-- Довольно. Ты поступишь так, как я скажу! -- прогремел он. Гнев придал ему силы. -- Я твой законный опекун. Я уже несколько месяцев переписываюсь с твоим отцом. Мой брат официально одобрил этот брак, если я окончательно решу, что он послужит к твоей пользе. А я решил, что послужит. Следовательно...
-- Что ж, я такого решения не принимала, дядя. Мы живем в девятнадцатом веке, а не в средневековье. Я еще не хочу выходить замуж.
-- Меня нисколько не интересуют твои желания, и ты совершенно права: мы живем в девятнадцатом веке. Ты обручена. И ты выйдешь замуж. Твой отец и я надеялись, что за это время, пока ты здесь, Джефф сможет оценить тебя. Это произошло. -- Тиллман в изнеможении опустился на подушку. -- Это в высшей степени достойный союз. И дело это решенное.
Купер подошел к Шевон:
-- Шевон, дорогая. Вы знаете о моих чувствах. Я и понятия не имел, что Уилф собирался... я надеялся...
Она отшатнулась от него и нашла глазами Струана.
-- Тай-Пэн! Прошу вас, скажите моему дяде. Скажите ему, что он не имеет права так поступать... он не может обручить меня... скажите ему, что не может!
-- Сколько вам лет, Шевон? -- спросил Струан.
-- Двадцать.
-- Если ваш отец и ваш дядя одобряют этот брак, у вас нет выбора. -- Он посмотрел на Тиллмана: -- Полагаю, вы имеете письменное подтверждение своих слов?
Тиллман показал на письменный стол.
-- Письмо лежит вон там. Хотя это и не твоего проклятого ума дело.
-- Значит, все законно, Шевон. Вы младший член семьи и обязаны подчиниться воле своего отца. -- Струан с печальным лицом повернулся к двери, но Шевон остановила его.
-- Вы знаете, почему меня продают? -- заговорила она в порыве отчаяния.
-- Попридержи язык, девчонка! -- вскричал Тиллман. -- С тех самых пор, как ты сюда приехала, ты доставляла нам одни лишь хлопоты и беспокойство. Пора тебе наконец вспомнить о приличиях и об уважении к тем, кто старше и лучше тебя.
-- Меня продают за долю в деле, -- с торечью произнесла она. -- За пакет акций компании 'Купер и Тиллман'.
-- Это не так! -- возразил Тиллман, и лицо его исказила уродливая гримаса.
-- Шевон, вы слишком взвинчены сейчас, -- начал Купер с несчастным видом. -- Это все от неожиданности и...
Струан сделал шаг вперед, намереваясь обойти ее, но она не отпускала его.
-- Подождите, Тай-Пэн. Это сделка. Я знаю, как рассуждают политики. Политика -- очень дорогое занятие.
-- Придержи язык! -- закричал Тиллман, но тут же вскрикнул от боли и повалился на постель.
-- Не получая доходов отсюда,-- быстро продолжала она дрожащим голосом, -- отец не сможет позволить себе оставаться сенатором. Дядя -- старший из двух братьев, и если он умрет, Джефф будет вправе выкупить долю Тиллманов в деле за чисто номинальную сумму, и тогда...
-- Полно, Шевон, -- резко оборвал ее Купер. -- Это не имеет никакого отношения к моей любви к вам. За кого вы меня принимаете?
-- Будьте честны, Джефф. Ведь это правда, не так ли? О выкупе цо номиналу?
-- Да, -- ответил Купер после хмурой паузы. -- При таких обстоятельствах я мог бы выкупить долю Тиллмана. Но я не заключал такой сделки. Я не покупаю себе служанку. Я люблю вас. Я хочу, чтобы вы стали моей женой.
-- А если я ею не стану, согласитесь вы не выкупать долю дяди?
-- Не знаю. Это решение я приму, когда придет время. Ваш дядя точно так же мог бы выкупить мою долю, если бы мне пришлось умереть раньше него.
Шевон опять повернулась к Струану:
-- Пожалуйста, купите меня, Тай-Пэн.
-- Я не могу, девочка. Но я также не думаю, что и Джефф вас покупает. Я знаю, что он любит вас.
-- Пожалуйста, купите меня, -- повторила она упавшим голосом.
