кепочка с надписью «День города – день радости!». Лебедев поморщился и показал, что у него есть желваки. И что его подбородок может каменеть. За долгие годы, проведенные на руководящих должностях, выражение «Бойтесь!» он довел до автоматизма.
Однако пугать дураков трудно именно потому, что они не замечают опасности. Этот – не замечал.
– Марьяна, – оживленно сообщил Арсений. – Я придумал новый ход, который обязательно понравится руководству. Меня просто распирает от гордости. Я должен с вами поделиться.
– Да-да? – спросила она ошалевшим голосом.
– Проект пансионата. Ну, помните? Четыре корпуса, два бассейна, прогулки на лошадях...
– И что?
– Сделаем на крыше столовой вертолетную площадку!
Лебедев засмеялся. Этого придурка нужно или шугануть один раз как следует, или навсегда оставить в покое. Кажется, Марьяна сегодня не поедет с ним на дачу. Ах, но как она изменилась!..
– Неформальные организации? – переспросил Кудесников. – Вы точно воспроизводите его слова?
– Ну, что я – пятилетний ребенок?
Он вел машину на маленькой скорости, потому что никак не мог вспомнить, где поворачивать. Отшитый и разобиженный Лебедев предлагал Марьяне свой автомобиль с шофером, но она отказалась.
«Возможно, Роман Сливка, Ксения Лужина и Людмила Панова являются членами какого-нибудь тайного общества медиумов, а их штаб-квартира расположена как раз на Рябиновой улице? – размышлял Арсений. – Тогда все ясно: Сливку убрал кто-то из своих. После собрания. Может, это был приговор коллектива? Он в чем-то провинился, проштрафился? Нарушил внутренние законы организации? Лебедев и Сачков кое-что знают об этом подпольном кружке. Однако вряд ли поделятся со столичными гостями своими мыслями. Уж Кондрат Миронович точно не станет выносить сор из избы».
Как только они свернули к гостинице, прямо им на хвост села серебристая иномарка. Кудесников прижался к обочине, но та не захотела их обгонять.
– Взгляните, кто там за рулем, – попросил Арсений Марьяну.
Та повернула голову и доложила:
– Какой-то брюнет с бородой. Он делает нам знаки рукой. Может, у вас колесо спустило?
– А, черт! Кажется, это мой знакомый. Но мы же договаривались на завтра! Какой нетерпеливый... Вдруг в гостинице номеров нет, куда я его на ночь дену?
– У вас кровать широкая.
– Спать с мужиком?!
– Чего вы раскричались? Надеетесь, что я приглашу вас к себе?
Кудесников ничего не успел ответить. Как только он припарковался, из серебристого автомобиля, прибившегося к бордюру, выскочил психолог А.А. Траскевич и бросился к нему.
– Простите, Марьяна, нам придется расстаться прямо сейчас, – с сожалением констатировал Арсений. – И расстаться без слез и объятий. Времени на нежности совсем не осталось.
Она хмыкнула. Ей нравилась его хрустальная детская наглость. Она выбралась из машины, хлопнула дверцей и, вздернув подбородок, в гордом одиночестве проследовала к себе. Арсений же повернулся на каблуках и оказался лицом к лицу с Траскевичем. Тот не дал ему и рта раскрыть.
– Знаете, я не выдержал. Вы уехали, а я остался один на один со всеми этими мыслями... В общем, отпустил последнего пациента и – следом.
– Это просто замечательно, – сухо заметил Кудесников, который как «друг семьи» должен был обеспечить контакт психолога и Ксении, но до сих пор не придумал, как это сделать. – Но я понятия не имею, на месте ли девушка.
– Так давайте проверим.
