лишний раз. А вот я не буду.
– Давайте, не будем ссориться, – примирительно сказала я, – у нас все-таки праздник.
– А какой? – спросил Игорь. Я слегка растерялась, а Женька в приступе вдохновения выпалила:
– День освобождения Африки от немецко-фашистских захватчиков. Наши дедушки воевали в танковых войсках в Сахаре и геройски освобождали Бангладеш.
– Разве Бангладеш в Африке? – усомнился Игорь.
– А то где же еще? Вот как-нибудь не дай бог зайдешь ко мне, так я тебе дедовы медали покажу и кубки.
– Кубки?
– Кубки. Ему сам король Бангладеша кубок подарил из слоновой кости инкрустированный червонным золотом…
Игорь поглупел окончательно. Я усмехнулась. Может быть, пообщавшись с Женькой, Игорь сам отдаст нам весь компромат, лишь бы только не связываться с сумасшедшими?
Мы остановились на перекрестке, ожидая разрешительно сигнала, и тут Женька удивленно присвистнула. Я повернулась в ее сторону и оторопела. Справа от моей машины стоял уже знакомый мне черный джип, за рулем которого сидел Сергей, который с легким удивлением оглядывал застывшего на заднем сидении Нафаню. Я рванула с места гораздо раньше его, едва не попав под грузовик.
– Ничего себе, – возмутилась Женька. – А этим-то что тут надо?
– Кто его знает, – мрачно произнесла я. – Видать, приглядывают за мной. Вдруг я выведу их на след пропавших денег.
– Ну, это уже глупо, – фыркнула Женька, – дураку понятно, что у тебя их нет.
– Дураку понятно, а им вот видно не совсем.
– А кто это был? – робко спросил Игорь. Я не ответила, зато ответила Женька.
– А это, дорогой друг Игорь, мафия, которая спит и видит, как вытрясти из Алисы пропавшие миллионы, которых она и в глаза не видела.
Я не стала поправлять Женьку, что это скорее моя охрана, если верить Захарову. Впрочем, вариант подруги тоже имел право на существование. В любом случае, это произвело на Нафаню слишком сильное впечатление. Он глубоко задумался, ушел в себя и до самого дома не произнес ни единого слова.
Агата встретила нас в дверях в строгом черном платье с кружевным воротничком и моей накидке из черного бисера. Вид у нее был не самый дружелюбный. Она снова напомнила мне злую Бастинду из сказки про девочку Элли. На Игоря Агата произвела гораздо сильное впечатление. Если до встречи с ней он только краснел, то теперь начал заикаться.
– Молодой человек, помогите мне на кухне, – скомандовала Агата. – Принесите сумки из машины, а потом мне нужно, чтобы вы достали из погреба картошку.
Лицо у Нафани было жалким, но он покорно пошел за Агатой, как овца на заклание. Женька, воспользовавшись тем, что Нафаня смотрит в другую сторону, показала Агате оттопыренный вверх большой палец.
– Ну, что думаешь, – спросила меня Женька.
– А тут и думать нечего. Пасут нас, подруга дорогая. Меня точно, а тебя наверное. И хорошо еще, что это команда Захарова, а не конкурирующая фирма.
– Зачем ему это надо? – удивилась Женька. – Ты же сказала, что он поверил в твое неведение о делах мужа.
– Может быть, и поверил, а может быть и совсем наоборот. Во всяком случае, решил проявить благоразумие, вдруг я его на бабки как-нибудь выведу. Меня другое волнует.
– Что?
– Только ли Сергей за нами ездит. И не сидел ли он тоже где-нибудь в кустах, когда мы нашего милого Эль-Нинье с моста сбрасывали. Нафаня мог сидеть в кустах в большой компании, сам того не зная.
Женька позеленела.
– И что ты думаешь? – срывающимся голосом осведомилась она.
