— Вижу, что ты, Катя, как и я, ранняя пташка. Доброе утро! А вот Ева, наоборот, сова, может спать до трех пополудни. Что ж, даже у близнецов привычки могут быть разные.
Герлинда пригласила ее к столу, который был накрыт в большом помещении. Там же их ждала верная Кристина. Секретарша, проигнорировав Катерину, подала Герлинде папку с документами:
— Госпожа Ван Райк, здесь те письма, о которых вы вчера говорили.
— Молодец, — похвалила Герлинда. — Кристина — великолепная подмога для меня. Без нее я бы не знала, что и делать. А теперь все к столу!
Кристина зарделась. На завтрак подавались свежие ароматные булочки, кофе, а также конфитюр, масло и сыр. Катя привыкла к корнфлексу, однако побоялась сказать об этом. В Белом замке были свои традиции!
— Ну что, моя дорогая, сегодня у нас напряженный день. Я хочу ознакомить тебя с моей фирмой, затем, как ты сама желала, мы заедем в лабораторию вместе с Евой, чтобы лишний раз генетики подтвердили ваше несомненное родство. И первая встреча с прессой… Не бойся, журналисты будут добрые, Карл- Хайнц отберет самых лучших.
— И еще я хочу навестить могилу Ютты, — сказала Катя.
Герлинда одобрительно улыбнулась:
— Я так и знала, что ты пожелаешь навестить ее. Ева, увы, там почти не бывает. Но ее нельзя упрекать, бедная девочка была так расстроена, когда Ютта умерла. Это стало для нее таким ударом! Говорит, что не может приблизиться к могиле матери, ей это психологиче ски очень тяжело. Ладно, заедем в Ольсдорф, навестим мою племянницу!
Катя поразилась — она часто бывала на Ольсдорфском кладбище, когда жила у Бригитты, да и потом наведывалась в это место, полное скрытой тоски и покоя. Возможно, проходила мимо могилы Ютты. И не подозревала, что там — ее мама.
Позавтракав, Герлинда внимательно оглядела Катерину и сказала:
— Тебе следует переодеться. Ах, больше нарядов нет? Ну, это не проблема, мы купим тебе все, что пожелаешь. А теперь в путь!
Они отправились в город на старом, внушительном «Мерседесе». Машину вел пожилой шофер. Первым делом они заехали на кладбище. Герлинда вывела ее к скромной серой гранитной плите. «Ютта Франке. 11 мая 1954 — 29 августа 2000». Катя поразилась — Ютта умерла день в день, ровно за два года до того, как маму Дашу сбила машина. Неужели это судьба?
— Ева так плакала, она никак не могла успокоиться, бедная, бедная девочка, — говорила Герлинда. — Я, конечно, думала, что первой они похоронят меня, но все получилось иначе. Впрочем, Ютта чем-то напоминала мне Фелицию, и не только внешне. Такая же покорная, готовая смириться с любыми, даже самыми страшными, обстоятельствами. А вот Ева, кажется, совершенно иная.
Катя постояла около плиты. Ей так бы хотелось познакомиться с Юттой, но это невозможно.
— Поехали, Катя, нас ждут другие дела, — произнесла в нетерпении Герлинда. Катя заметила, что посещение кладбища угнетало Ван Райк. Они снова оказались в салоне «Мерседеса» и двинулись в центр.
Они попали в тот самый магазин, куда не так давно заходила Катя и где ее приняли за Еву. Там же, на втором этаже, прямо над ювелирным салоном, располагался головной офис компании «Ван Райк». Судя по реакции подчиненных, Герлинду боялись. Как только она вошла в салон, работники мгновенно расплылись в умильных улыбках.
— Госпожа Ван Райк, — заговорили они. — Как мы рады, мы и не знали, что вы сегодня приедете…
— Еще бы, — заявила Герлинда. — Я же почти никогда не предупреждаю о своем визите. Я хочу видеть все так, как оно есть на самом деле!