Кудесникова почему-то раздражала его длинная блестящая челка, распадавшаяся надо лбом. Его интеллигентский вид и то, что он так откровенно втюрился. Все влюбленные мужчины – это клоны какого-то одного идиота, у которого раз и навсегда отказали мозги. Когда Арсений находился на территории психолога, в большом светлом кабинете, он испытывал даже какой-то пиетет. Здесь же, рядом с «Дубовой рощей», Траскевич выглядел неуместно.
– Дайте мне вашу визитную карточку, – приказал Кудесников и пошевелил пальцами, поторапливая гостя.
Повертел ее в руках, пристроил на капоте серебристой машины и сказал:
– Какая у вас панель управления забавная. Можно, я поближе посмотрю?
Открыл дверцу, всунул голову внутрь и восхищенно поцокал языком.
– Давайте займемся делом! – поторопил Траскевич.
– Давайте, – согласился Арсений и, достав из кармана ручку, быстро написал на обратной стороне визитки: «Жду вас прямо сейчас в бассейне, в крайней справа душевой кабинке. Войдите, будто там никого нет».
– Да вы что? – взвился Траскевич. – Ничего себе, предложение!
– Нормальное, – грубо ответил Арсений, не позволив ему вырвать визитку из рук. – Я ведь говорил, что за Ксенией приглядывают два амбала. Вам же не хочется, чтобы они разбили вам лицо? А ведь они обязательно сделают это, опустив увертюру. Никаких разговоров не будет. Дадут в глаз – и дело с концом.
Траскевич, который наверняка гордился своей внешностью, к такому повороту был явно не готов, поэтому перестал сопротивляться. Осталось только передать визитку девице. Если, конечно, она еще не выписалась и не упорхнула в неизвестном направлении.
Арсений потащил психолога за собой в гостиницу, засунул в свой номер, а сам постучал к Марьяне.
– Идите к черту! – сразу же откликнулась она, как будто стояла за дверью и ждала, когда он появится.
– Мне нужна женщина, – огорошил ее Кудесников. – Причем срочно. Выходите скорее!
Марьяна появилась на пороге и смерила его взглядом, который, по идее, должен был убивать все живое.
– Вас следует поместить в карантин, – сообщила она уверенным тоном.
– Сделайте одолжение – передайте визитку той девице, Ксении. Я вам покажу, в каком она номере. Но передать нужно так, чтобы мужики ничего не заметили. Вы ведь видели тех мужиков, которые за ней ходят? Это потенциальные убийцы. Только вас я могу отправить на такое ответственное задание...
– Вот спасибо, – с чувством ответила Марьяна. И вместо того чтобы захлопнуть дверь у него перед носом, потребовала: – Давайте сюда вашу визитку.
Она бесхарактерная. Она не в состоянии отказать ни одному нахалу, и они все пользуются ее добротой.
Марьяна вышла в коридор в неглиже и двинулась вперед, осторожно ступая босыми ножками по ковру. Кудесников поглядел ей вслед и сглотнул. Потом спохватился и спрятался в ее номере, оставив дверь приоткрытой – на всякий случай.
– Что вы ей сказали? – спросил он, когда его посланница вернулась, знаком показав ему, что все о’кей.
– Какая вам разница? У девушек есть свои маленькие секреты. – Кудесников насупился. – Чего вы стоите? – ухмыльнулась она. – Бегите в душ!
– Черт, – пробормотал Арсений. – У вас дар выводить меня из равновесия.
Кажется, ей было приятно это слышать. Ворвавшись в собственный номер, Кудесников увидел, что Траскевич стоит посреди комнаты по стойке «смирно», а на полу перед ним валяется Мерседес. Все три новые миски и одна старая, в которые коту полагалось ходить в туалет, перевернуты, и на них покоятся клочья журнала с телепрограммой, который администрация гостиницы любезно предоставляла постояльцам.
– Что, туалетной бумаги не хватило? – спросил у кота Кудесников. Тот посчитал, что реагировать на критику – ниже его достоинства, и даже кончиком хвоста не двинул.
– Может, он сдох? – предположил Траскевич.
