— Почему-то у меня складывается ощущение, что на самом деле все гораздо интереснее, чем ты сейчас рассказываешь.
— Нет. Анализ документов, фотографий, полученных с разведывательных спутников, все такое. Занудство жуткое. В любом случае судья Кеннбек и я вместе прошли долгий путь. Мы уважаем друг друга, и я уверен, он пойдет мне навстречу, если сможет. Завтра я увижу его на пикнике в честь Нового года. Обговорю с ним ситуацию. Может, он согласится подъехать в пятницу в суд, чтобы изучить мой запрос на эксгумацию и вынести решение. На это у него уйдет несколько минут. Тогда мы вскроем могилу в субботу утром.
Тина подошла к бару и села на один из трех стульев.
— Чем раньше, тем лучше. Теперь, когда я приняла решение, хочется как можно быстрее с этим покончить.
— Это понятно. Есть и еще одна причина, по которой лучше все сделать в этот уик-энд. Если мы все сделаем быстро, Майкл и не узнает, что мы задумали. А если каким-то образом и пронюхает, ему придется найти другого судью, который согласится приостановить действие или аннулировать ордер на эксгумацию.
— Ты думаешь, ему это удастся?
— Нет. В этом все дело. В выходные работает не так много судей. И они будут заняты пьяными водителями и драчунами. Полагаю, Майкл сумеет обратиться в суд только в понедельник, но будет уже слишком поздно.
— Хитрец.
— Это мое второе имя. — Он вымыл первый бокал, сполоснул горячей водой, поставил сохнуть на полку над раковиной.
— Элиот Хитрец Страйкер. — Он улыбнулся.
— К вашим услугам.
— Я рада, что ты — мой адвокат.
— Давай сначала посмотрим, удастся ли мне провернуть это дельце.
— Удастся. Ты из тех, кто не уходит от возникающих проблем.
— Очень уж ты высокого обо мне мнения, — повторил он ее слова, произнесенные чуть раньше.
Тина улыбнулась:
— Это точно.
Все эти разговоры о смерти, страхе, безумии и боли разом ушли в далекое прошлое, пусть и прошли какие-то мгновения. Вечером они хотели немного поразвлечься, вот и начали настраиваться на эту волну.
Вскоре Элиот поставил на полку и второй вымытый бокал.
— Хорошо у тебя получается, — прокомментировала Тина.
— Окна я не мою, — предупредил Элиот.
— Мне нравится мужчина, который не брезгует домашней работой.
— Тогда тебе нужно посмотреть, как я готовлю.
— Ты готовишь?
— Еще как.
— И какое твое лучшее блюдо?
— Все.
— Да, скромностью ты не страдаешь.
— Любой великий шеф-повар должен считать себя лучшим, когда дело касается кулинарного искусства. Он обязан высоко ценить свой талант, если хочет, чтобы на кухне не возникало проблем.
— А если приготовленное тобой блюдо мне не понравится?
— Тогда я съем и твою порцию.
— А что буду есть я?
— Будешь питаться святым духом.
После стольких месяцев тоски и печали вечер с таким симпатичным и веселым мужчиной приобретал все больше и больше плюсов.
Элиот убрал флакон с моющим средством и посудное полотенце.
— А может, не поедем в ресторан? — спросил он. — Позволь мне приготовить тебе обед.
— А ты успеешь?
— На кухне я — маг и волшебник. А кроме того, ты поможешь мне с черновой работой. Скажем, почистишь овощи и нарежешь лук.
— Мне нужно поехать домой и привести себя в порядок.
— Для меня ты уже в порядке.
— Мой автомобиль…
— Ты на нем и поедешь. Следом за моим.
Они выключили свет, вышли из кабинета, закрыли за собой дверь.
Когда пересекали приемную, Тина нервно глянула на компьютер Анжелы. Боялась, что он вдруг включится сам по себе.
Но она и Элиот пересекли приемную, выключили свет и в ней, вышли в коридор, а экран так и остался темным.
Глава 14
Элиот Страйкер жил в большом, красивом, современном доме, окна которого выходили на поле для гольфа «Лас-Вегасского загородного клуба». В теплых, уютных комнатах мебель работы Роберта Скотта соседствовала с несколькими антикварными вещами, на полу лежали ковры Эдуарда Филдса, а стены украшали картины Айвина Эрла, Джейсона Уильямсона, Ларри У. Дайка, Шарлотты Армстронг, Карла Дж. Смита и других художников, которые жили в западной части Соединенных Штатов и обычно рисовали старый или новый Запад.
Показывая Тине дом, ему не терпелось услышать ее мнение, и она не заставила его ждать.
— Это прекрасно. Потрясающе. И кто дизайнер по интерьерам?
— Ты на него смотришь.
— Правда?
— Будучи бедным, я мечтал о том дне, когда у меня будет красивый дом, заполненный прекрасными вещами, которым укажет место лучший декоратор по интерьерам. А когда у меня появились деньги, я не захотел, чтобы какой-то незнакомец обставлял мой дом. Я решил, что с этим приятным делом справлюсь и сам. Нэнси, моя умершая жена, и я обставили наш первый дом. Для нее этот проект стал призванием, а я уделял ему все свободное от адвокатской практики время. Вдвоем мы обшарили мебельные магазины от Лас-Вегаса до Лос-Анджелеса и Сан-Франциско, антикварные магазины, художественные галереи, все, от блошиных рынков до самых-самых дорогих. Нам так нравилось это занятие. А потом она умерла. Я понял, что не смогу сжиться с этой утратой, если останусь в доме, где все напоминало о ней. Пять или шесть месяцев не находил себе места. Наконец взял несколько сувениров, с дюжину вещей, которые ассоциировались с нею, продал тот дом, купил этот и начал обставлять уже его.
— Я и не подозревала, что ты потерял жену, — сказала Тина. — Думала, что ты разведен.
— Она уже три года как умерла.
— А что случилось?
— Рак.
— Как это ужасно, Элиот.
— Хорошо хоть, что все закончилось быстро. Рак поджелудочной железы, один из самых злокачественных. Она ушла через два месяца после того, как ей поставили диагноз.
— И сколько вы прожили вместе?
— Двенадцать лет.