— Госпожа Ева Ван Райк, мы рады видеть и вас, — произнес кто-то из сотрудников. Катя покраснела, а Герлинда сказала:
— Это не Ева, а Катерина.
Катя заметила, как подчиненные переглянулись. Видимо, считают, что Герлинда постепенно выживает из ума, уже забыла, как зовут ее племянницу.
— Повторяю, это Катерина Ипатова, моя русская внучатая племянница и родная сестра Евы, — сказала Герлинда Ван Райк. — Но вас это не касается. Продолжайте работать. А финансовый отчет за прошлый месяц я желаю посмотреть немедленно!
Несмотря на свой весьма почтенный возраст, Герлинда сохраняла ясность ума и мгновенную реакцию. Они поднялись на второй этаж, в кабинет Ван Райк, где Катя стала свидетельницей того, как Герлинда знакомится с финансовыми документами. Страницы так и шелестели между ее пальцев, она делала пометки, что-то высчитывала.
— Если учесть, что сейчас половина горожан в отпуске, то дела идут совсем неплохо, — произнесла Герлинда. — Открою тебе секрет, Катя, — в ближайшее время мы откроем несколько салонов в крупных американских и европейских городах. Но это уже будет вашей с Евой задачей — превращать фирму «Ван Райк» в самую известную ювелирную марку в мире. И я уверена — вы справитесь с этим великолепно!
— Но тетя Герли, — ответила Катя. — Вы еще полны сил и вообще…
— И вообще, мне стукнет первого сентября восемьдесят четыре, — прервала ее Герлинда. — А это значит, дорогая моя, что я не попадаю даже под определение женщины бальзаковского возраста! Думаю, через несколько лет, когда вы с Евой войдете окончательно в курс дел, я смогу наконец отойти от бизнеса и заняться написанием мемуаров. Так, так…
Герлинда внимательно посмотрела на Катю и произнесла таинственным тоном:
— Ты что-нибудь знаешь о драгоценностях? Нет? И неудивительно! Когда я познакомилась с Эрихом, моим мужем, то была в такой же ситуации. Ничего, ты всему научишься. И, думаю, урок надо начинать именно сегодня! И так потеряно слишком много времени. Пошли!
Они снова спустились на первый этаж, в ювелирный салон. Там несколько продавцов пытались угодить пожилой чете, перед которой было разложено несколько сверкающих колье. Герлинда, заметив это, с милой улыбкой подошла к клиентам.
— Госпожа Торсон, господин Торсон, — произнесла она. — Какая честь приветствовать вас в моем салоне! Я — Герлинда Ван Райк, хозяйка. Мы с вами не знакомы, увы, но, госпожа Торсон, я поклонница вашего таланта, вы — богиня экрана! Хотите ли кофе? Или, возможно, что-то покрепче? Прошу вас, садитесь в эти кресла, они специально стоят здесь для наиболее важных и почтенных гостей. А вы — именно такие!
Так, слово за слово, Герлинда заставила клиентов раскошелиться и склонила их к покупке бриллиантового колье стоимостью в семьдесят пять тысяч евро. Торсоны удалились, очень довольные покупкой и приемом в салоне «Ван Райк», и обещали непременно заглядывать еще.
— Вот так нужно себя вести, — назидательно сказала Герлинда продавцам, которые зааплодировали ей. — Вы наверняка не узнали Эмилию Торсон, и неудивительно, пик ее артистической карьеры пришелся на поздние пятидесятые. Но если вы не знаете о славе, пускай даже и миновавшей, одного из клиентов, вы все равно должны обходиться с ним, как с королем! Если бы не я, то, уверена, они бы не обогатили нашу кассу на семьдесят пять тысяч. Надо лучше работать!
Катя проследовала за Герлиндой в смежные помещения, они оказались около лифта. Спустились на нем куда-то вниз, попали в узкий коридор. Там Катя заметила нескольких охранников. И, наконец, перед ее глазами возникла небольшая комната, обшитая металлическими листами. Одна из стен представляла собой множество ящичков, вмонтированных в бетон.
