Дядя Сережа жил на Дальнем Востоке и занимался интересной научной работой. Он изучал жизнь разных зверей, охотился за ними, разводил их в питомниках. У него были настоящие ружья с патронами. И то и другое Шурик видел собственными глазами на фотографиях, которые иногда приходили из далекой тайги.
Об охотничьей доблести дяди Сережи постоянно напоминала шкура настоящего уссурийского тигра, висевшая над маминой кроватью. Тигр висел, оскалив длинные белые зубы, и, казалось, сердился из-за того, что не может доползти до потолка. Этого тигра, еще до того как его шкура повисла на стене, Шурик тоже видел на фотографии перекинутым через плечи улыбавшегося дяди Сережи.
Каждый согласится, что дядя Сережа был не из тех простых дядек, которые имеются у многих ребят, и что быть племянником такого дяди действительно большое счастье.
И вот после долгой разлуки дядя Сережа приезжает в Ленинград!
Не выпуская из рук телеграммы, Шурик известил о радостном событии всех дворовых ребят. Он старался быть сдержанным и скромным. Он считал, что дядя Сережа сам по себе так замечателен, что нет нужды приукрашивать его разными выдумками, как это иногда приходится делать при рассказах о простых смертных. Но одна неосторожная фраза как-то сама вырвалась у Шурика, и вернуть ее уже было невозможно.
— А мне дядя Сережа везет живого тигренка, — сказал между прочим Шурик и тут же пожалел об этом.
К сообщению о приезде дяди Сережи ребята отнеслись довольно равнодушно. Но зато живой тигренок, который через несколько дней будет жить у Шурика, вызвал бурю восхищения. Посыпались вопросы о возрасте тигренка, о его вкусах и повадках. Шурику пришлось на ходу выдумывать ответы, и он выкладывал все, что когда-нибудь слышал не только о тиграх, но и о всех зверях на свете. В общем, все выходило достаточно складно, и только на вопрос о кличке тигренка Шурик ответил невпопад. Перебрав в уме все известные ему клички собак и кошек, он объявил, что тигренка зовут Барсик. Но и этому никто не удивился. Только Петька Пузырев, второгодник из шестого класса, откликавшийся на прозвище Пузырь, недоверчиво протянул:
— Бар-рсик! Это кошки бывают Барсики, а то тигр, наверно, чучело везет.
— Сам ты чучело! — огрызнулся Шурик. — Его ведь в клетке везут, а чучело разве будут совать в клетку. Во какие прутья-железяки, чтоб не удрал!
Но чувствовал себя Шурик нехорошо. Он уже предвидел, как будут издеваться над ним и Пузырь и все остальные ребята, когда окажется, что дядя Сережа даже тигриного чучела не привез.
«Ладно, потом что-нибудь придумаю, — решил Шурик, — скажу, что по дороге Барсик сломал клетку, загрыз проводника и выскочил из поезда через окно».
Успокоившись на этом, он еще пуще стал расписывать те чудеса, которые будет совершать, когда станет обладателем живого тигра. Фантазия разыгралась у всех ребят. Старый приятель Шурика — Славка — предложил приводить Барсика в класс, когда будут контрольные по арифметике. Другие советовали Шурику выходить с Барсиком к доске, а перед этим выдрессировать его так, чтобы он при виде двойки рычал на учительницу.
В короткий срок слух о Барсике расползся по всему дому. В соседнем дворе уже кто-то рассказывал, что видел, как огромный тигр прыгал по лестнице и загрыз двух кошек. А одна женщина заявила управхозу, что будет жаловаться в милицию, если тигра не отправят в зоологический сад. Управхоз смотрел на нее оторопелыми глазами и обещал принять меры.
День приезда дяди Сережи приближался, и на душе у Шурика становилось все тревожнее. Он понимал, что какой бы красивой ни была история о побеге Барсика, но насмешек и обидных прозвищ ему не избежать. Иногда у Шурика даже появлялось нехорошее желание — чтобы дядя Сережа вообще не приезжал в Ленинград. Тогда можно было бы рассказать ребятам, что дядя Сережа пострадал в схватке с тремя тиграми и слег в больницу.
