— Эй, ты… ходи сюда. Давай, шевелись, тебя генерал Януш видеть желает.
— Зачем?
— А это ты у него спроси, ясно?
Ни черта не ясно, но послушно иду, стараясь не отставать от провожатых. Тяжело, дыхание моментально сбивается, а сердца начинают стучать, как сумасшедшие, но остановиться — значит показать свою слабость.
Нужная палатка находится в самом центре лагеря, от прочих она отличается разве что размерами, ну и тремя желтыми полосами, нашитыми на ткань. Отбросив полог, старший из провожатых приказал:
— Давай, иди. И чтоб без глупостей, ясно?
Куда уж яснее. Внутри палатки сумрачно, тепло и довольно уютно. Простая, но удобная мебель, химический фонарь под стеклянным колпаком и человек, рассматривающий меня с нескрываемым любопытством.
— Привет, присаживайся, — человек указал на стул. — Меня зовут Януш, ты наверное слышала?
— Слышала, — вспомнить бы еще, что именно я слышала. Фома точно упоминал это имя, но я была слишком занята собственными проблемами.
— Замечательно. Я о тебе тоже слышал. Как самочувствие? Выглядишь ты намного лучше, чем при нашей первой встрече, — Януш улыбался, и мне совершенно не нравилась эта улыбка, кожей чувствую — очередная подлость готовится. Пользуясь полученным приглашением, присаживаюсь на стул. Януш молчит, улыбается, разглядывает меня. Ну а я — его. Молодой, даже чересчур молодой, чтобы командовать, но все остальные подчиняются довольно охотно. Темные волосы, светлые глаза, не понять, толи серые, то ли голубые… цвет ускользает, плывет. Нужно плыть следом, нужно смотреть и обязательно понять, какого же цвета эти глаза… да он же пытается меня загипнотизировать, ну уж нет, не выйдет. Я просто закрываю глаза, и наваждение исчезает.
— Даже так? — Януш все еще улыбается, но уже не так самоуверенно.
— В следующий раз я отвечу. Уверен, что ты сильнее?
— Нет, не уверен. — Он скрещивает руки груди, словно пытается таким образом отгородится от меня.
Голова немного кружится, все-таки я еще слишком слаба, чтобы играть с ним на равных, будь я в норме… судя по всему, в норму я приду не скоро, если вообще приду. Лишь бы он не догадался, до какой степени я беспомощна.
— Но и ты не уверена в своем превосходстве, — подводит итог Януш. — Более того, в настоящее время ты зависишь от нас. Фактически я спас тебе жизнь.
— Не ты, а Фома.
— Это не существенно, он ничего не смог бы сделать без моего на то разрешения. Он и самостоятельно прожить-то не способен, не то, что спасать кого-то.
— Хорошо, если ты хочешь услышать, что я тебе благодарна, то я благодарна. Спасибо большое за то, что разрешил мне помочь.
Януш вызывал у меня странное необъяснимое отвращение, хотя вроде бы ничего отвратительного в нем не было. Вот только улыбка, и эта манера потирать руки, словно очищая их от невидимой собеседнику грязи.
— В твоем положении, вампирша, нужно вести себя чуть более скромно.
— Да-ори.
— Что?
— Я — не вампирша, нет такого слова в языке, я — да-ори. Воин.
Януш рассмеялся. Ну да, понимаю, хорош воин, который и ходит-то с трудом.
— Ты забавная. Хочешь правду? Может, когда-то ты и была воином… да-ори, правильно? Но сейчас ты похожа на старую беззубую собаку, которую не гонят прочь сугубо из милости. Да, ты выжила, но какой ценой? Думаешь, я не вижу, насколько ты истощена? Вижу. Понимаю. Иду на встречу. Все, что у тебя осталось — это знания, которые я не могу добыть обычным способом.
— Неужели?
— Сотрудничать со мной в твоих же интересах. Будешь хорошей девочкой — будешь жить.
— А если нет?
— Ну… знаешь, не все в Империи так плохо, как думают те, кто оттуда сбежал. Вот к примеру идея о социальной полезности мне очень даже нравится. Зачем содержать тех, кто не приносит пользы? Тратить на них материальные и человеческие ресурсы, которые можно применить с гораздо большей выгодой для всего социума?
— Намекаешь, что от меня пользы никакой.
— Совершенно верно. Видишь, мы уже друг друга понимаем, — весело сказал Януш, а я вдруг совершенно четко поняла причину своей к нему неприязни. Януш напоминал Серба, нет, не внешностью, скорее поведением, стремлением подчинять.
— Давай так, сейчас ты подумаешь и назовешь причину, по которой я должен терпеть твое присутствие здесь, от того, насколько серьезной мне покажется причина, будет зависеть твоя дальнейшая судьба.
— А если я не захочу?
Януш пожал плечами.
— Твое дело. Да не дергайся, да-ори, убивать не стану, сама сдохнешь. Выйдешь за пределы лагеря и сдохнешь, без оружия, еды… ну одежду, так и быть, оставлю. Ну так как?
— Иди к черту.
Улыбаться Януш не перестал, просто улыбка стала жесткой, неприятной.
— Ну, в таком случае, надеюсь, завтра ты избавишь нас от своего присутствия. Если же тебе вдруг вздумается проигнорировать этот приказ, то я вынужден буду разрешить моим людям сделать то, что они собирались сделать с самого начала. Прощай, да-ори, было любопытно с тобой познакомиться. Кстати, если вдруг передумаешь, то… тебе нужно будет очень сильно постараться, чтобы убедить меня в своей полезности.
Из палатки я вышла бодрым шагом и с гордо поднятой головой, во всяком случае, хотелось бы на это надеяться. Бодрости и злости хватило ровно на пять шагов. А ведь он прав, в одиночку я не выживу. Вернуться? Попросить прощения за грубость и сказать, что была не права? Януш простит, сначала, правда, поизмывается вдоволь, ну да мне же не привыкать.
А я не хочу привыкать и не буду. К черту Януша, повстанцев, лагерь этот… варианта два, либо выживу, либо сдохну.
— Ты сошла с ума, — сказал Фома, и мысленно я с ним согласилась.
Глава 7
Фома
— Да ты еле-еле на ногах держишься!
Коннован кивнула.
— Раны не зажили, их постоянно перевязывать надо!
Она снова кивнула.
— Ты упрямая и глупая, потому что упрямая.
— Наверное. — Коннован села на кровать и, скрестив руки на груди, тихо произнесла. — Понимаешь, ну не могу я ему дать того, что он хочет. Да и не уверена, что поможет. Сейчас я не опасна, но Януш — не идиот. Он понимает, что пока я фактически беспомощна, но со временем… Януш не станет ждать, пока я восстановлюсь настолько, чтобы превратиться в угрозу.
— Она права, — прошелестел Голос, — там у нее больше шансов выжить, чем здесь. Лучше не мешай, она знает, что делает.
На сей раз Фома был склонен считать, что и Коннован, и Голос ошибаются. Януш не такой, если он