что тот знакомым жестом потер грудь.
Видать, опять та болячка у него обостряется.
Перенесли Куска во двор Кузнеца. У него там навес был, а под ним стол, старый еще такой, из досок сбитый, на него Куска и положили. Артем предложил было в дом занести, но Старый отрицательно покачал головой:
– Особого смысла нет. На дворе тепло, дождя не предвидится, воздух свежий, уход мы за ним обеспечим. А случись что – эвакуироваться отсюда не в пример проще, чем его из дома волочь.
– А он выживет? – с тревогой спросил Артем Старого. – Я вот слыхал, что этот, перелом основания – это сильно опасно.
– Опасно, конечно, но если не нарастет отек мозга, должен выжить. Я посмотрел – вдавленных переломов у него нет, на то, что внутри головы у него гематома – ну опухоль кровяная нарастает, – тоже не похоже. Так что оперировать его сейчас не надо, хотя не исключено, что и это понадобится.
– Так, может, в больницу его, обследовать? – Крысолов подошел сзади и тоже внимательно слушал Старого.
Старый с сомнением покачал головой:
– Ему сейчас покой нужен. Тащить в больницу по здешним кочкам и буеракам за столько километров – точно растрясем, отек усилится, вот тогда – шандец. А насчет обследования… Больше того, что я у него сейчас установил, в этом мире ему мало где установят.
– Это как?
– А так. Рентген ему даст мало что. Как я сказал, вдавленного перелома, то есть такого, который оперировать надо, чтобы он на мозг не давил, у него нет. Даже если у него и есть где-то перелом, он линейный, делать с ним ничего не надо, пусть так срастается. Что еще? Кровоизлияние в мозг – для его установления надо делать люмбальную пункцию: укол в позвоночник с последующим забором спинномозговой жидкости. Только нам это тоже не надо: жидкость вон у него из носа бежит. Все наглядно видно и без анализа. Какое там количество эритроцитов в той жидкости содержится, дело уже десятое. Ну и гематома: инструментально подтвердить ее наличие можно только с помощью компьютерного томографа – коих, как ты слышал, ближе «Пламени» и Минска мы не найдем. Остается делать только то, что и все поколения врачей до изобретения этой навороченной штуки делали, – наблюдать. Смотреть за зрачками, за силой в конечностях, ну за общим уровнем сознания, естественно… В случае необходимости – оперировать. Я это берусь сделать.
– Оперировать? Здесь? На мозгах?! Ты чё, вправду? – недоверчиво спросил Крысолов.
– А чего там, – пожал тот плечами. – Операция эта довольно простая. Первобытные люди ее обсидиановыми ножами делали. Все, что мне нужно, можно запросто найти в деревне, даже здесь, во дворе: дрель, шелковые нитки, нож, спринцовка. Вода. Да, пчел в деревне кто-нибудь держал? – спросил он Артема.
– Держал Парфен, – уверенно ответил Артем. – Только меда же сейчас нет, не сезон еще.
– Да мне не мед, мне воск нужен – кости замазать, чтобы не кровоточили. В общем справлюсь, да и у Вари кое-что с собой есть. А условия для заживления ран сейчас хорошие – гнойного менингита опасаться не приходится.
– А лекарства?
– Фактически ему бы сейчас только одно надо: мочегонное, и то умеренно, чтобы отек мозга снять. Все остальное – больше понтов и наворотов. Каждый год, помню, на конференциях какое-нибудь чудо-средство рекламировали: на прошлой неделе – пирацетам, позавчера – церебролизин, вчера – глицин, сегодня – цераксон. Хотя если бы хоть одно из них было более-менее эффективным, на хрена тогда новые каждый год изобретать?.. Инфузию, конечно, наладить ему можно. Варя, у тебя ж было, кажется? – окликнул он девушку.
– Да я уже и иду, – отозвалась та, шагая к ЛуАЗу, где лежал ее рюкзак. А точно: она же, перед тем как на похороны поехать, собиралась там, в больничке, наверняка кой-чего с собой и захватила в дорогу.
Варя прошла мимо так и лежащего в пыли лицом вниз охранника, убитого Артемом. Артем секунду смотрел на девчонку, а потом его будто током ударило: возле машины лежало одно тело. Трупа Жорика – не было! От места, где лежал «крестовый», тянулась длинная борозда в пыли, обрывающаяся на травянистой обочине. Капли крови были, но не очень много, в основном в том самом месте, где и свалился хитрый бандюган. Ну надо же, из-под носа у команды, гад, ускользнул! Артемом начала овладевать холодная ярость, особенно когда он вспомнил, что ему охранник про батю рассказал.
