- Эх, паренек, - сказал Мак. - Жизнь сегодня - это уже неприятность. Я очень неуютно буду чувствовать себя, если не пойду, - у Кинга влиятельные друзья. Ему, может быть, что-то известно.
- Что будем делать с флягами?
Они подумали секунду, потом Ларкин сказал:
- Возьмем с собой.
- Это не опасно? Я имею в виду, что в тюрьме в случае внезапного обыска мы не сможем спрятать их.
- Если нам суждено быть пойманными, нас поймают. - Ларкин был серьезен, лицо его стало жестким. - Чему быть, того не миновать.
* * *
- Эй, Питер, - окликнул его Эварт, увидев, как Питер Марлоу выходит из хижины. - Ты забыл свою нарукавную повязку.
- О, благодарю. - Питер Марлоу выругался про себя, возвращаясь назад к койке. - Забыл про эту чертову штуку.
- Я тоже всегда забываю.
- Еще раз спасибо.
Питер Марлоу присоединился к людям, идущим по тропинке вдоль стены. Он пошел по ней на север, повернул за угол, оказался перед воротами. Он сорвал повязку, сразу же почувствовав себя раздетым. Впереди, в двух сотнях ярдов, дорога на запад кончалась. Заграждение сейчас было убрано, так как группы пленных возвращались с дневных работ. Многие изнемогали от усталости, волоча большие тележки, нагруженные пнями, которые были с огромным трудом выкорчеваны из болот и предназначались для лагерных кухонь. Питер Марлоу вспомнил, что послезавтра и он пойдет на эти работы. Он ничего не имел против почти ежедневной работы на аэродроме, это было нетрудно. Но заготовка дров - совсем другое дело. Трелевание бревен - опасная работа. Все делалось вручную, без каких-либо приспособлений, которые бы могли облегчить работу. Многие ломали руки и ноги, растягивали сухожилия. Всем здоровым в лагере приходилось выходить на такие работы раз или два в неделю, офицеры работали наравне с рядовыми. Дрова нужны были каждый день, а кухня пожирала их очень много. Это было справедливо, что те, кто был здоров, работали за больных.
Рядом с воротами стоял наряд военной полиции, а по другую сторону ворот корейский охранник, прислонившись к стене, курил и сонно наблюдал за проходящими мимо людьми. Полицейский смотрел на группу пленных, устало бредущих через ворота. Кто-то лежал на повозке. Обычно один или два человека завершали день именно так, но нужно было очень устать или сильно заболеть, чтобы тебя привезли домой в Чанги таким способом.
Питер Марлоу проскользнул мимо невнимательных стражей и присоединился к пленным, которые толкались на огромной бетонной площадке.
Он нашел вход в один из тюремных коридоров и начал пробираться через металлические лестницы, кровати и расстеленные матрасы. Люди были везде. На лестницах, в коридорах, в открытых камерах, четверо или пятеро в камере, рассчитанной на одного. Он почувствовал ужас от этого копошащегося людского муравейника. Вонь была тошнотворной. Вонь от гниющих тел. Вонь от немытых человеческих тел. Вонь от людей, длительное время прикованных к постели. Вонь от стен, от тюремных стен.
Питер Марлоу нашел камеру 54. Дверь была закрыта, но он открыл ее и вошел. Мак и Ларкин уже были там.
- Господи, от этого запаха с души воротит!
- Меня тоже, приятель.
Ларкин обливался потом. Мак обливался потом. Воздух был спертым, бетонные стены влажными, они тоже потели и были в пятнах плесени от многолетнего потения.
Камера - семь футов в ширину, восемь в длину и десять в высоту. Основное пространство занимала кровать - бетонный блок, вмонтированный в стену, высотой три фута, шириной тоже три и шесть футов в длину. Из кровати выступало бетонное изголовье. В одном углу камеры была уборная - дыра в полу, соединенная с канализационной трубой. Канализация давно не работала. На высоте девяти футов от пола крошечное зарешеченное окно, но увидеть из него небо было невозможно, потому что стены были толщиной два фута.
- Мак, мы подождем его несколько минут, потом смоемся из этого проклятого места, - заявил Ларкин.
- Хорошо, приятель.
- По крайней мере давайте откроем дверь, - предложил Питер Марлоу, который начал задыхаться.
- Лучше держать ее закрытой, Питер. Безопаснее, - тревожно возразил Ларкин.
- Я бы скорее умер, чем согласился бы жить здесь.
- Да. Хвала Господу, мы живем не здесь.
- Эй, Ларкин. - Мак показал на одеяла, лежавшие на бетонной кровати. Не понимаю, где люди, которые живут в этой камере. Не могут же они все быть на работах.
- Я тоже не знаю. - Ларкин все больше нервничал. - Давайте сматываться...
Дверь открылась, и, сияя улыбкой, вошел Кинг.
- Привет, ребята! - В руках у него были какие-то свертки. Он отступил в сторону, пропуская Текса, тоже нагруженного. - Положи все на кровать, Текс.
Текс поставил электроплитку, большую кастрюлю и ногой закрыл дверь. Все удивленно наблюдали за происходящим.
- Принеси воды, - распорядился Кинг.
- Хорошо, - ответил Текс.
- Что происходит? Вы хотели видеть нас? - спросил Ларкин.
Кинг рассмеялся.
- Предстоит небольшая стряпня.
- Господи! Вы хотите сказать, что собрали нас ради этого? Почему, черт побери, мы не могли сделать это у нас дома?
Ларкин был разъярен. Кинг же смотрел на него и ухмылялся. Затем повернулся и раскрыл какой-то сверток. Вернулся с водой Текс и поставил кастрюлю на плитку.
- Раджа, послушайте, что... - Питер Марлоу запнулся. Кинг высыпал в воду не меньше двух фунтов бобов, посолил и положил две полные ложки сахара. Потом развернул другой сверток, завернутый в банановый лист, и показал его содержимое.
- Матерь Божья!
Все замолкли, ошеломленные.
Кинг был доволен произведенным впечатлением.
- Говорил я тебе, Текс, - ухмыльнулся он. - Ты должен мне доллар.
Мак протянул руку и потрогал мясо.
- 'Mahlu! Да оно настоящее!
Ларкин тоже потрогал мясо.
- Я и забыл, как оно выглядит, - сказал он голосом, полным благоговейного трепета. - Проклятье, вы гений. Вы гений!
- Сегодня мой день рождения. Поэтому я решил отпраздновать его вместе с вами. И у меня есть еще вот что, - сказал Кинг, показывая бутылку.
- Что это?
- Саке!
- Я не верю, - сказал Мак. - Да здесь целая задняя част свиньи. - Он наклонился и понюхал.
- Бог мой, она настоящая, настоящая, настоящая и свежа, как майский день, ура! Все засмеялись.
- Лучше запри дверь, Текс. - Кинг повернулся к Питеру Марлоу. - Все в порядке, компаньон?
Питер Марлоу никак не мог оторвать взгляд от мяса.
- Где вы его взяли, черт побери?
- Долгая история! - Кинг вынул нож, ловко разделал окорок и положил мясо в кастрюлю. Они смотрели, как он добавил щепотку соли, поставил кастрюлю точно на середину плитки, потом сел на бетонную койку,