– Думаю, что все видел только Нафаня. Или Нафаня и Сергей. Конкурирующая фирма в кустах не сидела. Эти приятели особым терпением не отличаются, так что будь у них такой компромат на нас с тобой, уже наверняка бы прижали нас к ногтю. Захаров же видит, что мы с тобой живем спокойно, не суетимся, вещей не собираем, с работы не увольняемся. Значит, в бега нам срываться не с руки.
Женька с шумом перевела дух.
– Ты меня так не пугай, – жалобно попросила она и вдруг схватила меня за руку, – слушай, мы ведь о самом главном не подумали.
– О чем?
– А кто к нам послал этого Эль-Нинье? Захаров или конкуренты в лице Гловы?
В дверях показалась Агата и требовательно махнула нам рукой.
– Потом поговорим, – сказала я. – Сделай умное лицо, нельзя, чтобы Нафаня заподозрил неладное. Нам еще на дело ночью идти.
– Ну, это фигня по сравнению с мировой революцией, – беспечно отмахнулась Женька.
Вечер был натянутый. Нервозность чувствовали все, включая меня и Игоря. Агата посадила его во главу стола, чтобы ветерок из окна дул от нас в противоположную сторону. Пропотевший на жаре Игорь вонял и вовсе невыносимо. Под перекрестным огнем наших взглядов, он чувствовал себя неуютно, ерзал и опускал глаза. Женька болтала за троих, Агата была неразговорчива и смотрела на Игоря как каннибал на заезжего туриста. Я загадочно улыбалась. После ужина я показала Игорю дом.
– О, ты играешь в шахматы? – обрадовался он, увидев шахматную доску с фигурками из камня, которые я когда-то дарила Володе.
– Немного, – скромно улыбнулась я. – Хочешь сыграть?
– Хочу, – кивнул он и уселся в мое любимое кресло. Мысль о том, что он сейчас прикоснется своими жирными пальцами к любимой игрушке моего мужа, заставила меня передернуться от отвращения и злости. Я села напротив и, не удержавшись от соблазна, поставила ему детский мат в четыре хода. Игорь покраснел как рак и, расставив фигуры по местам, предложил с плохо сдерживаемым азартом.
– Сыграем еще?
Я согласно кивнула и бросила многозначительный взгляд на Женьку. Та еле заметно кивнула и вскоре подкатила к нам столик с напитками.
– Так, чего это у нас тут? – потерла она ладони и сунула в руки Игорю бокал с коньяком. – Шахматный турнир нанайских мальчиков против нанайских девочек? Алиса Геннадьевна, надеюсь, ты не посрамишь честь малой родины?
– Постараюсь, – улыбнулась я и чокнулась с Игорем, послав ему многозначительный взгляд. От волнения он едва не выронил фигурку ониксовой королевы, которую вертел в руках, но успел подхватить ее и нервно поставил на белую клетку.
– А давайте играть в шахматы на раздевание? – предложила Женька. Игорь захлебнулся коньяком, я лишь покрутила пальцем у виска. – Жаль, – сокрушенно вздохнула подруга, усевшись на подлокотник моего кресла, – жаль, что вы задушили мои эмоциональные порывы. А я так на это надеялась…
На что надеялась Женька, она не пояснила. Я же, пригубив коньяк, сосредоточилась на игре и без особого труда разгромила Игоря и во второй партии. На этот раз он позеленел от злости, расстегнул пуговицу на рубашке и выложил на стол мобильный. Женька бросила на телефон алчный взгляд и подлила Игорю коньяка.
– Нет, я так не согласна, – возмутилась она. – Я понимаю, что шахматы это не в подкидного резаться, но давайте внесем в наш томный вечер некую интригу. Давайте играть на что-нибудь?
Я пожала плечами. У Игоря загорелись глаза.
– Если я выиграю эту партию, то Алиса меня поцелует, – предложил он. Я снова пожала плечами. Женька подвинулась ко мне ближе.
– А если выиграет Алиса?
– Ну… я не знаю. А чего бы вы хотели?
Женька уже открыла рот, чтобы потребовать телефон, но я перебила подругу.
– Если выиграю я, то ты поцелуешь Женьку.
