Ворота он открыл пультом дистанционного управления, припарковался в подземном гараже. Случившееся на площадке отдыха развеяло последние сомнения в необходимости поездки на ферму. Его спас от неминуемой смерти мутант, эволюционировавший из Джонатана Харкера, представителя Новой расы. Спас, убив другое создание Виктора, Хамелеона. В результате Виктор окончательно убедился, что гениальная идея проекта «Новые Люди» и его блестящая реализация привели к возникновению системы синхронности, которая сама исправляла допущенные ошибки, корректировала себя во имя достижения максимального эффекта.
Карл Юнг, великий швейцарский психолог и психотерапевт, выдвинул гипотезу, что синхронность (слово, которое он предложил для, казалось бы, невероятных совпадений, приводящих к существенным последствиям[18]) – беспричинный связующий принцип, который может странными способами упорядочивать нашу жизнь. Виктор наслаждался произведениями Юнга, однако хотел бы переписать многие его эссе и книги, потому что идеям великого швейцарца недоставало глубины понимания. Синхронность не являлась составной частью Вселенной, как верил Юнг, но возникала только в определенные периоды и в определенных обществах, когда люди максимально стремились к рациональности. Чем более рациональным становилось общество, тем заметнее возрастала вероятность возникновения синхронности как средства исправления тех редких ошибок, которые это общество допускало.
Создание Виктором Новой расы и его видение объединенного мира характеризовались такой рациональностью и тщательностью проработки малейших деталей, что система синхронности просто не могла не возникнуть даже без его участия, сама по себе. Что-то произошло с резервуарами сотворения в «Руках милосердия», незамеченное им, Виктором, и, прежде чем началось массовое появление дефектных Новых людей, внезапно, два столетия спустя после их последней встречи, появляется Девкалион, чтобы сжечь лабораторный корпус… действительно невероятное совпадение! Девкалион полагал, что уничтожает Виктора, а вместо этого остановил производство дефектной продукции, заставил Виктора использовать только новейшие, усовершенствованные резервуары сотворения, установленные на ферме. Синхронность исправила ошибку. И, несомненно, синхронность разберется с Девкалионом и расчистит дорогу от мелких препятствий, вроде детективов О’Коннор или Мэддисона, чтобы обеспечить Виктору быстрое продвижение к вершине власти.
С неуемным стремлением к могуществу, гениальностью, холодным материализмом и безжалостной практичностью, а теперь еще и со вставшей на его сторону синхронностью, Виктор стал неприкасаемым, бессмертным.
Достиг бессмертия!
На лифте он поднялся на первый этаж, где находились залы с резервуарами сотворения. Двери кабины открылись, Виктор вышел и обнаружил, что все сотрудники фермы, шестьдесят два Новых человека, ждут его, как во все века люди собирались на улицах, чтобы искупаться в лучах славы знаменитости или поприветствовать великих политических вождей, мужество и преданность делу которых служили примером и путеводной звездой пролетариату.
Из-за того, что Виктору пришлось стоять под дождем, пока рожденный Харкером мутант убивал Хамелеона, выглядел он не очень. В любой другой день злился бы из-за того, что ему пришлось появиться на публике в мокром и мятом костюме, с растрепанными волосами. Но в этот великий для него час состояние одежды и волос не имело ровно никакого значения: стоящие перед ним понимали, что он стал бессмертным, и видели только сияние, которое окружало его.
И как же они таращились на него, потрясенные его мудростью, униженные своей ничтожностью, сокрушенные его божественной силой.
Виктор поднял руки, широко их развел.
– Я понимаю благоговейный трепет, который вы испытываете, глядя на вашего создателя, но всегда помните: лучший способ почтить его – еще более усердно выполнять порученную вам работу, отдавать себя полностью, всеми фибрами тела, реализации его видения мира.
И когда они надвинулись, Виктор понял, что они хотят поднять его на руки и отнести в кабинет, как на протяжении всей истории человечества восторженные толпы проносили героев по улицам и усаживали на трон. Ранее он отругал бы их за то, что они тратят попусту как свое, так и его время. Но, возможно, в этот день, учитывая знаменательность происшедших событий и его присоединение к бессмертным, их следовало простить, потому что, позволив им воздать положенные ему почести, он, конечно, вдохновлял их на новые подвиги, совершаемые ради него.
Глава 68
Джоко в отчаянии. Промокший под дождем. На пассажирском сиденье, с подтянутыми к груди коленями, и руками, обхватившими ноги. Козырек бейсболки повернут назад.
Эрика за рулем. Не ведет машину. Смотрит в ночь.
Виктор не мертв. Должен быть, но не мертв.
Джоко не мертв. Должен быть, но не мертв. Полный облом.
Она просто смотрела в ночь. Ничего не говорила.
Джоко хотелось, чтобы она хоть что-то сказала.
Может, она все сделает правильно. Забьет Джоко до смерти. Он этого заслужил. Но нет. Слишком она хорошая. Джоко, как всегда, не везет.
Что-то он может сделать сам. Опустить стекло. Высунуть голову из окна. Поднять стекло. Отрезать себе голову.
– Я запрограммирована на повиновение, – наконец заговорила Эрика. – Я делала что-то такое, чего он не одобрил бы… но никогда не пыталась активно не повиноваться ему.
Джоко мог бы снять футболку. Разорвать на полоски. Засунуть полоски в нос. Скрутить бейсболку. Заткнуть себе горло. Задохнуться.
– Что-то случилось со мной этой ночью, – продолжила она. – Я не знаю. Может, я могу проехать мимо фермы, может, просто буду ехать, ехать и ехать.
Джоко может уйти в чащу. Наколоть большой палец. Подождать, пока дикие свиньи учуют кровь, придут и съедят его.
– Но я боюсь снять внедорожник с тормоза и тронуться с места. Что, если я не смогу проехать мимо фермы? Что, если даже не смогу отпустить тебя на все четыре стороны?
Джоко поднял руку.
– Можно сказать?
– Что?
– Джоко интересно, есть ли у тебя пешня для колки льда?
– Зачем тебе пешня для колки льда?
– У тебя она есть?
– Нет.
– Тогда не важно.
Она наклонилась вперед. Легла лбом на руль. Закрыла глаза, тяжело вздохнула.
Можно ли покончить с собой с помощью монтировки? Думай об этом. Думай. Думай.
– Можно сказать?
– Сказать что?
– Видишь ухо Джоко?
– Да.
– Ушной проход достаточно большой, чтобы он воткнул в него узкий конец твоей монтировки?
– Да что ты такое говоришь?
– Не важно.
Решившись, она отпустила ручник. Перевела ручку коробки передач в положение «Драйв», выехала с площадки отдыха.
– Куда мы едем? – спросил Джоко.
– Куда-нибудь.
– Мы будем проезжать высокий обрыв?
– Нет. По этой дороге – нет.
