отрывая взгляда от окна, выходящего на самую красивую в университетском городке лужайку, сказал, что ему, наверное, следует подать в отставку.
– Если вся эта отвратительная, невероятная история правда – а кто же может сомневаться? – то я не имею права занимать свой пост.
– Ну что вы! – возразил Мэтлок. – Если это правда, то университет будет нуждаться в вас больше, чем когда-либо.
– В слепце? Никому не нужен слепец. По крайней мере, в ректорском кабинете.
– Вы не слепец. Просто вы были вне всего этого.
Силфонт резко повернулся в своем вращающемся кресле и с силой ударил кулаком по столу.
– Но почему здесь?
Лицо Силфонта исказилось от боли. На секунду Мэтлоку показалось, что ректор сейчас зарыдает.
Он поехал по Меррит-паркуэй на большой скорости. Он должен спешить, это просто необходимо. Скорость отвлекала его от мыслей о Пэт, которую он повидал за пять минут до отъезда. В больницу он направился прямо от Силфонта. Ему не удалось поговорить с Пэт. Пока что это никому не удалось.
Мэтлоку сказали, что она проснулась в полдень. И с ней случился истерический припадок. Врач был явно обеспокоен, и Мэтлок понимал, что беспокоится он о рассудке Пэт. Кошмарные пытки, перенесенные ею, должны были повлиять и на мозг.
Первые минуты, проведенные Мэтлоком в огромном доме у родителей в Скарсдейле, были тяжелыми. Его отец, Джонатан Мунро Мэтлок, провел десятилетия в высших сферах торговли и прекрасно понимал, когда человек обращается к нему не с позиции силы, а с позиции необходимости. Мэтлок сказал отцу как можно проще и спокойнее, что ему нужна крупная сумма денег; при этом он не может гарантировать, что вернет ее. Эти деньги пойдут на то, чтобы в конечном счете помочь таким, как его погибший брат.
Погибший сын.
– Каким образом? – тихо спросил Джонатан Мэтлок.
– Я не могу тебе это сказать. – Джим посмотрел отцу в глаза, и тот понял, что сын говорит правду.
– Отлично. А ты достаточно подготовлен для такого предприятия?
– Да. Достаточно.
– Кто-то еще в этом участвует?
– Да, по необходимости.
– Ты им веришь?
– Верю.
– Это они попросили у тебя деньги?
– Нет. Они не знают о них.
– Эти деньги будут в их распоряжении?
– Нет. Во всяком случае, я постараюсь, чтобы этого не случилось… Я бы даже сказал больше: они не должны об этом знать.
– Я не ограничиваю тебя, я просто спрашиваю.
– Таков мой ответ.
– И ты полагаешь, то, что ты делаешь, способно каким-то образом помочь юношам вроде Дэвида? Я говорю о практической помощи, а не о теоретической, не выдуманной, не о благотворительности.
– Да. Должно помочь.
– Сколько тебе нужно?
Мэтлок глубоко вздохнул.
– Пятнадцать тысяч долларов.
– Подожди здесь.
Через несколько минут отец вышел из своего кабинета и вручил сыну конверт.
Сын понял, что лучше не вскрывать его.
Через десять минут после состоявшегося обмена – а Мэтлок сознавал, что это был обмен, – он простился; родители стояли на огромном крыльце и глядели ему вслед, пока он не выехал из ворот.
Мэтлок подъехал к своему дому, выключил фары и мотор и устало вылез из машины. В квартире везде горел свет. Джейсон Гринберг явно не хотел рисковать, и Мэтлок решил, что часть молчаливой, невидимой армии Гринберга, расположившись где-то поблизости, внимательно наблюдает за его квартирой.
Он отпер дверь и толкнул ее. В квартире никого не было. Во всяком случае, он никого не увидел. Даже кошки.
– Эй, Джейсон!.. Есть кто-нибудь? Это я, Мэтлок.
Ответа не последовало, и Мэтлок обрадовался. Ему хотелось поскорее забраться в постель и заснуть. По пути он заехал в больницу, чтобы повидать Пэт, но ему не разрешили. Зато он узнал, что «она отдыхает и ее состояние считается удовлетворительным…». Это уже прогресс. Днем она еще была в списке тяжелых больных. Он проведает ее в девять утра.
А сейчас спать – и хорошо бы спокойно выспаться. Утром у него много дел.
Он прошел в спальню мимо все еще не починенного окна и стены. Плотницкие и малярные инструменты аккуратно лежали в углу. Он снял пиджак и рубашку и тут подумал – не без легкой усмешки, – что стал слишком уверен в себе. Зайдя в ванную комнату, он закрыл за собой дверь, нагнулся к коробке с песком для кошки и приподнял газету. Корсиканская бумага была на месте.
Мэтлок вернулся в спальню, вынул из кармана бумажник, деньги, ключи от машины, положил их на бюро и тут вспомнил про конверт.
Он не обманулся в отце. Он знал старика, пожалуй, лучше, чем тот думал. Мэтлок предполагал найти вместе с чеком короткую записку, где будет сказано, что деньги ему подарены, а не даны взаймы и что возвращать их не придется.
В конверте действительно была записка, но Мэтлок прочел в ней совсем другие слова – не те, которых он ожидал:
«Верю в тебя. Всегда верил. С любовью.
С обратной стороны к записке был прикреплен чек. Мэтлок открепил его и посмотрел на цифру. Там значилось пятьдесят тысяч долларов.
Глава 16
Припухлость на лице и вокруг глаз несколько опала. Мэтлок взял руку Пэт и пригнулся к самому ее лицу.
– Все будет хорошо, – только и смог он выдавить из себя. Он еле сдерживался, чтобы не закричать. В голове не укладывалось, что есть на свете люди, которые могут сделать такое с другим человеческим существом! И ведь все это из-за него.
– Джейми… Джейми? – Голос ее был еле слышен, как у маленького ребенка, губы почти не шевелились.
– Ш-ш-ш… Не говори, если больно.
– За что?
– Не знаю. Но мы выясним.
– Нет!.. Нет, не смей! Они… они… – У нее перехватило дыхание. Она указала на стакан с водой. Мэтлок быстро взял его и, поддерживая Пэт за плечи, поднес стакан к ее губам.
– Как это случилось? Ты можешь мне рассказать?
– Рассказала… Гринбергу. Мужчина и женщина… подошли к столику. Сказали… ты ждешь… на улице.
– Ладно, не надо, я потолкую с Джейсоном.
– Я… чувствую себя лучше. Больно… но лучше… правда… Я поправлюсь?
– Конечно, поправишься. Я говорил с врачом. Ты вся в синяках, но ничего не сломано, ничего серьезного. Он говорит, что ты встанешь с постели через несколько дней.
Глаза Патриции Бэллентайн засветились, и Мэтлок увидел, что она силится улыбнуться, несмотря на швы на губах.
– Я боролась с ними… боролась, пока… Больше я ничего не помню.
Мэтлок с трудом подавил подступавшие к горлу рыдания.
