грамотно говорила, и ему почему-то казалось, что она должна пить только херес, да и то крохотными глоточками – как это обычно делали женщины его круга. Ха! Какие там маленькие глоточки! Едва они вошли в пивную, присутствующие встретили ее восторженными возгласами, а хозяин, Симус, выставил перед ней большую кружку, в которую входила целая пинта пива!
– И как же это вы оказались вместе с Дарс? – спросил худощавый молодой человек, усаживаясь на стул напротив Эйдена.
– Мне просто не повезло, – фыркнув, ответил Террел. Рассмеявшись, молодой человек протянул ему руку.
– Мое имя – Расти Риордан, – представился он.
– Эйден Террел, – коротко ответил на рукопожатие Террел. Обратив внимание на взлохмаченные рыжие волосы и веснушчатое лицо, он спросил: – А вы, случайно, не родственник молодой леди по имени Мейзи?
– Она моя кузина по отцовской линии. А откуда вы знаете Мейзи?
– Мисс О'Киф недавно познакомила нас. Мейзи выполнила пару моих поручений.
Расти сделал большой глоток из своей кружки и вытер рот рукавом рубашки.
– Мейзи – хорошая девочка, – заявил он. – Можете в этом не сомневаться, правда, она немного робка. Не то что наша Дарси.
– Не пойму, что вы хотели сказать: что Дарси далеко не робкого десятка или что ее нельзя считать хорошей девочкой?
– Если вы провели с ней больше пяти минут, то должны знать, что робости в ней нет ни на грош. А что касается того, хорошая ли она девочка... – Расти ухмыльнулся. – Вы не стали бы спрашивать это, если бы попробовали поцеловать ее.
– А вы пробовали?
– Да почти все здешние мужчины пытались совершить эту глупость.
Прищурив глаза, Эйден внимательно посмотрел на Дарси, стоявшую у стойки бара. Опершись на локти, она чуть наклонилась вперед. Одну ногу девушка поставила на высокую медную подставку для ног, отчего штаны туго обтянули ее бедра. Это было весьма привлекательное зрелище.
– Дарс не очень-то хорошо относится к этому.
– К чему? – переспросил Эйден, отвлекаясь от своих размышлений.
– К тому, чтобы ее целовали. – Наклонившись к Террелу, Расти прошептал: – Мы тут постоянно делаем на это ставки. Пять долларов за попытку. Симус принимает их. Первый же счастливчик, которому удастся поцеловать Дарси О'Киф и не получить при этом оплеуху, которая может свалить его с ног, получит все денежки. По последним подсчетам, накопилась уже сотня долларов – ее и вручат этой храброй душе.
– Немалые деньги, – заметил Эйден. – Полагаю, для того, чтобы получить эту сумму, недостаточно лишь одного слова смельчака, решившегося на рискованный шаг?
– Должны быть свидетели. Надежные свидетели, – добавил Расти.
– А вас можно считать надежным человеком, Расти Риордан?
– Полагаю, да.
Эйден вытянул вперед ногу, чтобы достать деньги из кармана. Положив на стол пять долларов, он заявил:
– Я делаю ставку.
– Вы хотите, чтобы я следовал за вами, пока вы будете за ней увиваться?
– Вы можете оставаться на месте, – ответил Эйден, поднимаясь из-за стола. – Все это не займет и минуты.
– Здесь и сейчас? – расхохотавшись, вскричал Расти. – Террел, да она вам глотку перегрызет!
Эйден пожал плечами. Это его не волновало. Большую часть дня Дарси О'Киф то и дело прилюдно ставила его в неловкое положение, а потому возможность расквитаться с ней приятно взволновала его. Опыт показывал ему, что силу власти женщины над мужчиной можно умерить, если как следует поцеловать ее. Пока Террел шел к ней, ему пришло в голову, что он, пожалуй, не был бы так уверен в себе, если бы не пил несколько последних часов. Но еще у тележки с пирогами он предупредил ее о том, что его терпение на исходе. В том, что она не послушалась его, была ее вина. С него довольно получать приказания, он этого больше терпеть не станет!
Увидев, что Эйден приближается к ней, Дарси повернулась и представила его хозяину:
– Симус, это Эйден Террел. Террел, это Симус О'Хирн.
– Рад познакомиться, – сказал Эйден, бросив на Симуса короткий взгляд.
– Взаимно, – бросил Симус, протирая стойку влажной тряпкой. – Дать еще пинту?
– Спасибо, нет. Шести вполне довольно. Но через минуту я получу все деньги из общей кассы.
Дарси вскочила, ее глаза вспыхнули, дыхание участилось. Не дав ей времени подумать и опомниться, Эйден схватил ее за плечи и, рванув к себе, прижался губами к ее губам. Ее рот оставался крепко сжатым, ее спина была тверда как сталь, а ее ладони отталкивали его. Дарси попыталась вывернуться, из ее горла вырвался сердитый стон отчаяния. Эйден слышал одобрительные крики собравшихся, потом зазвенели кружки. Выругавшись про себя, Эйден отпустил ее так же резко, как только что привлек к себе.
