попытался утешить ее, хотя знал, как ей тяжело. Питер равнодушно относился к чужим малышам, тогда как Триша обмирала от восторга. Всегда ли он был таким? Или превратился в бездушную машину с тех пор, как занялся своей карьерой? И что ей делать, чтобы вернуть прежние отношения?
Они спали вместе, даже когда ссорились. Кровать была такой большой, что если бы Триша, лежа на своей стороне, протянула руку, то не достала бы до мужа. Когда она пришла в спальню, Питер уже храпел вовсю.
Триша долго крутилась с боку на бок, пытаясь уснуть, а потом затихла, накрывшись с головой одеялом. Питер поднялся с постели в два часа ночи. Он спустился вниз и загремел посудой на кухне. Триша невесело усмехнулась. Что за дурацкая привычка отказываться от еды, когда произошла ссора? Ну и кого он этим наказал? Лег спать голодный… А она отчетливо слышала, как все это время у него в животе урчало. Завтра Питер будет делать вид, что ходил на кухню только для того, чтобы выпить воды. А про то, что количество тушеного мяса существенно уменьшится и это невозможно будет не заметить, он не подумает.
Она перевернулась на спину и уставилась в потолок. Еще неделю назад она считала себя самой счастливой женщиной на свете. Хотя в глубине ее души уже начинало ворочаться разочарование и чувство неудовлетворенности. Так ли все хорошо в ее жизни, как кажется на первый взгляд?
Питер, крадучись, вошел в комнату и лег на свое место. Триша притворилась спящей. Не он один умеет притворяться. Разговаривать с мужем ей не хотелось.
Минут через пять она почувствовала, что Питер придвинулся к ней. Вскоре его рука легла на ее талию.
— Я знаю, что ты не спишь, — прошептал он.
— Ты меня разбудил.
— Когда вставал, чтобы выпить воды?
Триша фыркнула. Так она и знала! Выпить воды, как же!
— От тебя пахнет тушеным мясом.
Питер ненадолго замолчал, а потом рассмеялся.
— Ладно, признаюсь, я не выдержал. Голод меня измучил. Ты лишила меня ужина, а я был таким голодным.
— Я виновата в том, что ты не поужинал?! — возмутилась Триша.
Она скинула его руку и перевернулась на бок, чтобы посмотреть Питеру в лицо. Тусклый свет фонаря освещал их комнату, и этого было достаточно, чтобы отчетливо разглядеть улыбку на губах Питера.
— У тебя всегда было плохо с чувством юмора, — довольным тоном произнес он.
— Нет, это просто ты не умеешь шутить!
Триша попыталась отвернуться, но он обнял ее так крепко, что она не могла пошевелиться. Его ладонь скользнула под ее ночную рубашку. Триша шлепнула мужа по плечу.
— Ну-ка прекрати!
— Вот еще, — проворчал Питер, поглаживая ее ягодицы. — Ты моя жена, в конце концов!
— Я рассерженная жена. — Она все еще отбивалась, хотя понимала, что это бесполезно.
Питер поцеловал Тришу в губы и принялся ласкать ее грудь с затвердевшими сосками.
— Я хочу тебя, — хрипло произнес он.
— Я чувствую, — улыбнулась она, поглаживая его живот.
— Давай больше не будем ссориться. Я ведь так тебя люблю.
Триша не успела ответить. Он снова принялся целовать ее: горячо, неистово, страстно. Ее тело словно плавилось от его прикосновений. Триша поспешила избавиться от ночнушки.
Может быть, именно сегодня нам удастся зачать ребенка, мелькнуло в голове у Триши, прежде чем она полностью потеряла разум от страсти.
Вечер следующего дня порадовал жителей Нью-Йорка безоблачным небом и повышением температуры на несколько градусов — лето было в самом разгаре. Вот только Бланш плевать было на чудесную погоду. Рассерженная красавица с раскрасневшимися от негодования щеками пыталась втиснуться в узкое вечернее платье и тихонько ругалась. Не может быть, чтобы она так сильно поправилась! Этот наряд Бланш купила всего пару недель назад, и тогда он был ей впору!
Она отбросила платье в сторону и кинулась к весам. Те беспощадно констатировали факт, что Бланш набрала пару лишних килограммов.
— Будешь знать, как есть пирожные по вечерам! — отругала она себя и задумчиво уставилась на шкаф.
Даже если ей удастся натянуть-таки платье, то все равно она будет смотреться в нем отвратительно. В ее окружении до сих пор ходила байка об одной даме из высшего света, которая надела такую узкую юбку, что та порвалась по швам, когда толстушка попыталась станцевать танго.
Бланш принялась рыться в шкафу, занимавшем всю стену гардеробной. Нарядов в нем было не счесть. Многие из них она надевала только один или два раза.
Но на званом ужине Дункана Коула нельзя появиться в том, в чем я уже показывалась на других вечеринках! — решила Бланш.
Минут через десять она наконец выбрала платье: почти до пола, глубокого синего цвета, с низким декольте.
— Прекрасно! — сказала Бланш, вытаскивая наряд и критически осматривая его со всех сторон. — В него я точно влезу!
Платье, к счастью, действительно оказалось впору. Бланш сунула ноги в туфли и позвонила в колокольчик. Как ни странно, Кристин почти не заставила себя ждать.
— Зачеши мне волосы наверх и закрепи шпильками, — приказала Бланш, усаживаясь на высокий стул. — Сделай волны и оставь один локон свободным. Его нужно будет завить.
Кристин взялась за расческу. Была и еще одна причина, чтобы держать эту строптивую горничную при себе: она была отличным парикмахером.
— Вам нужно срезать кончики. Волосы посеклись. А все из-за того, что вы загораете без шляпки.
Бланш поморщилась. Она терпеть не могла критику в свой адрес.
— Сейчас не до этого, Кристин. Подстригусь на днях.
— Но из такой пакли не сделать хорошую прическу! — Горничная брезгливо приподняла один локон.
Бланш уставилась на ее отражение в зеркале.
— При всем моем уважении, дорогая, но моя пакля куда лучше трех волосков, все еще каким-то чудом держащихся на твоей головенке.
Кристин поджала губы. Реденькие, мышиного цвета волосы действительно не добавляли ей красоты. В отместку она так дернула хозяйку за волосы, причесывая ее, что у Бланш искры сыпались из глаз.
Уволю! — думала Бланш, стискивая зубы, чтобы не заорать от боли. Теперь уж точно уволю!
Однако желание избавиться от горничной в кратчайшие сроки куда-то пропало, когда. Бланш увидела результат ее труда. Волосы были уложены идеально. Кокетливый локон у правого уха сделал тридцатидвухлетнюю мисс Маркхэм похожей на юную девушку.
— С румянами не переборщите, как в прошлый раз, — мрачно посоветовала Кристин и вышла из комнаты.
Бланш кинула недобрый взгляд ей вслед, но через мгновение уже забыла о своей горничной.
Нитка жемчуга и длинные серьги идеально дополнили наряд. Бланш была довольна собой и своей внешностью и, спускаясь в холл, напевала современную глупую песенку о любви.
Она осторожно, чтобы не помять платье, забралась в «лексус», подобрала подол и кивнула водителю:
— Поехали!
Интересно, скучал ли по ней Дункан? Сегодня утром она получила от него маленький букет роз и милую записочку с просьбой не забыть о званом ужине.
О, разумеется, она не забудет! Тем более после такого напоминания! Вряд ли Дункан всем дамам,
