосы. Если бы она была рядом, то сделала бы ему чаю. Подошла бы сзади, обняла двумя руками, прижалась сильно-сильно...
Василиса приценилась к объему доклада и со вздохом углубилась в работу. Вскоре она так увлеклась, что даже забыла о задании Кудесникова. И вспомнила о нем только во время обеда, когда заметила Кирилла Княжского за соседним столиком в кафе. Он ел салат и весело хрустел свежей капустой, полностью сосредоточившись на процессе. «Господи, с кем же мне тут кокетничать перед ним? Разве только с Мусиным?»
Княжский как раз сидел лицом к стойке, так что дело могло выгореть. Быстро проглотив еду, Василиса походкой кинодивы отправилась за кофе. «Медленней, – командовала она сама себе. – Ножка за ножку». Вот кто смотрел на нее с удовольствием, так это сам бармен. Сразу было видно, что у него нет комплексов, портивших жизнь Княжскому.
– Как строгий начальник? – спросил он, с ловкостью придвигая Василисе чашку с дымящимся кофе.
– Завалил работой, – вздохнула та и так томно повела плечами, как будто хотела вылезти из платья.
Следующие десять минут Василиса вся извертелась на высоком табурете возле стойки. Она клала то левую ногу на правую, то правую на левую, негромко смеялась, откинув голову назад и встряхивая кудряшками. Короче, вела себя вызывающе, если не сказать нахально. Бармен, естественно, решил, что Василиса проделывает все это ради него. Было заметно, что ему приятно. И столь откровенный флирт ничуть его не смущает.
Зато теперь Василиса могла отчитаться перед Кудесниковым. Княжскому она, безусловно, испортила аппетит. Если он и в самом деле – убийца секретарш, то кинется душить ее в первый же день после увольнения из «Метеорита». Во-первых, он не доел салат, который уплетал с таким аппетитом, не стал пить кофе и, уходя, бросил в ее сторону уничижительный взгляд.
Кое-как отвязавшись от раскатавшего губы бармена, Василиса побежала к Кукушкиной.
– Ты что-нибудь знаешь про личную жизнь Кирилла Княжского? – с места в карьер спросила она.
– Ну... Поговаривают, он собирался жениться на своей соседке по лестничной площадке, но, пока был в армии, она нашла себе другого. Обычная история! Впрочем, на Княжского она произвела сильное впечатление, хотя о подобных банальностях поется во всех дворовых песнях.
«Ага! – обрадовалась Василиса. – Об этой драме наверняка знает весь подъезд, а то и весь дом или даже квартал. Кудесникову будет просто вызнать подробности». Она побежала наверх, торопясь снова засесть за работу. Сейчас все в «Метеорите» готовились к конференции. Василиса печатала не слишком быстро. «Придется работать не разгибаясь», – подумала она. Ей бы не хотелось услышать от Шувалова упреки в некомпетентности. Впрочем, тот не был настроен следить за ее работой. Часов в пять вечера он взял свой портфель и собрался отчаливать, заявив, что больше на службу сегодня не вернется.
Василисе сразу стало немножко грустно. Она уже заметила, что выполнять секретарские обязанности веселее и радостнее, когда за дверью сидит этот человек. Именно этот, и никакой другой. Поэтому когда спустя полчаса в приемной появился Мусин с большой кружкой ароматного кофе, Василиса даже слегка растерялась.
– Вот, принес тебе взбодриться, – сказал Мусин, улыбаясь так, как будто они были заговорщиками.