Истинные последствия своего поступка Террел осознал, когда взглянул на ее разъяренное лицо. Ее щеки были залиты слезами боли и унижения. Эйден открыл рот, желая извиниться, но не успел: ее кулак, мелькнув в воздухе, с такой силой врезался в его скулу, что из глаз посыпались искры. Послышался смех, посетители пивной громко захлопали.
– Давай, Дарс! Вперед!
Чувство собственного достоинства вернулось к Террелу, и он вмиг начисто забыл о сострадании, которое только что испытывал к ней.
– Может, еще разок попробуем, а, О'Киф? Только на этот раз понежнее.
– Ты проиграл пари! – процедила она.
– Никто не говорил о том, что количество попыток ограничено, так что я буду пробовать, пока не добьюсь своего.
– А я придерживаюсь другой точки зрения.
– Это неудивительно. Впрочем, я еще не встречал женщин, похожих на тебя!
– Зато ты ничем не отличаешься от всех мужчин, – прошипела она в ответ. – Ты уверен, что можешь получить все, что тебе заблагорассудится!
Медленно проведя согнутым пальцем по ее подбородку, он прошептал:
– Я могу не только брать, но и давать. Причем щедро. И хотел бы доказать тебе это.
Она попятилась назад, но Эйден заметил, что глаза ее на миг затуманились. Шагнув к Дарси, он обнял ее за талию и быстро прижал к себе. Она вздрогнула, когда его губы прижались к ее уху.
– Я отдам тебе все до цента, – пообещал он. – Только посчитай. Двести десять долларов, О'Киф. И все будут твоими, если ты сдашься!
Сердце Дарси забилось быстрее. Двести десять долларов! Чего только она не смогла бы купить для своей матери на эти деньги!.. Всего лишь один поцелуй. Можно подумать, ее первый раз пытались поцеловать. Если ей удастся с видом победительницы выйти из «Льва и скрипки», она смогла бы спасти остатки собственной репутации. А как только деньги окажутся у нее в руках, она покажет этому Эйдену Террелу, каков на самом деле ее нрав, так что он не посмеет больше и приблизиться к ней. Стоило ли рискнуть? Стоило ли ради денег вынести насмешки и шуточки, которыми станут преследовать ее?
Дарси все еще раздумывала, когда его губы нежно прикоснулись к ее губам. Со всех сторон разнеслось улюлюканье. Впрочем, думая о двухстах с лишним долларов, девушка решила, что насмешки можно и потерпеть. Дарси захотела расслабиться, чтобы поскорее закончить эту пытку и получить свои деньги, но она не знала, что совершает этим большую ошибку. Кровь в ее жилах закипела, колени стали подкашиваться. Таких поцелуев ей еще никто не дарил. Такие поцелуи могли привести и к большему.
Почувствовав, что ее охватывает паника, Дарси оттолкнула Эйдена и прижала руку к губам. Он отпустил ее, потому что знал, какой эффект возымел его поцелуй. Девушка увидела удовлетворенное выражение в его глазах, и гнев тут же потушил разгоревшееся в ее жилах тепло. Эйден выразительно приподнял брови, напоминая ей об их сделке.
– Ты... ты невыносимый сукин сын! – проговорила она, одергивая куртку. А потом, не сказав больше ни слова, Дарси обошла Террела и почти выбежала из пивной, которая, кажется, даже пошатнулась после того, как она с силой хлопнула дверью.
Дарси шла вниз по улице, крепко сжав кулаки. Из всех глупостей, которые она совершала в жизни, эта была самой большой. Черт бы побрал Мика О'Шонесси за то, что он навязал ей Эйдена Террела! Ей не пришлось бы терпеть Мика, если бы ее отец не умер, и она не была бы вынуждена промышлять воровством, чтобы прокормить и одеть себя с матерью. А если бы ее мать не лишилась рассудка, то она бы не...
Остановившись, Дарси всхлипнула – так ей вдруг стало стыдно. Она не имела права винить родителей за то, что случилось. Они не выбирали свою судьбу, они не хотели, чтобы она жила так, как жила. И если уж думать об этом, то надо признаться, что во всем виновата она одна, так что нечего их винить. Она сама согласилась снести поцелуй Эйдена ради денег. Правда, она никому, кроме себя самой, не признается, что поцелуй оказался таким божественным.
А Террел... Она должна хорошо выучить этот урок. Террел ненавидит проигрывать. Это не в его духе. Он добился своего в «Льве и скрипке», но этого, больше не произойдет. Она тоже не из любителей оставаться в проигрыше.
– С тобой все в порядке, Дарси?
Подняв глаза, она увидела Эйдена Террела, стоявшего на расстоянии вытянутой руки от нее.
– Все отлично, – заявила она, подставляя ладонь. – Деньги, пожалуйста!
– Двести десять долларов, – сказал он, положив на ее ладонь пачку старых, помятых купюр и добавив к ним несколько новеньких из собственного кармана. – Возможно, тебе будет интересно узнать, что, помимо поздравлений, я получил и обвинения в сговоре между нами.
– Мне наплевать на это.
Эйден улыбнулся. Кому бы могло прийти в голову, что эта малышка совсем уж невинна?
– Возможно, нас попросят повторить представление, чтобы все могли убедиться в нашей честности.
– Они могут катиться ко всем чертям!
– И я вместе с ними?
–
