– Горянский не был знаком с Торопцевым, – тут же ответил Стас, который с удовольствием уличил бы Захара в каком-нибудь злодействе.
– Стас, как у тебя настроение? – спросил Саша Таганов, дождавшись, пока Вероника Матвеевна вышла из приемной.
– Стабильное, а что?
– Хочу его испортить, – пояснил Саша, бегая глазами по сторонам. – Сразу надо было, но я как-то стушевался. Знаешь, тут такая вещь открылась... – Он потер затылок, потом подергал себя за нос, как будто совершал какой-то ритуал. – Ты вчера вечером с Вероникой по телефону разговаривал...
– Ну?
– И проболтался, что твоя жена собирается делать очередную подтяжку лица. Будто она собирает чемодан и уже вызвала такси.
– Ну?
– Ну, ну, баранки гну. Вероника сказала, что в столь юном возрасте так часто подтяжки лица не делают. Вообще не делают.
– Ну?
– Еще раз скажешь «ну», дам по голове. Кроме того, ложиться в клинику с вечера – довольно глупо.
– Что-то я не понял... – протянул Стас, и Таганов зачастил:
– Вероника уверена, что ты втюрился в Шорохову. Вообще-то она ужасно сентиментальная, ты не заметил? Однажды прихожу я вечером, часов в одиннадцать, в агентство. Мне надо было оставить отчет у Пучкова на столе. На улице гроза, я весь вымок, как бездомный пес, а она сидит здесь, все лицо в красных пятнах, обхватила себя руками за плечи, ноги подобрала – и рыдает.
– Ей принесли видеокассету с какой-нибудь слезливой мелодрамой, – догадался Стас. – Ничего нового.
– А ты знаешь, какой у нее напор? Если ей что заремизилось, она не отстанет. Конечно, я мог бы стать стеной, но, если честно, мне показалось, что она права насчет Шороховой... – Таганов виновато пожал плечами, и Стас свирепо на него уставился.
– Ты следил за моей женой, – рявкнул он. – Вот зараза! Шли бы вы вдвоем с Вероникой, знаешь куда?
Таганов поднял руку:
– Ладно, Стас, не шуми. Мы же по-дружески... Хотели как лучше.
– Надеюсь, счет ты мне не выставишь?
– Ладно тебе.
– И что? – раздул ноздри Стас. – Что ты там выяснил?
– Ни в какую клинику она не поехала! – Саша азартно хлопнул себя по ляжкам.
– Вижу, это доставляет тебе детскую радость, – с замиранием сердца заметил Стас, лихорадочно соображая, отчего Таганов так возбужден. Может быть, его жена подрабатывает девочкой по вызову? – Куда же она поехала?
– На свидание, – выпалил Таганов.
– С кем?
– С мужчиной.
– И на том спасибо, – пробормотал Стас. – Саша, я тебе сейчас шею сверну, если ты и дальше будешь тянуть кота за хвост. С кем у нее было свидание?
– С человеком, который проходит по нашему делу, – выдохнул Таганов.
Стас немедленно подумал о Захаре Горянском и так сильно напрягся и стиснул зубы, что едва не сломал их к чертовой матери.
– Саша, кто это? – проскрипел он, прилагая нечеловеческие усилия к тому, чтобы внутри у него вращались все колесики и шестеренки, которым вращаться положено, чтобы он дышал и жил.
– Воробьев Игорь Михайлович, – бухнул Таганов. – Вице-президент концерна «Меркурий», у которого уперли пистолет, выстреливший в Фадеева.
– Ты хочешь сказать, что любовница Воробьева – моя жена?! Моя жена?!
Стас вскочил на ноги и принялся бегать по приемной, запустив в волосы обе руки.
– А это не может быть ошибкой? – через некоторое время спросил он, рухнув обратно на стул.
Таганов отрицательно покачал головой:
– Пучкову я еще не говорил. Но придется. Ты не нервничай. В конце концов, мы же все свои люди. Думаю, это так или иначе вскрылось бы.
Узнав новости, Пучков немедленно завел глаза в потолок и некоторое время изучал люстру. Потом спросил:
– Стас, ты ведь некоторые разговоры ведешь из дома, правда?
– Да. Естественно, веду. А вы что, нет? – огрызнулся он.
– Я же тебя ни в чем не упрекаю. Просто я подумал – ты про Чекмарева что-нибудь говорил при Вике?
– Господи, я не помню. Может, и говорил.
– Информация могла утекать через твою жену.
– К кому утекать, к Воробьеву? Но если тот замешан в деле, то и к покушению на Фадеева он причастен, разве не так?
– Не порите горячку, – посоветовала Вероника Матвеевна. – Стас сейчас не в состоянии мыслить конструктивно. Ему нужно прийти в себя и успокоиться.
– Ничего мне не надо! – отрезал тот и повернулся к Таганову: – Где моя жена встретилась с Воробьевым?
– На его квартире в Тушине.
– Пардон, но если у него есть квартира в Тушине, зачем же он ночевал в гостинице? – не поняла Вероника Матвеевна. – Ведь его жена с детишками не вылезает из Опалихи, где у них особнячок. Или он так труслив, что боится даже намека на разоблачение?
– В его квартире неделю жили родственники из Прибалтики, вчера уехали, – пояснил Таганов. – Я выяснял.
– Ты уверен, что Вика встречалась именно с Воробьевым? – спросил Стас.
– Понимаешь, сначала в квартиру зашла она, открыла дверь своим ключом. Я спустился вниз, немного подождал. Тут Воробьев подъехал на своей тачке. Побежал на третий этаж пешком, а я отправился на лифте. Когда лифт приехал, двери раздвинулись как раз в тот момент, когда они целовались на пороге. Мне жаль, Стас, но тут нет никакой ошибки. Я проверил потом у оперативников: Машкова Виктория Антиповна. Они ведь уже выяснили, кто любовница Воробьева.
– Вика оставила себе девичью фамилию? – спросила Вероника Матвеевна.
– Да. Теперь понятно, почему Воробьев не среагировал на мою, когда я ему представился, – вспомнил Стас. – Я же разговаривал с ним. Вы представляете? Я с ним беседовал как ни в чем не бывало! Уму непостижимо.
– Просто ирония судьбы, – согласился Таганов.
– Может, тут что-нибудь поинтереснее судьбы, – сказал Пучков. – Мне надо все обмозговать. Вы тоже не чешите языками, времени нет. Завтра утром – общий сбор. Будем объединять усилия. Массовая мозговая атака.
Все по очереди кивнули.
– И, Стас, не делай резких движений, – посоветовал Пучков. – Я знаю, ты парень горячий, но в данном случае, когда идет стрельба, надо поостеречься. До вечера мы решим, как быть с твоей женой.
– Да ладно, – отмахнулся Стас и с осуждением поглядел на Веронику Матвеевну.
Та потупилась, словно девушка на танцах.
– Извини, Стас! – сказала она. – Я хотела как лучше.
Стас гордо фыркнул, заперся в своем кабинете и крепко задумался. Итак, из пистолета Воробьева стреляли в Фадеева. Воробьев кому-то отдал пистолет. Или кто-то украл у него оружие. Вика – любовница Воробьева. Значит, она украла? Или нет? У нее была возможность подслушивать его собственные деловые
