Блондинка в цветочек

– Я бужу вас, бужу, а вы все стонете и стонете!

– Ну и что?

Диана плаксиво сложила брови «домиком»:

– А еще на том конце острова причалила лодка! И все ушли туда, а нас с вами бро-осили!

2

Из записей в дневнике.

«Жизненные повороты действительно не предусмотришь, как говорит наша сумасшедшая Диана. Вот и мы пытались угадывать, что будет, да все без толку. Утром за нами пообещали прислать спасателей. Какой-то рыбак заплыл на наш остров, увидев флаг из полотенца. Он, видите ли, заинтересовался, что это еще придумали местные власти. А тут мы. Умираем от голода. Он даже сначала не хотел помогать: мне, говорит, не интересно это ваше реалити-шоу, сами разбирайтесь. Идиот! Пришлось Питеру немножечко отнять у него лодку и уплыть на ней вместе с этим придурком на большую землю, потому что больше двух человек в нее не влезает. Он уплыл и обещал обернуться за пару часов либо со спасателями, либо еще с двумя лодками. С тех пор прошло уже шесть часов, а мы все сидим и безнадежно смотрим на чистый горизонт. Может, этот сумасшедший рыбак сбросил Питера в воду по дороге?..

Мне до сих пор не по себе от сегодняшних ночных кошмаров. Интересно, я самодостаточная личность? Так ли важно для меня мнение Джонни? Наверно, нет. И все-таки душит обида, как всегда, если со мной несправедливо поступили и у меня не было возможности доказать свою правоту. У меня в голове даже никак не может сложиться целая картина всего происшедшего: вспоминаются только куски, которые сильнее всего ранили. Когда я, выслушав его гневную речь, ушла и ничего не ответила, то словно «подставила вторую щеку»… Но что я могла сказать? Бессмысленно объяснять на пальцах, что я не дура, как все думают!

М-да. Где-то люди умирают от голода, где-то стреляют и взрывают целые поселки, кто-то с трудом сводит концы с концами, у кого-то висит над головой пожизненный срок… Много бед творится в мире, а я богата, сыта, благополучна. У меня только одна проблема: доказать окружающим, что я не дура. Смешно? Да. Но для меня это важно.

Одного не понимаю: почему папа тоже считает меня глупее, чем я есть на самом деле? Он словно отмахивается, не желает видеть те поступки, что характеризуют меня с лучшей стороны… Или таким образом выражает согласие с общественным мнением, чтобы его не обвиняли в предвзятости и завышенной оценке моих способностей? Тогда зачем он «запихнул меня дальше собственной приемной, где я варила бы ему кофе»? Да… Джонни выразился метко.

В общем, мне понадобится много времени, чтобы во всем разобраться. А может, все разрешится гораздо проще и быстрее: никто не приедет за нами и мы все умрем на острове. Но если честно, после того, что мне опять снилось ночью, лучше умереть на необитаемом острове от голода и жары! Все неправда, что я писала днем раньше. Я не хочу в Нью-Йорк! И вовсе я не урбанистка! И не нужны мне ни каблуки, ни клубная музыка, ни кондиционеры, ни массажные салоны, ни еда, черт побери! Ничего мне не нужно. Лишь бы оставили в покое. Мне нужно разобраться в себе. Мне теперь нужно многое оценить заново… Неужели я действительно произвожу впечатление безнадежно безмозглой девицы? Иначе, почему Диана в приятельницы выбрала именно меня?

А лодки все нет…

11 марта, понедельник».

Все участники драмы, за исключением Питера, сидели на берегу в одинаковых позах и напряженно вглядывались в солнечную даль. Вики, Диана, Ник, Мадлен, капитан погибшего катера Фил и вечно витающий в облаках мистер Рикардо, который называл себя известным сценаристом. Оглядев всех, Вики усмехнулась: многовато сумасшедших получается на душу населения: Диана, потом этот Рикардо, который почти всегда молчит и только кивает в ответ на вопросы, и, наконец, главный персонаж, вызывающий сомнения… Ник. Тут два варианта: либо он действительно маньяк, либо она сама сумасшедшая, причем с манией преследования. В любом случае получается трое психов против четырех нормальных. Минус Питер, который уплыл. Значит, силы уравновешиваются.