– Я догоню его, – сквозь сжатые зубы бросил он Крысолову и почти уже собрался броситься в погоню. Он не рассчитывал на чью-либо помощь – да кому и помогать сейчас? Банан разве что, да и то не ходок из него, особенно после того как его больным боком шмякнули. В горячке боя он еще держался, а сейчас вон кривится. За бок держится, серый какой-то, а за этим гадом, может, и порядочно идти придется. Да и здесь люди нужны, хотя бы чтобы за ранеными наблюдать, помощь им оказывать, да и караул поставить нормальный наконец, хватит им уже всех этих заморочек!
…А вообще, и не хотел Артем, чтобы шел за ним кто: его это дело. Только его – и Жорика. На сколько он, интересно опередил его, минут на двадцать, тридцать?..
Слегка пошатнувшись, подошел охранник Сергей. Много крови все-таки потерял, белый как молоко.
– Жорик этот говорил, что неподалеку где-то должны и остатки той группы быть, с которой они сюда пришли. Их там совсем немного, правда, осталось, но…
– Догони его, Артем, – скрипнул зубами Крысолов. – Если он, сука, доберется до своих и они сюда нагрянут, хотя бы человек с десять, можем и не отбиться. Нас сейчас голыми руками брать можно, а с Куском мы далеко не уйдем. Если не догонишь, придется уезжать, конечно, но… ты слышал, что Старый сказал. И в лесу не спрятаться – вдруг и впрямь ему операцию делать придется. Не знаю, правда, как, но берется же…
– Подожди, – остановил его Старый, озабоченно глядя под ноги. – Тут же вроде Индейцево горло было? Сюда его Тимур швырнул?
– Точно, – подтвердил Крысолов.
– А в горле у нас – щитовидная железа, – с расстановкой сказал Старый. – А, да, ты же не слышал, как нам Тимуров охранник про нее говорил, это вроде как допинг для них. Прихватил, сука, наверное: поделился с ним Тимур рецептиком.
– То есть что, мы вскоре получим такого же, как Тимур и Хан?
– Нет. Если продолжит жрать, то конечно. Пока же… Вряд ли совсем такого, но по крайней мере выздоровеет он быстрее нас и будет сильнее и быстрее – на уровне, может, неплохого спортсмена. А у него и так физические данные неплохие. Счастье еще, что трусоват слегка, но и это, наверное, пройдет. Тимур вон каким стал – видно, на фоне «прогресса» – и уровень тестостерона у них растет, агрессивность повышается. Ну и заодно лидерские качества, так что он запросто объединит остатки банды. Не знаю, впрочем, точно – знаю только, что нам хорошего это ничего не сулит. И он наверняка сожрет человечину, если уже не сожрал. Уже то, что он снова к нелюдю прибился, хоть и видел, что с Ханом стало, говорит о том, что он сам решил нелюдем стать.
– Тогда его надо обязательно догнать. Сколько у нас времени, как ты думаешь?
– Да кто же его знает… Если исходить из худшего и он уже начал жевать – пара часов, затем процесс начнется, и его возможности увеличатся, соревноваться с ним станет все тяжелее. И еще – он вполне может решиться на засаду. Хотя он вроде без автомата ушел, я как раз у него забрал, но кто его знает, что у него там с собой было? Может, пукалка какая и осталась. Артема одного нельзя пускать, командир. Я с ним пойду, – решительно сказал Старый.
– Нет! – Артем вскинул голову. – Ты здесь нужен – вдруг и вправду операция понадобится, пока я за ним гоняться буду. А без тебя кто ее сделает? Тем более если вдруг цепанут тебя. Да и больной ты, я же вижу. А я справлюсь. Я здесь все вокруг знаю. Я возьму его.
– Хорошо… – Крысолов помедлил, потом взял Артема за рукав куртки: – Если за пару часов его не догонишь, возвращайся назад. Потом это станет уже опасным. Тогда будем сниматься отсюда и уезжать. Для Куска риск, но лучше так. А если ты не придешь, тоже снимаемся и уходим. Вот так, короче. А потому – удачи, ну и сам смотри.
Артем кивнул. Быстро распихав по карманам разгрузки несколько запасных магазинов и глотнув воды, он
