Прошло гораздо больше двух месяцев с того времени, как он отослал Мэтту карточку с именем Элис Фарвел. Время от времени он наводил о ней справки. Сначала узнал, что она утонула во время отдыха на Черном море. Это был триумф. Он получил настоящее удовольствие от мысли, что все сделано пофессионально и никто никогда не сможет доказать его связь со смертью этой женщины.
Деньги он приготовил заранее. Огромную сумму. Но дело того стоило. Что значат эти жалкие тысячи в сравнении с тем, что он получит в ближайшем будущем благодаря смерти Элис Фарвел?
Однако время шло, а никто с ним не связывался. Он стал плохо спать, вскидываясь от каждого случайного звука за окном. Любой телефонный звонок заставлял его нервничать. В конце концов он не выдержал и позвонил в «Айсберг». И там ему сказали, что Элис Фарвел нашлась. Она была жива и невредима! Черт побери, что этот придурок-киллер себе думает?
Он начал осторожно наводить справки и в конце концов узнал ужасную вещь – Мэтт мертв. Что с ним случилось? Вряд ли он узнает ответ на этот вопрос. Искать другого наемного убийцу казалось ему довольно опасным делом. Чтобы выйти на этого, ему потребовались месяцы и месяцы. Что же делать? Может быть, вообще отказаться от своего плана?
Он представил, что все останется так, как сейчас, и поморщился. Нет, это не годится, никуда не годится. Он решил, что должен сам во что бы то ни стало избавиться от Элис Фарвел. Идея была не слишком хороша, но у него не было другого выхода. Он так и сказал сам себе:
– У меня просто нет выхода.
– За нас и за нашего малыша! – Гарри поднял бокал и покачал в нем кубики льда.
Алиса подперла щеку кулаком и пытливо посмотрела на него. В его глазах действительно светилось нечто, очень похожее на любовь.
– Мне надо выйти, – сказала Алиса. – А ты, пожалуйста, закажи пока коктейль.
– Ягодный можно? У тебя ни на что не появилось аллергии?
«Появилась. На тебя», – хотела сказать Алиса, но посчитала, что не стоит пугать его раньше времени.
Она вышла в холл и, ни секунды не медля, пошла к телефону.
– Элис! – с облегчением сказала она, когда сестра сняла трубку. – Скорее приезжай сюда. Меня тошнит от Гарри.
Элис немного помолчала, потом деловито сказала:
– Ладно. Я приеду, и мы поменяемся платьями.
– Зачем это? Гарри нужно все рассказать.
– О, нет, Алиса! Ты все испортишь! Он такой чувствительный...
– Кто, Гарри? Впрочем, когда дело касается лично его, то да.
– Пожалуйста, сестричка, давай оставим все, как есть! У ребенка, которого я ношу, считай что вообще нет отца. Я хочу замолить этот грех. Хочу, чтобы он у него был. Не приемный, а настоящий.
– Но Гарри – не настоящий.
– Он так не думает.
– То есть ты хочешь, чтобы Гарри считал, что это ваш с ним ребенок? То есть наш с ним ребенок? Он по-прежнему будет думать, что ты – это я.
– Вот и хорошо.
– Хорошо? Наша мать поступила также. Она манипулировала нами, своими детьми, как вещами, имеющими определенную ценность. И что из этого получилось?
– Получились две очаровательные женщины. Кстати, ты вернешься к Винсенту?
– Конечно, нет. – Алиса даже рассердилась. – В подобном обмене мужчинами есть что-то до такой степени пошлое, что от одной мысли об этом меня начинает трясти.
– Но это жизнь, Алиса! Реальность. Если тебе понравился Винсент...
– Сейчас не время обсуждать мои планы, – перебила ее Алиса. – У меня тут Гарри, очумевший от избытка чувств.
Гарри вышел в холл, взволнованно озираясь. На него оглядывались все представительницы противоположного пола, попадавшиеся навстречу.
– Какие наглые существа, эти женщины! – раздраженно сказала Алиса.
– Я их не замечаю, – на красивом лице Гарри появилась улыбка соблазнителя. – Никого, кроме тебя, дорогая.
«Разрази меня гром! – подумала Алиса. – Неужели он всегда был таким слащавым?» Она смотрела на Гарри, и ей больше не хотелось плакать. Сердце ее не сжималось и не ныло, и вообще: свидание оказалось обременительным. Если честно, Алиса пришла сюда с целью полечить свое самолюбие. Все-таки Гарри был ее мужем, ее любовью, кусочком ее жизни, и ей хотелось снова примерить эту любовь на себя, словно платье, помнящее первое свидание. И вот теперь выяснилось, что в нем она чувствует себя неудобно: наряд потерял всю свою привлекательность. Ей стоило труда спровадить Гарри обратно за столик.
Когда Элис наконец появилась возле входа, она облегченно вздохнула.
– Трепещу, словно девица, – призналась та, поправляя остриженные, как у Алисы, волосы. – Ты все решила окончательно?
– Да. С Гарри покончено.
– Точно не передумаешь? – озабоченно спросила Элис.
– Помнишь, как ты недавно встретилась с Дэннисом? У тебя еще было такое постное лицо...
– Как только он заговорил, я поняла, что все перегорело.
– Вот и у меня то же самое.
Они обнялись, и Алиса сказала:
– Я возвращаюсь в Москву.
– Ты же не хотела!
– Здесь мне было хорошо только потому, что я была вместе с Гарри. Я приехала сюда ради Гарри, понимаешь? – Она нахмурилась и добавила: – Нет, я просто убеждена, что Гарри нужно все рассказать.
Элис сосредоточенно посмотрела на пальму, украшавшую холл, и нехотя произнесла:
– Наверное, ты права. Но как мы ему скажем?
– Давай просто войдем вместе в зал и сядем по обе стороны от него. Это будет самая изощренная женская месть в истории человечества!
Когда Винсент Хэммерсмит вошел в кабинет, Энди невольно поднялся со своего места. На госте был дорогой летний костюм и туфли, продав которые можно было бы съездить на курорт и неплохо там порезвиться. Это внушало уважение.
– Садитесь, – сказал Энди, указывая на кресло для посетителей.
– Как дела? – спросил Винсент, закидывая ногу на ногу. – Вижу, ваше дело процветает.
– Идут, – лаконично ответил Энди. – Думаю, вы ко мне тоже по делу?
– Элис не подавала о себе вестей?
Он и сам толком не знал, зачем отправился к Торвилу. Когда все закончилось и Элис уехала от него, забрав свои вещи, Винсент почувствовал пустоту, которую ничто не могло заполнить. Ему казалось, что в их с Элис отношениях осталось что-то недосказанное. Ему захотелось узнать доподлинно, как бывшая жена относилась к нему на самом деле. Энди Торвил некоторое время был очень тесно связан с Элис, он мог бы кое-что прояснить. Недолго думая, Винсент заявился в офис Торвила, но никак не мог подступиться к нужному вопросу.
– Послушайте, хм, Энди, – сказал он наконец. – Я попытаюсь объяснить цель своего визита максимально коротко.
В течение последующих тридцати минут Винсент максимально коротко пытался самыми окольными путями дать понять детективу, что в разгар расследования запутанного семейного дела он проникся нежными чувствами к своей жене и теперь, после того как она бросила его, безмерно страдает.