Она еще раз прошлась взглядом по их шеренге. Мадлен уже «собрала вещи», хотя, по сути дела, вещей ни у кого не было. Тем не менее Мадлен сжимала в руках маленькую дамскую сумочку, с которой умудрилась не расстаться даже во время потопления катера, и полотенце. В тот злосчастный вечер аналогичным образом повезло только Вики: кожаный заплечный рюкзачок все время болтался у нее на спине, именно поэтому остался цел. Но в нем лежало то, что оказалось абсолютно непригодным для жизни на необитаемом острове: косметика, деньги, несколько визиток и банковских карт, а еще личный дневник. Он вымок, разбух, и поначалу она отправила его «на свалку истории», но на следующее утро, когда стало нестерпимо страшно и одиноко, нашла его, уже подсохший, хрустящий знакомыми страницами, и поняла, что это – единственное родное существо.

Все остальные вещи у нее лежали в небольшой сумке в каюте катера и утонули вместе с ним. Та же участь постигла имущество других экскурсантов. А жаль, потому что в сумках нашлось бы много полезных для островного быта предметов, но нырять за ними никто не отважился. Чуть позже по собственной инициативе к острову приплыли два полотенца: одно принадлежало Мадлен, а второе было с фирменной нашивкой, из каюты катера. Их тут же поделили на женское и мужское, а еще, если ночью кому-то становилось холодно, ими разрешалось накрываться.

И наконец, главное богатство принадлежало капитану катера, молодому смуглому парню по имени Фил, который изо всех сил старался понравиться Вики, что заметили все окружающие, кроме нее самой. Богатством были водонепроницаемые часы, единственные работающие на острове. Что же касается взаимности его чувств, то тут он не мог похвастаться никаким богатством: Вики было очень жаль бедного Фила (ведь он пострадал больше всех!), но не более того.

Теперь публика напряженно ждала развязки. Время от времени под ногами пробегали крабы, и присутствующие имели счастье послушать высокий Дианин вокал, в остальном сохранялось относительное спокойствие.

За трое с лишним суток они еще не успели как следует подружиться и перессориться, они не успели понравиться друг другу и разочароваться; на берегу сидели шестеро совершенно чужих людей и ждали седьмого чужого человека, который, в принципе, имел полное право не возвращаться. Их отношения не изменились ни в какую сторону с тех пор, как они сели в катер: они пришли сюда посторонними людьми и разойдутся посторонними людьми, едва запомнив, как друг друга зовут. А впрочем, стоит ли запоминать…

Для чего нужна была эта поездка, для чего нужно было это крушение, думала Вики, вдруг начавшая во всем искать причинно-следственную связь. Если в жизни ничего не бывает зря, значит, эта встреча должна что-то привнести в судьбы людей? В ее судьбе ничего не прибавилось, кроме Ника. Да и его она прогонит на большой земле.

Время приближалось к полудню. Вики по-прежнему терзала в руках свой дневник, предвкушая восстановление банковских карт, покупку нового мобильного, массажный салон и мягкую постель.

Диана сбивчиво и эмоционально толкала горячую речь в адрес экскурсионной компании. Она обещала всех уволить, посадить в тюрьму, разорить и наложить налоговое вето на документы. Она никак не могла придумать достаточно сурового наказания, которое эта несчастная компания должна была понести, дабы искупить свою вину перед шестью пострадавшими и особенно перед Дианой лично. Мадлен вяло поддерживала ее инициативу, Рикардо кивал и мечтательно улыбался, словно речь шла о чем-то прекрасном.

Фил молчал и исподлобья поглядывал на Вики, прикидывая в уме, удастся ли ему напроситься на свидание, когда они вернутся на большую землю. Ник тоже хранил загадочное молчание и что-то рисовал на песке. За утро он ни разу не приблизился к ней. Избегал смотреть в глаза (это после вчерашних расспросов и разговоров на личные темы!) и, казалось, постоянно что-то высчитывал в уме.

…Наконец с моря донесся какой-то шум и из-за поворота вырулил катер береговой охраны, на носу которого стоял Питер. Все вскочили и словно дети стали прыгать и махать ему руками. Удивительно, думала Вики, стоя в стороне, в таких ситуациях люди, независимо от возраста, ведут себя одинаково смешно. И внезапно поняла, что совсем не разделяет общей радости.