-- Он ведь не даст тебе просто так остаться и спрятаться, хейа?
-- Я уже решил, что с ним делать. -- Струан улыбнулся так широко, что все его лицо покрылось морщинками. -- Ты очень-очень особенная, Мэй-мэй.
-- Достаточно особенная, чтобы ты сделал меня Тай-тай? Своей Верховной госпожой, по обычаям твоей страны?
-- На это я дам тебе ответ, когда успешно завершу три дела.
-- Какие три дела?
-- Первое -- доставлю серебряные слитки на 'Китайское Облако' в целости и сохранности.
-- Дальше?
-- Второе -- добьюсь, чтобы Гонконг стал нашим по-настоящему и навсегда.
-- И последнее?
-- Еще не знаю точно. В отношении третьего дела тебе придется запастись терпением.
-- С первыми двумя я тебе помогу. Как будет с последним, я не знаю. Я китаянка, а китайцы очень терпеливые люди. Но не забывай, что я еще и женщина.
-- Буду помнить, -- произнес он после продолжительного молчания.
Глава 8
Струан сидел в своем рабочем кабинете на первом этаже и писал письмо Роббу. Было почти два часа пополудни. Снаружи торговцы вместе со своими клерками, носильщиками и слугами перетаскивали вещи из факторий на свои лорки. Хоппо отменил приказ, отзывавший из поселения всех слуг. Слугам и носильщикам было разрешено исполнять свои обязанности до Часа Обезьяны -трех часов дня -- к каковому времени все европейцы должны были покинуть Кантон. 'Знаменосцы' по-прежнему оставались на площади, отрезая англичан от американской фактории.
Струан закончил писать, поставил на листе под посланием свою личную печать, которой пользовался лишь в исключительных случаях, и капнул на письмо воском, прижав к нему перстень с печаткой. В письме он сообщал Роббу, что беспокоиться не о чем и что он привезет в Гонконг добрые вести, добавив, что если сам он опоздает, Робб должен вместо него пойти на распродажу и приобрести все участки, которые они заранее подобрали для компании. И купить круглый холм, чего бы это ни стоило. Сколько бы Брок ни давал, Робб должен предложить на доллар больше.
Струан откинулся на спинку кресла, потер глаза, прогоняя усталость, и начал заново, шаг за шагом, перепроверять свой план, пытаясь отыскать в нем слабые звенья. Как и в любом плане, успех которого во многом зависит от реакции других людей, Струан, готовясь осуществить свой замысел, тоже в какой-то степени полагался на удачу -- предусмотреть все было невозможно. Но он чувствовал, что флюгер его йосса опять показывает в ту сторону, где судьба неизменно хранила его и все получалось именно так, как ему хотелось.
Высокие напольные часы пробили дважды. Струан встал из-за резного тикового стола и подошел к слугам, которые непрерывно сновали взад-вперед между факторией и причалом под надзором португальских клерков.
-- Мы почти закончили, мисгер Струан, -- сказал Мануэль де Варгаш, престарелый седовласый португалец, державшийся всегда с большим достоинством. Он служил 'Благородному Дому' уже одиннадцать лет и являлся старшим клерком. До этого он владел собственной компанией с главной конторой в Макао, но не выдержал конкуренции с британскими и американскими коммерсантами. Он не держал на них зла. То была воля Господа, сказал он тогда безо всякой ненависти, взял с собой жену, собрал детей и отправился слушать мессу, после чего возблагодарил мадонну за все, чем она благословила его. Он был таким же, как и огромное большинство других португальцев -верным, спокойным, всегда довольным своей судьбой, неспешным в мыслях и поступках. -- Можем отправляться, как только прикажете, -- устало произнес он.
-- Вы хорошо себя чувствуете, Варгаш?
-- Небольшая лихорадка, сеньор. Но как только мы обоснуемся на новом месте, со мной опять все будет в порядке. -- Варгаш покачал головой. -Скверно это -- бесконечно переезжать с места на место. -- Он что-то резко выговорил на кантонском наречии носильщику, сгибавшемуся под тяжестью гроссбухов, и показал рукой на лорку.