Но дядя Сережа ничего не подозревал и в точно назначенный час прибыл на квартиру Ореховых. Шурик не видел его много лет и с трудом скрыл свое разочарование. Маленького роста, лысоватый, в обыкновенном синем костюме, дядя Сережа меньше всего походил на того богатыря-следопыта, о котором рассказывал своим друзьям Шурик. Если бы дядя Сережа приехал в индейском головном уборе из орлиных перьев, Шурик нисколько не удивился бы. Но примириться с тем, что охотник на тигров ходит в фетровой шляпе и носит галстук, Шурик никак не мог. Он забился в угол и хмуро наблюдал, как мама в который раз обнимала и целовала своего брата, а дядя Сережа посмеивался и рассказывал что-то скучное о своей семье, о здоровье, о командировке.
Со двора донесся дружный клич собравшихся ребят:
— Шурик! Выходи с ти-игром!
Шурик вздрогнул и со страхом взглянул на мать. Но, увлекшись разговором, взрослые не обратили на эти крики никакого внимания.
И вот в ту минуту, когда казалось, что приезд дяди Сережи ничего, кроме неприятностей, Шурику не сулит, случилось чудо. Мама только что вышла в коридор, и оттуда донесся ее испуганный голос:
— Сережа! У тебя тут что-то живое!
Шурик выскочил в коридор и увидел среди дядиных вещей большой чемодан в черном чехле. На него-то опасливо и посматривала мама. Вышел и дядя Сережа. Он рассмеялся и сказал:
— Да, у меня там зверь!
Шурик издал боевой клич и запрыгал перед дядей.
— Дядя Сережа! — кричал он. — Там тигр? Верно? Живой? Дядя, миленький, покажи, пожалуйста. Это ты мне привез?
Отважный охотник неожиданно растерялся. Он почесал за ухом и стал оправдываться:
— Да, друг, сплоховал я, не догадался. Нужно было привезти тебе какую-нибудь живую тварь. Есть Для тебя подарок, но совсем другой… А тут, понимаешь, какое дело… Выводим мы у себя на станции новую породу, да не ладится что-то дело. Приехал я сюда с профессорами посоветоваться в институте и захватил с собой для них редкий экземпляр.
Роняя все эти малопонятные слова, дядя Сережа одновременно освобождал чемодан от чехла. Вскоре оказалось, что в чехле вовсе не чемодан, а проволочная клетка, похожая на большую мышеловку.
В комнате запахло зоологическим садом. Сначала Шурику показалось, что в клетке обыкновенная кошка. Но как только в клетку хлынул свет, «кошка» вскочила, метнулась в одну сторону, потом в другую, и по узенькой хитрой мордочке, по острым ушкам Шурик узнал лису. На ней не было привычной рыжей шубки. Ее длинная черная шерсть только поверху чуть серебрилась, словно осыпанная тонкой снежной пылью. Зато кончик длинного пушистого хвоста был совсем белый, как будто мелом натертый.
— Это, друг, — объяснял дядя Сережа, — вулпес-фулвус, так ученые ее по-латыни зовут. А по-нашему — серебристо-черная лиса. Зверь хищный и прожорливый. Шкурка у нее красивая, много денег стоит…
Шурик уже не слышал, что говорит дядя Сережа. Он сидел на корточках около клетки и думал о том, как заменит ею выдуманного тигра Барсика. Лиса, конечно, не тигр, но и не кошка. Можно обойти сто домов, и ни у одного мальчика живой лисы не найдешь. Если разобраться как следует, то серебристо-черная лиса ничем не хуже тигра. Насмехаться над Шуриком не посмеет даже Петька Пузырь.
— У тебя есть какой-нибудь сарай? — спросил дядя Сережа у Елены Николаевны. — Устроить бы туда эту гостью на несколько дней. И ей будет спокойней, и воздух здесь будет почище.
— Есть! Есть, дядя Сережа! — закричал Шурик. — Я буду за ней ухаживать. Мы с ребятами ей мышей наловим.
— Ну и чудесно, — согласился дядя. — Пусть погостит пока.
Когда Шурик с ключом от сарая в одной руке и с клеткой в другой вышел во двор, его встретил восторженный крик собравшихся здесь ребят. Сначала они подумали, что Шурик вынес живого тигренка. Потом все смолкли. Зверь, сидевший в клетке, ничем не походил на обещанного Барсика.
— Тю-у! — презрительно рассмеялся Пузырь. — Кошку приволок.
— Сам ты кошка! — гордо ответил Шурик. — Это вулпус-фулвус! Самый кровожадный зверь во всем мире. Вот сунь руку, сразу отгрызет.
Ребята поменьше испуганно отступили от клетки. Но от Пузыря не так легко было отделаться. Он
