– А если я не приму приглашение?
– Тогда я продырявлю вам брюхо и спущу вас с лестницы. Что там будет дальше, меня, разумеется, не касается. Мне платят за охрану, а не за доставку. Все понятно, герой Омана?
Секьюрити открыл дверь, жестом предложил Кендрику войти, а сам остался в холле.
Комната, в которой оказался Эван, имела явно выраженное охотничье лицо. С белых стен, украшенных лепниной, стеклянными пуговицами глаз смотрели головы убитых зверей. Стулья и кресла были обиты шкурами леопарда, тигра и слона. Словом, хозяин дома демонстрировал власть пули над обитателями дикой природы.
Кендрик обернулся на шум отодвигаемого стула. Хозяин кабинета приподнялся из-за письменного стола, кивком предложил Эвану сесть напротив.
– Конгрессмен, мы никогда прежде не встречались, – сказал Крейтон Гринелл вкрадчивым голосом адвоката. – Возможно, вам это покажется неучтивым, но я предпочитаю не называть своего имени и фамилии. Прошу вас, присаживайтесь!
Кендрик сел на стул, обитый леопардовой шкурой. Он сразу узнал голос, записанный на магнитофонную пленку европейцем-блондином, оказавшимся чешским диссидентом, так нелепо погибшим. Этот вкрадчивый тихий голос отдал приказание уничтожить госсекретаря, дабы сорвать встречу на Кипре, где высокие договаривающиеся стороны должны были подписать важный межправительственный договор о сокращении вооружений. Негодяй, мерзавец! Столько людей погибли под развалинами отеля по вине Крейтона Гринелла!
– Конгрессмен, считаю, нет причин создавать неудобства, если для этого нет никакой необходимости. Собственно, поэтому вам вернули ваши вещи…
– Сослужившие вам службу в парке Бальбоа, – прервал его Кендрик.
– Ну да, мы ввели в свою игру человека, похожего на конгрессмена Кендрика.
– Понятно! – Кендрик помолчал. – Но поскольку вы не хотите назвать себя, остается предположить, что подобным образом я могу снова оказаться в Сан-Диего?
– Вполне возможно, но я хочу выделить одну сомнительную часть. Буду с вами откровенен.
– У Боллингера со мною все тоже старались быть откровенными.
– Так ведь и вы тоже, – сказал Гринелл.
– А зачем вам понадобилось его убивать?
– Кого?
– Моего названого отца?
– Мы тут ни при чем, конгрессмен. Это во-первых, а во-вторых, его никто не убивал. Он ведь пока живехонек…
– Но он скоро умрет.
– Мы все когда-нибудь умрем. А вообще-то ее муженек и здесь проявил себя, прямо скажем, как форменный идиот. Дурацкий поступок, как, впрочем, и финансовые манипуляции в Цюрихе. И о вас, и обо мне много чего можно сказать, но вот что мы не отличаемся глупостью, это точно. Однако мы теряем время. Ванвландерены присоединились к молчаливому большинству, и все, что случилось, похоронено вместе с ними. Некий доктор Лайонс больше никогда не появится и…
– Пусть появится, мне он нужен, понимаете? Мне… – оборвал его Кендрик.
– Но мы его больше не увидим, вернее, я хочу сказать, он получил вышку.
– Уж будто бы?
– Мы глубоко сожалеем о том, что случилось с мистером Вайнграссом, но, повторяю, мы не имеем к его болезни никакого отношения. Нет больше Ванвландеренов, нет и доктора Лайонса. Как говорится, дочитана последняя страница книги.
– Неужели для того только, чтобы убедить меня в этом, потребовалось привозить меня сюда?
– После всего, что вы говорили на встрече с вице-президентом, мы не имели права оставить вас в Сан-Диего.
– Интересно! Тогда мне не о чем с вами говорить.
– Почему же? Давайте поговорим еще об одной книге.
– Давайте. О какой именно?
– Сами знаете о какой. Верните ее нам, и вас немедленно отвезут в Сан-Диего, прямо в ваш отель. В Цюрихе сейчас день, на ваше имя переведен кредит в пятьдесят миллионов долларов.
Сбитый с толку, ошеломленный, Эван старался ничем не выдать своего удивления.
– Я не понимаю, о какой книге идет речь.
– О бухгалтерской книге, которую выкрал Варак.
– Кто выкрал?
– Милош Варак.
– Европеец? – не удержался Эван, услышав имя Милош.
– Профессионал… Служил «Инвер Брасс» верой и правдой, и вот его уже нет в живых.
– Что еще за Инвер, кто такой?
– Ваши покровители, конгрессмен. Вы, должно быть, полагаете, что комитет Партриджа и прочие должности в конгрессе ваша заслуга, не так ли?
– Откровенно говоря, я чувствую, что меня как бы подталкивают…
– Подталкивают… Вас катапультируют, если уж на то пошло!
– А откуда вы взяли, что европеец… что Варака нет в живых? – спросил Кендрик только для того, чтобы выиграть время.
– Газеты сообщили. Имя и фамилия, конечно, не упоминались, но ошибиться невозможно. Но перед тем как поехать в аэропорт, он общался с кем-то из наших. Это очевидно. А то зачем бы ему мчаться в аэропорт? Он и выкрал гроссбух.
– То есть книгу?
– Ну да! Правда, ее поймут только избранные, потому что она тщательно зашифрована.
– И вы полагаете, что эта книга у меня.
– Если не у вас, то вы, вне всякого сомнения, знаете, где она в данный момент находится.
– Какие у вас основания так думать?
– Потому что Варак был фанатиком. Когда он понял, что доверять группе «Инвер Брасс» нельзя, он наверняка решил, что книгу следует отдать вам.
– Он, наверное, узнал, что кто-то из ваших является членом этой группы?
– Вероятно, скорее всего… – сказал Гринелл. – Это, конечно, моя гипотеза, но годами у меня выработалась привычка выдвигать предположение для объяснения какого-либо явления.
– Но вот в случае со мной ваша гипотеза не сработала, потому что ни о какой бухгалтерской книге я ничего не знаю.
– На вашем месте, конгрессмен, я бы поостерегся говорить заведомую ложь. Вы наверняка знаете, что в наше время существует масса способов развязывать языки и восстанавливать память.
Кендрик смотрел в упор на Гринелла и думал о том, что предпринять. Наркотики, седативные препараты, конечно, исключаются! При воздействии сильнодействующих препаратов можно выболтать многое, и тогда он подпишет смертный приговор Калейле и развяжет руки помощничкам Боллингера, да и самому вице- президенту. К тому же умирающий Мэнни заслуживает более гуманного к себе отношения! Необходимо втереться в доверие к этой шайке, размышлял Кендрик. Если уж в тюрьме Маската удалось выйти сухим из воды, то в этой тюрьме, на острове в водах Мексики, должно непременно повезти. В конце концов, сумел же он обвести палестинских террористов вокруг пальца! А эти? Такие же террористы, тоже убийцы… Так что ничего особенного придумывать не придется.
– Я вот что намерен сообщить, – сказал Кендрик после непродолжительной паузы. – Вы, конечно, можете предполагать все, что вам заблагорассудится, но я склонен уступить вам это вице-президентство за кредит в размере пятидесяти миллионов долларов в одном из банков Цюриха. Я понятно излагаю свою просьбу?
– Вполне. Тем более что идет запись!
– Очень хорошо! Прекрасно… Пусть сюда доставят видеокамеру, я с удовольствием повторю это для экрана.