— Вот оно, сердце моего предприятия, — сказала Герлинда. — Тут хранятся подлинные сокровища. Думаю, множество грабителей хотели бы попасть сюда, но им это ни за что не удастся. Я не жалею денег на систему охраны, кроме того, мы находимся на уровне пятнадцати метров в толще земли.
Катя заметила несколько видеокамер, которые внимательно наблюдали за теми, кто находился в бронированной комнате. Тем временем Герлинда выдвинула один из ящичков, поставила на стол и вынула его содержимое.
Какое шикарное ожерелье из жемчуга! И еще кольца, браслеты и броши — все с жемчужинами. Катерина затаила дыхание.
— Тетя Герли, это все ваше? — робея, спросила она.
Ван Райк ответила с улыбкой, лаская жемчужины пальцами:
— Большинство — собственность моей фирмы, кое-что принадлежит некоторым банкам и даже частным лицам.
— Но здесь же наверняка драгоценностей на сотни тысяч, — сказала Катя.
Герлинда хмыкнула и ответила:
— Дорогая моя, на целые миллионы. И это — только один из магазинов. В чемоданчике, с которым Эрих и я прибыли в Америку, было драгоценностей на двадцать пять миллионов долларов. С этого и начался наш бизнес.
Катя завороженно смотрела на это великолепие. Герлинда поставила на стол еще несколько ящичков. В одном из них находились сплошь бриллианты, в другом — сапфиры. Ван Райк обращалась с камнями так, будто они не имели никакой ценности. Катя же боялась прикоснуться к сокровищам.
— Еве нравятся побрякушки, она в них разбирается, но камни для нее — исключительно удачное вложение капитала, — сказала Герлинда с горечью. — Она не умеет их чувствовать. Посмотри на него!
Она подняла над головой крупный овальный сапфир, который сверкнул в лучах мощных ламп, как глаз неведомого морского чудовища. Катя зажмурилась.
— А мне надо, чтобы ты чувствовала камни. Только тогда ты сможешь установить с ними связь и понять их. Ева считает, что это все — бредни сумасшедшей старухи, но камни — они живые! У них есть своя история, они впитывают энергию. И чувствуют своего хозяина.
Герлинда бережно положила сапфир обратно в ящик:
— Но они не любят, когда перед ними преклоняются, когда ради них готовы пойти на все. Поэтому камням нужен человек, который их понимает, Катя. Увы, мой старый дизайнер, который работал на фирму «Ван Райк» в течение многих лет, не так давно умер, ему было почти девяносто, и до последнего дня он трудился над новой коллекцией. У него осталось двое сыновей и четверо внуков, но ни один из них даже на треть так не гениален, как он… Поэтому я сейчас ищу нового генерального дизайнера, ведь чтобы осуществить прорыв в Европе и Америке, нужна выдающаяся коллекция. А также человек, который чувствует камни. Ева великолепно разбирается в бизнесе, но она лишена эмоций. А вот ты… думаю, из тебя выйдет толк! Со временем, конечно, но выйдет!
Катя улыбнулась. Герлинда говорила забавные веши. Ван Райк, заметив улыбку девушки, спросила:
— Думаешь, я выжила из ума? Может быть. На горе, где стоит моя вилла, согласно преданию, раньше жила ведьма. Поэтому жители Гамбурга и избегали горы Зюлльберг. Так вот, иногда я думаю, что гамбуржцы правы, и эта ведьма — я.
Герлинда раскрыла еще один ящичек, там находилось несколько бархатных футляров.
— Здесь — самые раритетные драгоценности. Вот посмотри, этот перстень с желтым бриллиантом. Он принадлежал когда-то последнему египетскому королю. А вот браслет с бриллиантами и рубинами, им обладала Великая княгиня Бертранская Клементина, та самая, которая трагически погибла при взрыве
