В ту же секунду на сенешаля набросилась какая-то тень, но он широко распахнул плащ, как бы обнимая атакующего. Душа исчезла в темноте, успев издать лишь короткий крик удивления.
– Конечно, их выпустил Дендар! – рявкнул Кайрик. – Почему бы этой змеюке тоже не присоединиться к заговору?
Принц Лжи вытянул вперед левую руку и широко растопырил пальцы. Внезапно во дворе замка задул сильный ветер, срывающий плоть с костей у всех, кто там находился. Один из облаченных в доспехи рыцарей, сражающийся на вершине стены, полетел вниз при первом же порыве ветра. Он рухнул прямо в реку Слит, и те твари, что плавали в глубине, вытянули его сквозь прорези шлема по кусочкам.
Кайрик начал сползать по двери, на секунду ослабев после мощного заклинания. Он не сомневался, что война проходит так, как спланировали Мистра и другие боги. Его последователи в Зентильской Твердыне отрекались от него целыми толпами – как раз тогда, когда ему больше всего требовалась их преданность, чтобы отогнать проклятых бунтовщиков от ворот замка Праха. И все это время преданные Кайрику слуги теребили его сознание. Их крики о помощи и молитвы грозили чересчур отвлечь бога Смерти от Города Раздоров, но не ответить на их молитвы тоже было рискованно: он мог лишиться их преданности.
Вскоре двор вновь наполнился сражающимися. Когда горожане увидели своего хозяина, они не сплотились для битвы, а все кинулись к нему прямо по костям своих собратьев.
– Спаси нас, великий господин! – кричали они. – В городе лютует Гончий Пес Хаоса! Кезеф сражается на стороне Лживых!
«Идемте, мой господин», – произнес Жергал. Сенешаль осмелился положить руку на плечо бога. Кайрик не стал возражать, и тогда Жергал вывел его из боя, направив в вестибюль замка. Там на стенах из костей нервно подрагивали гобелены, словно почуяв, что им грозит близкий конец. Темные твари, мелькавшие под хрустальным полом, бросились врассыпную при приближении Кайрика. За время своего бесконечного заточения они не раз наблюдали падение других богов и теперь разглядели, что над Повелителем Мертвых занесен меч судьбы.
– Так, – бормотал Кайрик, – вот боги и показали свое истинное лицо, заключив сделку с Кезефом. – Он завыл от охватившей его ярости. – Они нацепили на себя личину благородства и чести, но за этим фасадом скрываются лица убийц.
В его сознании зазвучал слабый голосок Сокрушителя Богов:
«Да, мой друг, но ты покажешь всему миру их истинное лицо».
Слова утешения остались незамеченными в ворохе одолевавших Кайрика мыслей. Его ум был охвачен яростной бурей, отвлекающей от самых насущных задач. Кайрик мог думать только о кровавой мести. Мистра и Маск, Торм и Огм – все они будут пресмыкаться перед ним. Он настроит всех богов пантеона против этой кучки заговорщиков, он унизит их, лишив полномочий… а затем убьет одного за другим…
В то время как Принц Лжи погрузился в мечты о божественной бойне, по хрустальному полу начали расползаться трещины, а стены, сложенные из костей, дрогнули и закачались. Жергал поспешил увести Кайрика в отделанный черепами судебный зал, но оказалось, что все Свитки Мертвых попадали на пол из черепов, нарушив образцовый порядок. Прямо на глазах у сенешаля пергаментные свитки, куда он заносил судьбы всех душ, плененных в Городе Раздоров, обратились в прах. Дверь в тронный зал, некогда скрытая от посторонних глаз мощными заклинаниями, зияла в воздухе, словно рана.
«Ваше Великолепие, вы должны вернуть свое сознание обратно в это Королевство, – взмолился Жергал. – Чтобы сохранить замок, вы должны пожертвовать частицей вашей силы».
– Предатель! – завопил Кайрик, когда они вошли в тронный зал. – В мои ряды проник предатель.
«Да, – тупо вторил ему Сокрушитель Богов. – Предатель…»
Несколько горящих писарей потянулись к Повелителю Мертвых, пока Жергал торопливо вел его к мрачному трону. Как все прочие предметы в замке, зависящие от божественной силы Кайрика, цепи, которыми мученики были прикованы к стенам и потолкам, начали разрушаться. Триста девяносто восемь горящих душ мужчин и женщин, не сумевших создать «Кайринишад», висели кое-как подвешенные, кто за руку, кто за ногу, или катались по полу в тщетной попытке загасить мучившее их пламя.
– Быть может, ты мне расскажешь о предательстве при моем дворе, Жергал, – сказал Кайрик и, повернувшись к сенешалю, схватил его за лицо. – Что тебе предложила Мистра – уж не новый ли чин? Или ты стремишься сам стать богом?
«Разумеется, нет, Ваше Великолепие, – ответил Жергал, оттолкнув от себя руку бога Смерти. – Я существую только для того, чтобы служить хозяину замка Праха».
Тут в зловещем взгляде Кайрика промелькнула какая-то догадка, и зал перестал вздрагивать.
– Если ты готов служить всякому, кто занимает этот трон, то ты не можешь быть верен только мне одному. – Его губы растянулись в улыбке. – Следовательно, ты и есть предатель.
Повелитель Мертвых вытянул меч и шагнул к сенешалю. Короткий меч выглядел отвратительно белесым в мигающем свете, который отбрасывали горевшие мученики.
«Нет, друг мой, – прошептал Сокрушитель Богов, – я не могу позволить тебе уничтожить единственного верного слугу».
– Что? – взревел Кайрик и поднес меч к глазам, словно пытаясь заглянуть в его стальную глубину. – Ты «не можешь позволить» мне?
«Рядом с тобой действительно находится предатель, друг мой, но это не Жергал. – Голос Сокрушителя Богов дрожал, каждое слово давалось ему с трудом. – Не все так, как кажется».
Жергал подлетел поближе:
«Прошу вас, Ваше Великолепие, отдохните немного на троне, соберитесь с мыслями, чтобы затем прогнать…»
– Убирайся! – завопил Кайрик, метнув в сторону сенешаля яростный взгляд. – Сию секунду!
«Я займусь защитой вестибюля». – Жергал отвесил церемонный поклон и удалился из тронного зала.