Василиса потупилась. Действительно, сегодня она надавала Мусину авансов! Конечно, в тот момент она думала о Княжском, а уж никак не о бармене. Теперь придется пожинать плоды. Мусин крутился вокруг нее, болтая обо всякой ерунде. Видимо, он рассчитывал, что Василиса возобновит свои заигрывания. Здесь, в камерной обстановке, он мог бы на них ответить как полагается. Бесспорно, Юра был весьма удивлен, когда понял, что продолжения обеденного шоу не предвидится. Это его безумно раздосадовало и даже слегка разозлило. С трудом сдерживаясь от более решительных действий, он полез к Василисе с нежностями, за что несильно получил ладошкой по морде. Рукопись Шувалова в разгар баталии рассыпалась по полу. Мусин полез под стол, чтобы собрать листы, в этот момент дверь вдруг открылась и на пороге собственной персоной появился Шувалов, как всегда, в самый неподходящий момент. «С какой стати он вернулся? – в душе вознегодовала Василиса. – Представляю, что он обо мне подумает!»
– Послушайте, Василиса, – начал Шувалов. – Я вот что хотел сказать по поводу того случая...
Он внезапно остановился на полуслове, заметив, что выражение лица у его секретарши как никогда глупое. Мусин в этот момент попытался подняться, но Василиса положила руку ему на затылок и сильно на него нажала. Мусин недолго думая уложил свою голову ей на колени, да так и замер.
– Вы ведь тогда серьезно пострадали, – обшаривая глазами ясное лицо Василисы, продолжил Шувалов. – Я даже не спросил сегодня, как вы себя чувствуете.
Мусин засопел у нее в подоле, и Василиса ущипнула его за ухо. Шувалов все-таки догадался, что там, внизу, что-то происходит, и, сделав нетерпеливое движение в ее сторону, спросил:
– Что это там у вас?
Василиса поняла, что Мусина ей скрыть не удастся, и легкомысленным тоном ответила:
– У меня? У меня там бармен.
– Простите?
– Бармен. Он хотел помочь мне поднять бумаги с пола.
Шувалов сделал широкий шаг в ее сторону и, заглянув через стол, увидел Мусина. Сначала на его лице нарисовалось искреннее изумление, а потом он сузил глаза:
– Бармен что, зашел к вам постоять на коленях?
– Нет, он принес мне кофе.
Изрядно встрепанный Мусин счел неудобным дальнейшее стояние на коленях и поднялся в полный рост.
– А! – воскликнул Шувалов. – Молодой человек, который варит кофе!
– Я сварил, – заявил Мусин. – Для Василисы. Мне сказали, у нее работа срочная. Решил проявить чуткость.
– Что ж, проявили?
– Да.
Шувалов красноречивым жестом распахнул дверь и молча ждал, пока Мусин уберется.
– Вы его так прогнали, Игорь Михайлович, как будто он в чем-то виноват, – попеняла Василиса и сама полезла под стол собирать разлетевшиеся листы. Через минуту она ахнула: – А вы что, рукопись свою не нумеровали?
– Я же не знал, что вы будете ее валять по полу!
– В жизни всякое бывает.
– В вашей жизни, по-видимому, да. Теперь я буду иметь это в виду.
Некоторое время он молча складывал страницы по порядку, потом хмуро спросил:
– Все же как ваша шея?
– Болит еще, – вздохнув, расстроила его Василиса.
– Я, собственно, вернулся, чтобы сказать: вы не оставайтесь здесь больше одна. Можете даже уйти пораньше. Ведь ничего так и не выяснилось. Кто на вас напал, я имею в виду. Мало ли...
Наглая Василиса даже не покраснела. Вместо этого она повлажневшими глазами посмотрела на своего шефа и пробормотала:
– Вы чудный... – И закусила губу.
Шувалов развернулся на каблуках и вышел.
«Ну разве может такой человек быть маньяком?» – думала она, собирая сумочку. Кудесников возжелал сегодня встретиться с ней лично. Отчеты по телефону его уже не устраивали. Потому что как только Василисе что-нибудь не нравилось, она бросала трубку. Кудесникову приходилось перезванивать, а после этого следить за собственной речью, что ему претило.
Они встретились в сквере в десяти минутах ходьбы от «Метеорита». Удовлетворив профессиональное любопытство шефа, Василиса как бы между прочим спросила:
– Ты многое знаешь о Шувалове?
– А тебе зачем? – лениво спросил тот.
