рядом со свежевырытой могилой стоит невысокий худощавый человек в тяжелом пальто — Семен Колунов.
— Почему ты убил Мишку? — спросил Колун. — Тебе заплатила ментовка?
Белянчев дернулся, но его крепко держали за руки.
— Вы мне все надоели, — заорал Белянчев, — вот вы у меня где! И Спиридон, и ты, и Мишка твой. Вы стреляете, и я имею право стрелять, ясно?
— Чтобы иметь право стрелять, барыга, тебе надо было выбрать другую профессию, — ответил Колун.
Пожал плечами и пошел обратно к дожидавшемуся его джипу. Через две минуты после того, как Семен уехал, один из парней сбросил Белянчева в яму, встал на край и несколько раз выстрелил вниз.
В губернаторском кабинете еще горел свет. Там, в комнате отдыха, сидели двое: губернатор Тарской области Виктор Жечков и начальник его охраны Антон Кононов. Перед ними стоял маленький телевизор с плоским экраном. На экране телевизора был Спиридон. Спиридон рассказывал об убийствах, совершенных им по приказу депутата областной Думы Семена Колунова.
Это была одна из тех пленок, которые Спиридон надиктовал, опасаясь Колуна, и вот теперь она в результате оперативной работы досталась бывшему фэесбешнику Кононову.
Убийств было много, и Спиридон рассказывал долго.
Когда он кончил, губернатор рассеянно потянулся, скрутил крышечку с бутылки коньяка, глотнул и спросил:
— Ты слышал, что Колун сегодня сказал журналистам?
— А что такое?
— Его спросили, будет ли он искать Спиридона, и он заявил, что обеспечит спокойствие жителей Тарска. Господи, помилуй! В этой стране один бандит говорит в телекамеру, что убьет другого бандита, а избиратель этому радуется!
Губернатор жестко усмехнулся, показал головой на телеэкран и добавил:
— Колун кончился. Завтра я поставлю вопрос. О лишении его депутатской неприкосновенности.
Тарский СОБР накрыл развлекательный комплекс «Радуга» в одиннадцать часов вечера — самое злачное время, когда ранние посетители еще не ушли, а поздние только-только появились.
Ресторан был забит гостями. У игральных столов стоял неумолчный шум. Посреди ресторана, в стеклянной чаше бассейна, подсвеченной голубоватыми прожекторами, меж водорослей лениво плавали круглые, похожие на тарелку скаты, и поверх них, на круглой выдвижной эстраде, выламывалась вокруг шеста девица.
Мирослава уже кончила петь и сейчас сидела, в обычной своей рубахе и джинсах, за столиком рядом со Степой Ивяником и с Полтинником. Какой-то столичный хлыщ, видимо, первый день в области, подкатился к ней с букетом цветов и с замаслившимися глазами. Мирослава равнодушно осмотрела букет и на хлыща вообще не взглянула. Полтинник ощерился и сказал:
— Отвали.
Хлыщ принялся возмущаться. Тарский приятель, приведший хлыща в «Радугу», подлетел к нему и что- то зашептал на ухо. Хлыщ был пьян и к тому же крут. Он ухмыльнулся и сказал:
— Я имею право подарить цветы девушке?
Полтинник, будучи сильно не в духе, вынул у него цветы из рук, шваркнул хлыща букетом по морде и выкинул букет в бассейн. Хлыщ надулся и полез драться, и в этот момент в казино ввалились собровцы.
Операция была спланирована идеально: стеклянные двери игорного зала разлетелись под натиском закутанных в камуфляж тел. Двое собровцев выскочили из кухонных дверей, профессионально вздели короткорылые автоматы, и тут же между них повалили внутрь человек десять крокодильей расцветки и с шапочками под подбородок.
— Всем оставаться на местах! — заорал командир. — Проверка документов!
Музыка смолкла, эстрада над бассейном перестала вращаться. Полуголая девица рассеянно заметалась вокруг шеста, собирая разбросанные вещички. Из-за ближнего к эстраде столика поднялся директор ресторана, Дауд Алиевич.
