приходило в голову, что ее могли увезти насильно. Но в ресторане было много народу, столики стояли очень близко. Гринберг прав. Если она куда-то и поехала, то по доброй воле.
Гринберг неподвижно стоял возле двери на кухню и наблюдал за Мэтлоком.
– Через четверть часа я снова попытаюсь. А если не будет ответа, позвоню некоторым ее друзьям. Как вы правильно заметили, она девица с характером.
– Надеюсь, вы слеплены не из одного теста.
– То есть?
Гринберг сделал несколько шагов по гостиной и, глядя в глаза Мэтлоку, сказал:
– Вы выходите из игры. Баста. Забудьте про письмо, забудьте про Лоринга, забудьте про меня… Так надо. Мы знаем, что на субботу у вас забронированы места на самолет до Сент-Томаса. Отдыхайте. Так будет намного лучше.
Мэтлок, в свою очередь, посмотрел в упор на агента.
– Любое решение такого рода буду принимать я сам. У меня на совести добрый славный старик, а у вас в кармане эта вонючая бумажонка. Я ведь ее подписал, помните?
– Вонючая бумажонка больше ничего не значит. Вашингтон хочет, чтобы вы вышли из игры. И вы выйдете из игры.
– Почему?
– Из-за доброго славного старика. Если его действительно убили, то и вас могут убить. А если это случится, следствие может затребовать кое-какие протоколы, а кое-какие люди, которые возражали против вашего участия в операции, могут сообщить об этом прессе. Вас втянули. Да вы и сами знаете.
– Ну и что?
– Боссы в министерстве не желают, чтобы их называли палачами.
– Понятно. – Мэтлок оторвал взгляд от Гринберга и подошел к кофейному столику. – А если я откажусь?
– В таком случае я убираю вас с поля действия.
– Каким образом?
– Арестую по подозрению в убийстве первой степени.
– Что?
– Вы ведь, как известно, были последним, кто видел Лукаса Херрона живым. Вы сами признали, что отправились к нему домой, чтобы пригрозить ему.
– Чтобы
– Ну, это можно толковать по-разному.
Раздался оглушительный грохот, и Мэтлок с Гринбергом бросились на пол. Казалось, полдома рухнуло. В воздухе стояла пыль, мебель падала, куски дерева и штукатурки разлетались во все стороны, пахло горящей серой. Мэтлок уцепился за низ дивана и ждал, зная, что при взрыве с детонатором повторного действия погибает тот, кто встанет раньше времени. Сквозь пелену он увидел Гринберга, который начал было подниматься. Он прыгнул и ударил агента по ногам.
– Лежите! Не…
Раздался второй взрыв. На потолке появились черные пятна. Но Мэтлок чувствовал, что это взрыв не с целью убийства, скорее всего, он имел другую цель – отвлечь внимание. Этакая огромная хлопушка.
Со всех сторон слышались испуганные крики. В квартире наверху, судя по топоту, люди в панике бежали к выходу.
Затем к этим звукам прибавился еще один. Он несся из-за входной двери. Крик ужаса – протяжный, бесконечный. Это было так страшно, что Мэтлок и Гринберг вскочили и бросились к двери.
На пороге лежала Патриция Бэллентайн, завернутая в мокрую от крови простыню. Из ран на груди и полуоткрытого рта текла кровь. Спереди голова была выбрита, вся кожа – в кровавых рубцах. Разбитые губы вспухли. Из обведенных синевой глазниц смотрели глаза – они двигались! Двигались!
В уголках ее губ появилась слюна. Патриция явно пыталась заговорить.
– Джейми… – только и сумела она произнести, и голова ее упала.
Гринберг бросился на Мэтлока, отшвырнул его в собравшуюся толпу и закричал:
– Полицию! «Скорую»!
Несколько человек бросились выполнять его приказания. Тогда он прижал губы к губам девушки, чтобы наполнить воздухом слабеющие легкие, но понял, что это излишне. Патриция Бэллентайн была жива: ее пытали с большим знанием дела. Каждая рана, каждый рубец, каждый синяк причинял нестерпимую боль, но не мог повлечь за собой смерть.
Он хотел было поднять Пэт, но Мэтлок остановил его. В глазах у Мэтлока стояли слезы ненависти. Он мягко отстранил Гринберга и поднял Пэт. Он внес ее в квартиру и положил на растерзанный диван. Гринберг прошел в спальню и вернулся с одеялом. Затем принес из кухни миску с теплой водой и несколько полотенец. Приподнял одеяло и приложил полотенце к ранам на груди. Мэтлок в ужасе смотрел на окровавленное лицо, затем взял край другого полотенца и начал стирать кровь с головы и со рта.
– С ней все будет в порядке, Джим. Я такое уже видел. Все будет в порядке.
Сирены выли уже совсем близко, а Гринберг, слушая их, размышлял, будет ли с этой девушкой хоть когда-нибудь все в порядке.
Мэтлок, не зная, чем помочь Пэт, продолжал вытирать ей лицо.
– Теперь никто меня не выведет из игры, – произнес он, сдерживая рыдания. – Пусть только попробуют – я поубиваю их.
– А я им и не позволю, – просто сказал Гринберг. Послышался визг тормозов на улице, и фары полицейских машин и «Скорой помощи» полоснули по окну.
Мэтлок ткнулся лицом в подушку возле лежавшей без сознания девушки и заплакал.
Глава 14
Мэтлок проснулся в стерильно белой палате. Жалюзи были подняты, и яркое солнце, отражаясь от стен, слепило ему глаза. У него в ногах медицинская сестра деловито писала что-то на толстом куске картона, свисавшем на тоненькой цепочке со спинки кровати. Он потянулся и тотчас опустил левую руку, почувствовав острую боль ниже локтя.
– Эта боль обычно появляется на следующее утро, мистер Мэтлок, – прогудела сестра, не отрываясь от картонки. – Большие внутривенные дозы успокаивающего – это, скажу я вам, штука убийственная. Мне-то самой никогда не делали, но я достаточно повидала.
– А Пэт… мисс Бэллентайн здесь?
– Естественно, но не в этой палате! О боже! Ну и нравы у вас в университете!
– Она здесь?
– Конечно. В соседней палате. Под замком. Да, нравы у вас там на холме!.. Ну вот вам полный отчет. – Сестра выпустила из рук картонку, и та несколько раз ударилась о спинку кровати. – Так. Вам назначен особый режим. Разрешено позавтракать, хотя время завтрака давно прошло. Это, наверно, потому, что хотят предъявить вам счет за целые сутки. Вас могут выписать в любое время после двенадцати.
– А сколько сейчас времени? Кто-то забрал мои часы.
– Без восьми девять, – сказала сестра, взглянув на свои часики. – И никто ваши часы не забирал. Они находятся вместе с другими вещами, которые были при вас, когда вас привезли в приемный покой.
– Как себя чувствует мисс Бэллентайн?
– Мы не обсуждаем с больными состояние других больных, мистер Мэтлок.
– А где ее врач?
– Врач у вас один и тот же, насколько я понимаю. Но он не из этой больницы. – Сестра произнесла это не слишком одобрительным тоном. – Он здесь будет в девять тридцать, если мы не вызовем его раньше.
– Вызовите, пожалуйста. Я хотел бы видеть его как можно скорее.
– Послушайте, нет же никакой срочности…
– Черт бы вас побрал, немедленно вызовите его сюда!
Как только Мэтлок повысил голос, дверь палаты открылась и вошел Джейсон Гринберг.
– Я услышал вас из коридора. Это хороший признак.
– Как Пэт?!
