скрестив ноги. - Не плохо, а?
Долгое время все молчали.
Поворот дверной ручки разрушил очарование. Кинг кивнул Тексу, который отпер дверь, приоткрыл ее, потом широко распахнул. Вошел Браф.
Он удивленно огляделся. Потом увидел плитку. Подошел и заглянул в кастрюлю.
- Будь я проклят!
Кинг ухмыльнулся.
- У меня день рождения. Вот я и пригласил вас пообедать.
- Гость уже пришел, - Браф протянул руку Ларкину. - Дон Браф, полковник.
- Меня зовут Грант! Вы знакомы с Маком и Питером?
- Конечно. - Браф повернулся к Тексу. - Привет, Текс!
- Рад вас видеть. Дон.
Кинг показал на кровать.
- Садитесь, Дон. Нам надо немного поработать.
Питера Марлоу удивляло, что американские рядовые и офицеры с такой непринужденностью называют друг друга по именам. В этом не чувствовалось ни неуважения, ни подхалимства, это казалось почти естественным. Он замечал, что приказам Брафа всегда подчинялись, хотя все в глаза называли его Доном. Удивительно.
- В чем заключается работа? - спросил Браф. Кинг вытащил обрывки простыней.
- Нам придется законопатить дверь.
- Что? - недоверчиво спросил Ларкин.
- Обязательно, - пояснил Кинг. - Когда наша стряпня начнет вариться, может начаться бунт. Парни учуют запах. Господи, представьте сами! Нас могут разорвать на части. Я подумал, это единственное место, где мы приготовим еду в тайне. Запах в основном будет выходить в окно. Если мы, конечно, плотно заткнем дверь. На улице мы не могли бы готовить, это уж точно.
- Ларкин был прав, - серьезно заявил Мак. - Вы гений. Я бы никогда об этом не подумал. Поверьте мне, - добавил он, смеясь, - с этого момента американцы - мои друзья!
- Спасибо, Мак. Теперь нам лучше приняться за дело.
Гости Кинга полосками ткани законопатили щели вокруг двери и закрыли в ней решетчатый глазок. Кинг проверил их работу.
- Хорошо, - заключил он. - А что будем делать с окном?
Они посмотрели на небольшую зарешеченную часть неба, и Браф сказал:
- Оставим все как есть, пока похлебка не начнет кипеть. Потом мы заткнем окно и будем терпеть сколько сможем. Потом опять ненадолго откроем его. - Он огляделся по сторонам. - Я считаю, что время от времени мы можем выпускать запах наружу. Как индейский дымовой сигнал.
- На улице есть ветер?
- Будь я проклят, если я это заметил. Кто-нибудь знает?
- Эй, Питер, подсади-ка меня, парень, - сказал Мак.
Мак был самым маленьким из всех мужчин, поэтому Питер Марлоу позволил ему встать на свои плечи. Мак лизнул палец и выставил его наружу сквозь прутья решетки.
- Поторопитесь, Мак, бога ради - вы ведь, понимаете, не цыпленок, крикнул Питер Марлоу.
- Я проверяю, есть ли ветер, вы, молодой негодяй! - И он снова лизнул палец и выставил его наружу. Мак был так поглощен этим занятием и выглядел так нелепо, что Питера Марлоу начало трясти от смеха. Ларкин присоединился, они корчились от смеха. В результате Мак свалился с высоты шести футов, ободрал ногу о бетонную койку и начал чертыхаться.
- Поглядите на мою чертову ногу, чтоб вас всех, - ругался Мак, задыхаясь. Царапина была небольшой, но показалась струйка крови. - Я почти содрал всю кожу с этой чертовой ноги.
- Послушайте, Питер, - простонал Ларкин, держась за живот. - У Мака есть кровь. Я всегда думал, что у него в венах только латекс!
- Идите к дьяволу, негодяи, 'mahlu, - раздраженно сказал Мак, потом приступ хохота охватил и его. Он встал, сгреб в охапку Питера Марлоу и Ларкина и запел: 'Хоровод среди роз, руки полны цветов...'
А Питер Марлоу схватил за руку Брафа, а Браф Текса, и цепочка мужчин, возбужденных песней, раскачивалась вокруг кастрюли, а Кинг, скрестив ноги, сидел позади.
Мак разорвал цепочку.
- Салют, Цезарь. Собирающиеся здесь приветствуют тебя. Они все, как один, отдали ему честь и свалились в кучу.
- Слезьте с моей чертовой руки, Питер!
- Вы мне заехали по яйцам ногой, негодяй, - ругал Ларкин Брафа.
- Извините, Грант. О, Боже! Я не смеялся так уже много лет.
- Эй, Раджа, - окликнул Питер Марлоу. - Думаю, что всем нам надо помешать один раз варево, на счастье.
- Поступайте, как считаете нужным, - ответил Кинг. Ему было чертовски приятно, что эти парни так развеселились. С серьезным видом они выстроились в очередь, и Питер Марлоу помешал варево, которое уже нагрелось. Мак взял ложку, помешал и прочитал над ним непристойную молитву. Ларкин, чтобы не отставать, начал помешивать, приговаривая:
- Кипи, кипи, кипи и закипай...
- Вы спятили? - воскликнул Браф. - Цитирует 'Макбета'! Ради бога!
- В чем дело?
- Это сулит несчастье. Цитировать 'Макбета'. Как свистеть в театральной уборной.
- Неужели?
- Каждому дураку это известно!
- Будь я проклят. Ничего об этом не знал. - Ларкин нахмурился.
- Во всяком случае, вы процитировали неверно, - сказал Браф. - 'Пламя, прядай, клокочи. Зелье прей! Котел урчи!'<Шекспир В. Макбет Пер. с англ. Ю. Корнеева.>
- А вот и не так, янки. Я знаю Шекспира!
- Спорим на завтрашнюю порцию риса?
- Послушайте, полковник, - подозрительно вмешался Мак, зная склонность Ларкина к азартным играм. - Никто так просто не бьется об заклад.
- Я прав. Мак, - отрезал Ларкин, но ему не понравилось самодовольное выражение лица американца, - Почему вы так уверены в своей правоте?
- Пари? - спросил Браф.
Ларкин секунду подумал. Он любил азартные игры, но завтрашняя порция риса была слишком большой ставкой.
- Нет. Я поставлю свою порцию риса за карточным столом, но будь я проклят, если поспорю на нее из- за Шекспира.
- Жаль, - сказал Браф. - Мне бы пригодилась дополнительная порция. Это четвертое действие, картина первая, строка десятая.
- Откуда, черт возьми, вам это так точно известно?
- Ничего странного, - объяснил Браф. - Я специализировался по искусству при Конгрессе США, в основном по журналистике и драматургии. Когда все это кончится, я собираюсь стать писателем.
Мак наклонился и вгляделся в кастрюлю.
- Завидую вам, приятель. Писатель - почти самая важная профессия в мире. Если писатель хороший.
- Ерунда, Мак, - сказал Питер Марлоу. - Существует миллион более важных занятий.
- Ваши слова говорят о том, как мало вы знаете.
- Бизнес гораздо важнее, - вставил Кинг. - Без бизнеса жизнь бы остановилась, а без денег и стабильной экономики никто бы не стал покупать книги.
- К черту бизнес и экономику, - заявил Браф. - Это обычные материальные вещи. Все обстоит так, как говорит Мак.