-- Не могу, милая. Это против закона.
-- Нет, не против. Нет, не против. -- Что-то надломилось в ней, она уронила голову на грудь и горько разрыдалась. Купер осторожно обнял ее, в его глазах читалась мука.
Когда Струан вернулся на 'Отдыхающее Облако' Мэй-мэй еще спала, но сон ее был беспокойным.
Опустившись в кресло рядом с постелью и не сводя с нее глаз, он тупо подумал о том, что же ему теперь делать с Гортом и Кулумом. Он понимал, что должен немедленно отправиться в Макао. Но не раньше, чем выздоровеет Мэй-мэй -- о Господи, верни ей здоровье. Может быть, мне стоит послать 'Китайское Облако' и Орлова... или Маусса? Или все-таки подождать? Я предупредил Кулума, чтобы он был осторожен -- но вот послушается ли он меня? О Господи Иисусе, помоги Мэй-мэй.
В полночь в дверь каюты постучали.
-- Да?
Неслышно ступая, в комнату вошел Лим Дин. Он взглянул на Мэй-мэй и вздохнул.
-- Большой Толстый Масса приходить Тай-Пэн видеть, мозна? Хейа?
Поднимаясь по трапу в свою каюту на следующей палубе, Струан чувствовал, как ноют у него спина и плечи, как отяжелела голова.
-- Извините, что пришел незваным и так поздно, Тай-Пэн, -- произнес Морли Скиннер, поднимая с кресла свое потное, оплывшее жиром тело. -- Дело весьма важное.
-- Всегда рад встрече с прессой, мистер Скиннер. Садитесь, прошу вас. Выпьете что-нибудь? -- Он постарался перестать думать о Мэй-мэй и заставил себя сосредоточиться, понимая, что это не праздный визит.
-- Благодарю вас. Виски. -- Скиннер жадными глазами вбирал в себя богатый интерьер просторной каюты: зеленые китайские ковры на хорошо отдраенных досках пола, кресла, кушетки, запах чистой промасленной кожи, соли и пеньки; и легкий сладковатый тягучий запах опиума из трюмов внизу. Масляные лампы с аккуратно подрезанными фитилями давали чистый теплый свет, оттенявший на потолке черными полосами тяжелые бимсы главной палубы. Он сравнил ее с жалкой дырой, в которой сам ютился на Гонконге: протершаяся обивка, кругом грязь, вонючий спертый воздух в крошечной комнатке над большим помещением, где размещался печатный пресс. -- Я признателен вам за то, что вы согласились увидеться со мной в столь поздний час, -- сказал он.
Струан поднял свой бокал:
-- Ваше здоровье.
-- Да, здоровье. Это хороший тост в наше злое время. Взять хотя бы малярию, да и все остальное. -- Его маленькие поросячьи глазки сверкнули. -Я слышал, у вас есть друг, который заболел малярией.
-- Вы знаете, где можно достать хинную корку?
Скиннер покачал головой:
-- Нет, Тай-Пэн. Все, что мне доводилось читать про нее, говорит о том, что эта штука -- вроде блуждающего огонька, в руки не дается. Легенда, одним словом. -- Он вытащил из кармана гранки еженедельника 'Ориэнтл Тайме' и протянул листы Струану: -- Я тут подумал, возможно, вам захочется взглянуть на редакционную статью о сегодняшних скачках. Завтра выйдет специальный выпуск.
-- Благодарю вас. Вы для этого хотели меня видеть?
-- Нет, сэр. -- Скиннер жадно проглотил виски и посмотрел в пустой бокал.
-- Если хотите еще, наливайте, не стесняйтесь.
-- Благодарю вас. -- Скиннер грузно двинулся к графину, его слоновий зад и ляжки вздрагивали, как студень, при каждом шаге. -- Хотел бы я иметь вашу фигуру, мистер Струан.
-- Тогда не ешьте так много. Скиннер рассмеялся.
-- Еда тут совершенно ни при чем. Вы либо толстый, либо нет. Это одна из тех вещей, которые Господь Бог определяет при рождении раз и навсегда. Я все время был крупным. -- Он наполнил свой бокал и вернулся на место. -Вчера вечером ко мне в руки попала кое-какая информация. Не могу открыть вам
