– Никогда в жизни. Они со Светой друг друга недолюбливали, мягко говоря. А отец у меня к своим корням относится трепетно. Ему нравится, что в прошлом его семьи есть изюминка.
– А ваш папа не искал наследников Анны Ивлевой? – осторожно спросил Стас. – Раз уж он так интересовался корнями?
– Понятия не имею. Послушайте! – внезапно оживился Фокин. – Раз вы частный сыщик, значит, и слежки всякие организуете, расследования... то-се?
– А что?
– Вы к нему такую женщину, Веронику, не подсылали?
– А что? – опять спросил Стас с непроницаемым лицом.
– Ой, ну, если это ваша тетка, вы мне скажите. Дело в том, что отец на нее глаз положил. Она обещала прийти еще раз – и не пришла! Он просто в шоке.
– А с чего вы решили, – поинтересовался Стас, – что эта Вероника имеет ко мне какое-нибудь отношение?
– Отец у меня – психолог все-таки, а не краснодеревщик. Он сразу понял, что с этой теткой что-то не то. Говорит, она мной интересовалась. Наверное, ее кто-то подослал.
– Уверяю вас, что ее никто не подсылал, – заявил Стас, уходя от прямого ответа.
– Ладно, – сказал Фокин, сообразив, что сыщики своих не сдают. Достаточно будет выяснить, в каком агентстве работает этот парень, и дать отцу телефончик.
– Значит, своей бывшей жене вы не рассказывали о Шестакове? – вернулся Стас к интересующей его теме.
– Никогда. Но я понимаю, почему вы спрашиваете.
– Что значит – понимаю? – удивилась Настя.
– То и значит, – пожал плечами Фокин. – Если у тебя неприятности, Света вполне могла их организовать. Она любит злодейства мелкого масштаба.
– У меня – не мелкого, – возразила Настя. – А особо крупного. Кроме того, как всякий брошенный муж, ты преувеличиваешь.
– Кто брошенный муж? – возмутился тот. – Я?! Это она тебе сказала?
– А что, – заинтересовался Стас, – все было по-другому?
– Да я застукал ее с собственным инструктором по плаванию! Она и не собиралась меня бросать! У меня уже появились новые проекты, грозившие развернуться в настоящее дело. И она об этом знала. Она никогда бы не бросила меня по доброй воле. От меня уже пахло деньгами. Неужели ты так плохо знаешь свою подругу? – обратился он к Насте. – Это я ее бросил!
Та даже растерялась от подобного заявления.
– Я даже и представить себе не могла...
– Вот ни капельки не удивляюсь, что она тебе не призналась! – ухмыльнулся Фокин. – Еще бы! Это бы ее унизило в твоих глазах!
– Да ведь мы подруги! – не поверила Настя. – Я ей все про себя рассказываю.
– Ну и зря! – подвел тот черту. – Все, что ты ей рассказываешь, она может обернуть против тебя.
– Да ну вас! – надулась Настя. – Что вы понимаете в женской дружбе?
Стас с Фокиным переглянулись с пониманием. Они не понимают в женской дружбе! Кому в ней и понимать, как не мужчинам, в самом-то деле?
– Так что от меня требуется? – спросил Степа, складывая руки на груди. – Я имею в виду исторические факты.
– Ничего не требуется! – легко ответил Стас. – Мы просто хотели точно знать, кто был в курсе того, что вы – потомок Шестакова, а Настя – правнучка Анны Ивлевой.
– В общем, я никому не рассказывал. Полагаю, если бы отец что-нибудь знал про наследниц Ивлевой, он бы мне рассказал. Не думаю, что он что-то от меня скрывает. Да и зачем, собственно?
– Мои бабушки с ума сойдут, когда узнают, что ты, Степа, – потомок Шестакова, – хихикнула Настя. – Столько раз об этом говорено, столько лет история обсасывается со всех сторон, и тут вдруг окажется, что они лично знакомы с правнуком ужасного ротмистра!
На сладкое Стас в соответствии с полученным распоряжением шефа поведал Фокину-младшему историю того, каких дел уже наделало Настино родовое проклятие.
– Мы начали серьезное расследование, – закончил он. – Думаю, недолго уже осталось разбираться.
Фокин заверил, что и Настя, и Стас могут рассчитывать на любую помощь с его стороны.
– Я вас подвезу? – предложил он, когда чай был выпит. – Или вы... того? Останетесь?
– Нет-нет! – испугалась Настя. – Он не останется. Он сам... того... На колесах.
На прощание Фокин вручил Стасу свою визитную карточку и взамен получил другую. Припрятал ее подальше, чтобы отдать отцу. Если он не ошибся и таинственная Вероника действительно работает вместе со Стасом, ее можно будет вычислить. Отцу обязательно надо помочь. Внезапная симпатия, полагал Фокин, это такая вещь, к которой нужно относиться не менее серьезно, чем к простуженному уху.
Вика была дома. Стас определил это не по тому, что из кухни доносились соблазнительные запахи – кухня жену не интересовала, она была холодной и чистой, как музейный зал. Зато в ванной шумела вода, и кусочек коридора был заполнен душистым паром.
Вика появилась из этого пара, завернутая в шикарный халат, – розовая, спелая и прекрасная, как мечта поэта.
– Ах, это ты, милый! – воскликнула она, завидев Стаса. – Мне надо с тобой поговорить. Очень удачно, что ты пришел!
Как будто он был совершенно посторонним типом, навещавшим ее время от времени. По умильному лицу нетрудно было догадаться, что ей что-то от него нужно.
– Знаешь, Стасик, – заявила жена, не дав ему толком раздеться. – Я хочу сделать себе подтяжку лица.
– Зачем? – спросил он, проходя по коридору. Вика потрусила за ним.
– Малюсенькая подтяжечка. Чтобы не было морщин под глазами! Ты же не хочешь, чтобы у меня были морщины?
– Я? – удивился Стас. – Вот о чем я никогда не задумывался, так это о твоих морщинах.
– Это неправильно! – попеняла ему Вика. – Я вот о тебе постоянно думаю. Я ведь тебя люблю!
Стас не обидно рассмеялся. Развязав галстук, он бросил его на спинку кресла. Свитер полетел на диван, рубашка – на тахту в его спальне. Вика шла за мужем, собирая вещи в охапку.
– Значит, спишь ты с кем-то другим, а любишь меня. Забавно.
– Почему ты думаешь, что я с кем-то сплю? – опешила Вика и даже рот приоткрыла от изумления.
– Потому что со мной ты этого не делаешь. Должна же ты с кем-то спать?
– Да нет, я просто... Ну, бывают же обстоятельства.
– Ты не хочешь переехать к этим обстоятельствам жить? – спросил Стас, падая на тахту.
– Не выдумывай, Стасик.
– Перестань называть меня ласкательными именами.
– Хочешь сказать, что ты не дашь мне денег? – разобиделась она. – Я уже себе место в клинике забила. Три дня на полном пансионе.
– Думаю, ты собираешься взять туда новый пеньюар и бикини, – скептически заметил Стас.
– На что это ты намекаешь? Что вместо клиники я отправлюсь на курорт? Глупости, Стас! Давай разберемся...
– Вика, я устал. Если для истребления твоих морщин нужны деньги, я их дам.
Жена немедленно просветлела, как кабинетный работник, глотнувший свежего воздуха. Однако Стас все испортил.
– Кстати, как называется клиника? – спросил он. – И где она находится?
– На Ленинском проспекте, – ответствовала Вика, поправляя влажные волосы, стриженные «под мальчика». – В прошлый раз мне там очень понравилось.
