У влажной стены туннеля, слегка постанывая, лежал огромный бородатый мужик в красивых черных с позолотой доспехах.
– Тесей, ты?! – Рот сына Зевса сам собой широко открылся. – Но… за каким сатиром?
Продолжая тихонько постанывать, Тесей с трудом поднялся на ноги.
– Ох, моя голова…
В лицо Гераклу пахнуло перегаром.
– Что, снова нажрался? – вздохнул сын Зевса. – Небось на деньги, вырученные за золотое руно?
– Не-а, – мотнул головой афинянин, – те таланты я давно уже пропил.
– Хорошо, – кивнул Геракл, – в таком случае ответь, почему ты от меня бежал?
Тесей икнул.
– А я думал, что ты Минотавр!
– О-о-о-о… – глухо донеслось из сырых недр подземелья.
Софоклюс вздрогнул, оглянулся, но ничего, кроме пляшущих в свете факела причудливых теней, разобрать не смог.
– А это кто воет? – Геракл как следует тряхнул коллегу за плечо.
– Не знаю. – Тесей испуганно моргнул. – Я постоянно его слышу, ходит где-то рядом, сопит, взрыкивает, но на глаза не показывается.
– Может, стесняется? – предположил сын Зевса.
Афинянин снова моргнул и осоловело уставился в темноту.
– Так это кто, Минотавр?! – испуганно прошептал Софоклюс.
– Да нет, – Геракл весело осклабился, – какой там Минотавр! Всем в Греции доподлинно известно, что человекобык всего лишь пьяная галлюцинация Тесея!
– Неправда! – возразил афинянин. – Я лично его несколько раз видел.
– Ну и сколько ты перед этим выпил? – заржал сын Зевса. – Софоклюс, не бойся, он как налижется, так сразу идет Минотавра искать. Такой у нашего Тесея удивительный бзик.
На этот раз афинянин не стал протестовать; закрыв глаза, он медленно покачивался из стороны в сторону.
«Медитирует, – мысленно предположил Софоклюс. – Входит в боевой транс перед схваткой с чудовищем».
– А откуда вы с ним знакомы? – поинтересовался историк, даже под землей, в жутких туннелях царя Авгия оставаясь пытливым профессионалом.
– С кем, с Тесеем? – Геракл зевнул.
– Ну не с Минотавром же, в конце-то концов…
– Да плавали вместе на «Арго» в Колхиду за золотым руном. Доплыли мы, значит, до Мизии, ну и там меня аргонавты бросили. Наверняка не без вмешательства этого, который перед нами. Но я на дураков долго зла не держу. Эй, Тесей, ку-ку, просыпайся. Пора отсюда выбираться!
– Да-да? – очнулся Тесей. – О, Геракл, какими судьбами!
Сын Зевса скорбно вздохнул:
– Тесей, не дури, и вообще, что ты здесь делаешь?
– Как что? – возмутился афинянин и, зажав пальцами подбородок, крепко задумался.
– Нет, всё бесполезно, – махнул рукой Геракл, – он в сандалию пьян. Идем, дубина, по дороге вспомнишь.
Наугад свернув в просторный коридор, сын Зевса с радостью обнаружил в небольшом тупичке прочную веревочную лестницу, спускавшуюся откуда-то сверху. Под лестницей прямо из земляной стены торчала толстая ржавая труба с огромным зеленоватым вентилем. Под трубой имелась медная табличка с мелким выбитым текстом.
Геракл наклонился и в свете факела вслух прочел:
– «Воздушная помпа! В случае возникших в системе подземных водостоков неисправностей до конца открыть вентиль». Хм… Что такое помпа, я не знаю. А вентиль… должно быть, это и есть сие заплесневелое колесико. Эх…
Поплевав на руки, сын Зевса взялся за дело. Вентиль противно заскрипел и нехотя провернулся.
– Теперь вроде как всё! – довольно подвел итог проделанной работе Геракл. – Тесей, ты полезешь наверх первым!
– М-м-м… а собственно, зачем? – подал голос шатающийся афинянин.
Сын Зевса заговорщицки понизил голос:
– Там наверху Минотавр!
– Ах так! – вскричал афинянин и стремительно взлетел по веревочной лестнице, снеся крепким лбом очередную каменную крышку, закрывавшую лаз в опасные подземелья.