— По какому праву? — храбро начал директор.
— Оперативная информация, — заявил командир СОБРа.
В этот миг один из оперативников грубо обхватил Мирославу поперек живота.
— Как стоишь, шалава! — заорал он. — Руки на стол!
— Ну ты! — внезапно вскричал столичный ухажер. — Не трожь девушку!
Тяжелый казенный ботинок угодил ему в брюхо, ухажер булькнул и отлетел прямо в бассейн.
— А ну в воду! — скомандовал командир СОБРа. — Ты! Ты! и Ты!
Сказанное почти без исключения относилось к пацанам Колуна. В помещении ресторана воцарился фирменный бардак: одни сами прыгали в бассейн под дулом «кипарисов», других омоновцы заталкивали в воду с бранью. В следующую секунду раздался вопль, вопил незадачливый москвич, угодивший в бассейн первым: его задел хвостом электрический скат.
По правде говоря, ни о каком смертоубийстве речи не шло: скат — это вам не королевская акула и не стадо пираний. Однако ж ничего приятного в электрическом разряде в сотню вольт найти нельзя. Бардак стремительно усугублялся: от стоявших по пояс в воде бандитов неслись отборные маткжи. Полтинник изловчился, поймал одного ската и начал рвать его на части.
— Руки за головы, — заорали собровцы.
Как ни были посетители ресторана напуганы визитом собровцев, зрелище плещущихся в бассейне пацанов Колуна рассмешило слишком многих. Тем паче что по отношению к цивильным лицам СОБР вел себя довольно мирно, со столиков людей не сгонял и мордой в салат никого не окунал.
Собровцы, по двое, вежливо подходили к посетителям и предлагали им предъявить документы и содержимое карманов. Тем, у кого документов не было, приходилось встать к стеночке, расставив ноги на ширину плеч и сложив за головой руки. Впрочем, у большинства посетителей документы находились, и их тут же, извинившись, оставляли в покое. В принципе, никто не мешал им закончить оплаченный ужин, однако прошедшие проверку лица такого желания не выказывали и спешили отбыть восвояси со своими спутницами и спутниками.
Минут через двадцать дело дошло до Мирославы. Паспорт ее оказался в порядке. Плотный мент в камуфляже сунул лапу в карман джинсов и извлек наружу целлофановый пакетик с белым порошком внутри. Мирослава уставилась на пакетик расширившимися глазами. Собровец поддел край целлофана пальцем, попробовал порошок на язык и сказал товарищу:
— Задокументируй.
Мирослава гордо вскинула голову.
— Да как ты смеешь, холуй! Это не мое!
Лешка Муха, сидевший за соседним столиком, спокойно встал с места:
— Ты, пятнистый! — громко сказал он. — Я видел, как ты это подкинул!
Полтинник, по пояс в воде, скрипнул зубами. Он понял, зачем собровцы устроили этот спектакль с налетом на казино и купаньем братков в аквариуме со скатами. Им мало было унизить хозяина заведения перед всем городским бомондом и навести шухер в ресторане. Их настоящей целью была девушка Колуна.
— Я видел, как ты это подкинул! — повторил Муха.
— А ну заткнись, еб…о московское! — велел со-бровец. — А то тоже в амфибии запишем!
Муха молча прыгнул к столику. Собровец подсек москвича. Муха грузно обрушился на пол, но раньше, чем он упал, он успел подбросить мешочек высоко в воздух. Тот описал высокую дугу и шлепнулся на кафель у самого бортика. Полтинник мгновенно понял, чего хотел Муха: если б кто-то из стоящих в бассейне растряс проклятый порошок по воде, то и дело бы сдохло: пойди потом меитовка доказывай, что в неопознанном пакетике был кокаин, а не сода. А что в пакетике был кокаин или что-то не менее зловредное, у Полтинника сомнений не было. Равно как не было сомнений и в том, что количество порошка значительно
