смотрели друг на друга.
– Я в самом деле его нашла, – наконец сказала Диана.
– Муж не зря на вас надеялся. Вы сообразительны и потрясающе... Как бы это сказать? Если человек прочел много книг, про него говорят, что он начитан. А если он просмотрел много фильмов, нужно говорить, что он насмотрен?
– Это логично.
– Тогда, Диана, вы потрясающе насмотрены. И эрудированы. И вам не нужно покупать те духи, которые я хвалил, потому что ваши гораздо лучше.
Именно в этот момент появился старичок с конвертом в руках.
– Вот, – протарахтел он. – Берите и владейте.
Конверт был толстенький, не то что предыдущий. Создавалось впечатление, что внутри находится какая-то брошюрка. Диана прижала его к груди и обратилась к консьержу:
– Скажите, это был ключ от сейфа?
– Нет, от моего шкафчика в гардеробе, – ответил тот.
– До свидания, – вежливо попрощалась она. И старичок не менее вежливо ответил:
– Всего хорошего, дорогая девочка.
Дорогая девочка на негнущихся ногах двинулась к машине. Шургин шел прямо за ней и, словно коршун, следил за прохожими. Был шанс, что именно сейчас появится некто, кто решил, что они уже у цели. Но так ли это?
Усевшись на сиденье рядом с водителем, Диана перевернула конверт и сообщила:
– Он не запечатан.
– Открывайте скорее, что там?
Она сунула руку внутрь и достала оттуда несколько открыток. Это были старые открытки, еще брежневских времен – с артистами кино. Первым лежал снимок Марчелло Мастроянни.
– Вижу, ваш муж просто помешан на главном из искусств, – заметил Шургин, стараясь скрыть разочарование. Судя по всему, перед ними очередная головоломка, и это уж точно походит на розыгрыш. Вряд ли серьезный человек, бизнесмен, владелец сети турагентств, будет заниматься такой ерундой, как многоступенчатое шифрование. Ни один алмаз не подвигнет его на это. Тем не менее Шургин сердито воскликнул, заметив, что Диана пересматривает открытки:
– Эй, зачем вы их путаете? Может быть, порядок, в котором они сложены, тоже важен?
– Не волнуйтесь, они пронумерованы. Вот, видите, тут, сзади, в углу стоят цифры. Кроме того, тут и путать нечего, в конверте всего три открытки. Марчелло Мастроянни, Семен Морозов и Наталья Кустинская.
– Отличная подборка! Кустинская мне всегда нравилась. Помните, какая она в «Иване Васильевиче»?
– Никто не сравнится с Марчелло Мастроянни, – пробормотала Диана, которая на самом деле была равнодушна к целлулоидным идолам, но хотела позлить Шургина. Только женская стервозность способна по-настоящему стимулировать мужчину.
– Предлагаю остановиться и перекусить, – немедленно сменил тему Шургин. – Позвоните Алексу и скажите, чтобы подъезжал, устроим мозговой штурм за чашкой кофе и куском торта.
– Вы любите торты?
– А что?
– Там много холестерина.
– Потрясающе. Я нравлюсь вам все больше и больше. Вас уже заботит состояние моих сосудов.
– Что значит – больше и больше?
– Я вам нравился с самого начала.
– Вы меня спасли, – поспешно сказала Диана. – Поэтому я, конечно...
– Нет, дело не в этом. Дело в моей сексуальности. Вы видели? Женщины готовы платить, только бы я их осчастливил.
– Нашли чем гордиться, – буркнула Диана. – Защитили бы лучше диссертацию.
– Если развивать мозг, ослабевает все остальное. Нет, ученым я никогда не стану.
– Это уж определенно.
– Хотя диссертацию я защитил.
Диана вздернула подбородок и первой вошла в кафе, которое он облюбовал. Выбрала столик возле окна и сразу же выложила на него снимки артистов.
– На обратной стороне снимка, как я понимаю, есть фильмография актера, – сказал Шургин. – Может быть, там что-нибудь подчеркнуто, как в книжке со стихами?
Диана тотчас начала вертеть фотографии туда-сюда, а Шургин стал любезничать с официанткой, которая подошла принять заказ. Польщенная его вниманием, девушка немедленно расцвела. Но как только она исчезла, Диана сделала своему спутнику выговор:
– Если вы пришли куда-то с одной девушкой, некрасиво у нее на глазах заигрывать с другой.
– Вас это задевает?
– Конечно. Но не потому, что я по вам сохну.
– Кто по кому сохнет? – раздался у них над головой знакомый голос, и Алекс плюхнулся на свободный стул. – Рассказывайте, что тут у вас. Карта острова сокровищ?
– Если бы! – пробормотал Шургин. – У нас тут открыточки!
Диана показала Алексу конверт со всем содержимым и объяснила, каким образом они его заполучили.
– Фью-ить! – присвистнул тот. – У твоего мужа было много свободного времени.
– Что ты об этом скажешь? По-моему, это игра.
– Вот на этой открытке как-то подозрительно много цифр, – сказал Алекс, постучав пальцем по изображению Семена Морозова.
– Где тут цифры? – удивился Шургин.
– В названиях фильмов, разумеется. Глядите: «Семь нянек», «Семь невест ефрейтора Збруева», «Три дня в Москве».
– Подожди-подожди, – пробормотал Шургин, схватив карточку Кустинской. – Здесь тоже цифры! «Первое испытание» и «Три плюс два».
– Ну, а с Мастроянни и так все ясно, – подхватила Диана. – «Восемь с половиной»! Если мы соединим все эти цифры...
– А куда девать половину? – озадачился Алекс.
– Не знаю.
– И что будет, если мы их соединим? – переспросил Алекс.
– Если мы сейчас поведем себя правильно, – независимым тоном сказал Шургин, – мы поймаем «тетю Любу». Не вздумайте оборачиваться.
Оба с трудом подавили желание повернуть головы и посмотреть, что происходит снаружи. Плечи Дианы закаменели, и она губами спросила:
– Куда?
– Сидите здесь и не двигайтесь.
Шургин поднялся, легким движением отставил стул и направился к стойке, возле которой кучковались официантки.
– Закажи мне творожный кекс! – крикнул ему вслед Алекс.
Не успел он закрыть рот, как Шургин метнулся к выходу из кафе и, ударившись всем телом в дверь, вылетел на улицу.
– Он что, не заплатил? – крикнул из-за стойки бармен.
– Он еще не заказывал, – хором ответили девушки. – Чего это с ним такое?
Все, кто сидел возле окна, повернули головы, чтобы проследить дальнейшую траекторию движения Шургина. Он выскочил на крыльцо и стремительно побежал через дорогу.
– Он бросился под троллейбус?! – завопил Алекс и закрыл ладонью глаза, чтобы не видеть самого страшного.
