добро везла сюда?
— Как хочешь, — сказал он девушке.
Лидия вернулась без жемчугов и в черных туфлях. Теперь пестрое платье казалось надетым случайно, как на примерке…
Музыкальный вечер начался.
Сапер плохим, любительским тенором пел избитые романсы и в антрактах, беззвучно кашляя, жаловался на простуду, полученную на постройке моста. Он держал в руке большой остро надушенный платок и то и дело вытирал сухие губы и мокрый лоб.
Сестра Бородина сыграла «Весной» Грига и Фантазию f-moll Шопена.
Лидия читала стихи.
Она читала рассудочные вещи Апухтина и Мелынина с подчеркнутой резонерской сухостью, отчего окончательно терялась и без того бедная музыка стиха, и иссушенные, примитивно философские фразы казались убогими в своей обнаженности.
«У нее нет вкуса», — подумал Андрей.
Недзельская пела грациозные английские песенки, которые походили на звон хрусталиков, падающих струйкой на фарфоровое блюдо.
Она почти примирила Андрея с концертной частью вечера.
Перед ужином в комнату вольно, как в свой кабинет, вошел среднего роста офицер с адъютантскими аксельбантами и, не оглядываясь, прошел к княжне.
— Si tard, mon ami![14] — с ласковым укором сказала княжна. — Я уже не ждала вас. Мы собираемся идти ужинать.
— Я виноват, но заслуживаю снисхождения, — по-русски ответил офицер. — Комкор гонял меня в Молодечно. Я едва успел почиститься. — На нем сапоги были лаковые, бутылками, каких не носят на фронте, а френч и бриджи кричали о высокой марке портного. Столичный шик прочно гнездился в нарочитых складках, в ловком сочетании вольности и аккуратности английского военного покроя.
Барон повел княжну к столу в соседней комнате. Лидия и Андрей оказались рядом.
Кусты сирени делали стол похожим на клумбу, закуски были поданы со всем возможным на фронте искусством. Окна были затянуты полотнищами от палаток, чтобы не проник сюда чей-нибудь нежелательный взор.
— Во всем этом есть какая-то очаровательная тайна, — тоном провинциального декламатора произнес сапер.
— Она не замедлит разъясниться, — засмеялась Недзельская.
— За первым бокалом! — весело крикнула Бородина.
— Я где-то вас встречал, — обратился барон к Андрею, светски улыбаясь.
— Я здесь недавно, — ответил Андрей. — Я был, правда, в этом же корпусе и раньше, но солдатом… вольноопределяющимся…
Барон великодушно продлил любезность:
— Тогда, может быть, раньше, в Петербурге?
— Едва ли… У меня мало знакомых в столице. Разве только в своей среде… Студенты…
Барон, все так же улыбаясь, развел руками. Жест должен был означать: «Ну, значит, ничего не поделаешь», — и заговорил с княжной.
— Почему вы открещиваетесь от знакомства с бароном? — спросила Лида.
— Он мне не нравится. Как его фамилия?
— Липпенбах.
— Это не родственник того, двинского, который проворовался?..
— А я хотела вас с ним познакомить. У них бывает весело. Его брат — артиллерист. Тоже адъютант штаба артиллерийской бригады. Мы к ним ездим. Они часто устраивают вечера, танцуют…
— Господа, — по-мужски постучала вилкой по тарелке Недзельская. — Минуту внимания!
— Занавес приподнимается. Госпожа тайна выходит на авансцену, — балагурил сапер.
— Тише, тише!
— Господа! — начала Недзельская. — Все наши друзья знают и любят нашу начальницу и нашего лучшего друга, нашу дорогую княжну. Все наши друзья знают, что княжна с самого начала войны оставила светскую жизнь, чтобы предаться святому делу служения раненым героям. Здесь она живет как простая сестра, ведя самую скромную жизнь, без всякой роскоши. Сегодня день рождения княжны…
— О-о-о! — раздались крики. Все глаза были обращены на княжну, которая смотрела теперь на Недзельскую с кроткой улыбкой, как будто это была ее любимая дочь.
— Тише, тише! — закричала Лидия.
— Сегодня день рождения нашей дорогой княжны. Поэтому он стал праздником для всех нас… Позвольте мне поднять тост за нашу дорогую начальницу и друга.
— Вы настоящий тулумбаш, Нина! — крикнул барон.
Недзельская, отодвинув стул, покачивающейся походкой пошла к княжне. Княжна ждала, откинувшись к спинке кресла. Они долго целовались. Потом к княжне потянулись сестры и офицеры с бокалами.
— Зачем же вы не шепнули мне в прошлый раз? — громко выговаривал барон Лидии. — Приехал бы командир корпуса. Да весь штаб примчался бы!
— И весь наш батальон в полном составе! — подхватил сапер.
— И наши, — неуверенно буркнул пехотный штабс-капитан.
— Кто же тогда остался бы на позициях? — подняла брови княжна. — Нет, такие фестивали едва ли уместны на фронте. И я вообще была против… Но девочки… — она посмотрела на сестер, — они устали и соскучились…
— Да, да, княжна не хотела и слышать о торжестве. Был целый бой. Мы уж тайком от нее все сделали, — заявила Бородина.
— Княжна согласилась только для нас. Она сама выше таких пустяков, — крикнула Лидия.
— Вы слишком экспансивны, ma petite, — холодно заметила княжна.
— Лидия, сядьте, — сказал Андрей. — Вы выдали секрет. Значит, княжна все-таки знала о вечере… И вообще никогда не следует участвовать в комедиях.
Появилось шампанское. Два санитара внесли в комнату большой сладкий пирог и башню из мороженого со свечкой на вершине.
Все эти редкости гости встречали шумом и криками, а когда был разрезан огромный арбуз и оказалось, что он начинен, несмотря на осень, свежими ягодами, цукатами и марципаном, гости пришли в неистовый восторг.
— Где же Татьяна Николаевна? — спросила княжна.
— Ей нездоровится, — ответила Лидия. — Она дежурила ночь.
— Кто это Татьяна Николаевна? — полюбопытствовал Андрей, вспомнив вдруг о Татьяне.
— Новая сестра. Замечательно интересная. Блондинка. Высокая. Ты любишь блондинок? — Лидия под столом пожала руку Андрея.
— А вы знаете, кто устроил все эти сюрпризы? — спросила вдруг Андрея сестра Бородина.
— Сестра Недзельская? — постарался догадаться Андрей.
— Нина Владимировна? О нет. Я думаю, что она не рассердится, если я скажу, что из нее никогда не выйдет хорошая хозяйка. Она мечтает стать композитором…
— Кто же тогда?
— Лидия.
— Да что вы?
Лидия сияла.
— Прекрасно, Лидия Николаевна! Исполать! — встал барон. — Предлагаю тост за организатора этого вечера.
Все бокалы потянулись к Лидии.
— Доволен? — шепнула она Андрею.
— Мне не нравится, как смотрит на тебя этот хлыщ.