-- Это последние из книг, мистер Струан.
-- Хорошо.
-- Печальный сегодня день, печальный. Ходит много плохих слухов. Некоторые совсем глупые.
-- Что за слухи?
-- Говорят, что нас всех перехватят по дороге и убьют. Что Макао пора уничтожить, а нас изгнать с Востока раз и навсегда. Ну и обычные разговоры о том, что мы вернемся через месяц, и торговля пойдет лучше, чем когда-либо. Некоторые даже утверждают, что где-то в Кантоне спрятаны сорок лаков серебра.
Улыбка Струана осталась все такой же снисходительной и безмятежной.
-- Да столько лаков не наберется во всем Квантуне!
-- Разумеется. Глупость, конечно, но пересказывать ее занятно. Считают, что это серебро собрали купцы Ко-хонга в подарок императору, чтобы умилостивить его.
-- Чушь.
-- Конечно, чушь. Нет в Кантоне такого человека, который осмелился бы держать столько серебра в одном месте. Все бандиты Китая слетелись бы сюда, как мухи на мед.
-- Возьмите вот это письмо и передайте его мистеру Роббу, из рук в руки. Сразу, как только увидитесь с ним. Затем немедленно отправляйтесь в Макао. Я хочу, чтобы вы набрали группы строительных рабочих. Они понадобятся мне на Гонконге через две недели, считая от сегодняшнего дня. Пятьсот человек.
-- Да, сеньор. -- Варгаш вздохнул и подумал, сколько еще ему придется притворяться. Все мы знаем, что 'Благородному Дому' пришел конец. Пятьсот человек? Зачем нам люди, когда нет денег, чтобы купить землю? -- Это будет трудно, сеньор.
-- Через две недели, -- повторил Струан.
-- Найти хороших работников будет нелегко, -- вежливо настаивал Варгаш. -- Торговцев много, строители пойдут нарасхват. К тому же императорский указ отменил мирный договор. Может быть, они вообще откажутся работать на Гонконге
-- Хорошая плата заставит их передумать. Мне нужны пятьсот человек. Лучшие из лучших. Платите вдвое, если понадобится.
-- Да, сеньор.
-- Если у нас не окажется денег, чтобы заплатить им, -- добавил Струан с мягкой усмешкой, -- вам хорошо заплатит Брок. Для беспокойства нет причин.
-- Я пекусь не о плате за свой труд, -- ответил Варгаш с большим достоинством. -- Я тревожусь за благополучие компании. Я бы не хотел, чтобы 'Благородный Дом' прекратил свое существование.
-- Да, я знаю. Вы хорошо служили мне, Варгаш, и я ценю это. А теперь забирайте с собой всех клерков. Я поплыву с Мауссом и моими людьми.
-- Мне запереть факторию, или это сделаете вы?
-- Заприте сами, когда все клерки будут на борту.
-- Очень хорошо. Господь да хранит вас, сеньор.
-- И вас также, Варгаш.
Струан прошел через площадь. Вокруг него сновали люди, перенося последние кипы, ящики, узлы на тяжело груженные лорки, расположившиеся одна позади другой вдоль всего причала. Впереди на причале он заметил Брока и Горта, которые безжалостно погоняли своих надрывающихся матросов и клерков. Кое- кто из торговцев уже отчалил, и Струан приветственно махнул рукой какой-то лорке, уходящей вниз по течению. У другого берега за их от правлением наблюдали танка, речные люди, громко предлагая торговцам свои сампаны, чтобы вывести лорки на стремнину: направление ветра затрудняло маневрирование и отходить от причала было неудобно.
Лорка Струана имела две мачты и вместительный корпус длиной сорок футов. Маусс уже стоял на полуюте.
-- Все как будто утихло, Тай-Пэн. Ходят слухи, что Хоппо захватил дом Ти-сена. В нем оказалось пятьдесят лаков серебряных слитков.
