12
Утром их разбудил стрекот вертолетов и голоса. София первая вскочила с сундука, на котором устроилась вчера, и, бесцеремонно перепрыгнув через обнявшихся Кэтрин и Джеймса, побежала на берег. Там начиналась суета.
Вот и все! — подумала Кэтрин и чуть не заплакала. Сейчас всего этого не станет, снова — переброс из одной реальности в другую, болезненный шок, и сказка закончится.
Джеймс встревоженно смотрел на нее и, похоже, думал о том же.
— Кэтрин, я не хочу тебя отпускать.
Ей вдруг так сильно захотелось сделать что-нибудь на прощание, сказать что-нибудь важное, поставить ощутимую точку… Ведь этот странный, ни на что не похожий роман ни во что не разовьется… Только точка.
— Джеймс! — Она поцеловала его. — Мне будет очень… мне… жаль, что так все быстро заканчивается, в общем.
— А что заканчивается?
— Наш рай. — Она вздохнула. — Хотя перезагрузка еще не состоялась.
Он нахмурился.
— Какая перезагрузка? Почему ты прощаешься?
— Потому что мы возвращаемся в нашу прежнюю жизнь. Господи, как я ее ненавижу!
— А разве в прежней жизни нас не было?
— Нас не было. Был ты. И была я. А еще был Антуан и…
— Ах да. Я и забыл про него. — Джеймс отпустил ее и отвернулся.
— О господи, Джеймс, прости меня! Я вовсе не об этом сейчас думала. Просто у каждого из нас своя жизнь. Ведь так? — Она помолчала, ожидая его возражений, и, не дождавшись, грустно продолжила: — И вряд ли ты будешь долго вспоминать это наше несерьезное приключение…
— Несерьезное?.. Впрочем, да, конечно, — сухо сказал он, поднялся и начал одеваться. — Я понимаю. Антуан.
— Да при чем тут Антуан?! — закричала Кэтрин. — Ты же сам бросишь меня, потому что… Ты сам говорил.
На несколько секунд оба замерли, глядя друг другу в лицо.
— Ты в самом деле так думаешь? — тихо спросил Джеймс.
Кэтрин поднялась и встала рядом с ним. Она вся дрожала.
— Я просто не хочу оказаться смешной. Бегать за тобой…
Он кивнул:
— Понятно. Сегодня ночью мне показалось, что в твоей голове появилась истина. Но это мне только показалось. Вообще-то я думал, что тебе не придется бегать за мной. И мы больше не отпустим друг друга. По крайней мере, попробуем.
— Джеймс, я тоже не хочу отпускать тебя, но…
Она нежно поцеловала его. Ей хотелось плакать. Ей хотелось послать к черту вертолет и попросить оставить их здесь. Еще на неделю. Еще не закончена перезагрузка системы… Она еще ничего не понимает. Она пока не знает, что делать дальше, ей нельзя принимать серьезных решений…
— Я приеду к тебе на Рождество, — прошептала она.
— Ты хочешь меня утешить?
— Джеймс! Не надо так! Мне тоже тяжело.
— В самом деле?
В это время на пляже раздался голос Антуана:
— Где она?! Вы можете мне наконец!.. Кэтрин! Кэтрин!
Она в ужасе отступила от Джеймса и принялась судорожно одеваться.
Джеймс внимательно наблюдал, как она натягивает шорты, еще мокрые после вчерашней ночной воды… Лицо его стало жестким и замкнутым.
— Правильно. Не нужно, чтобы он видел нас вместе. Не дай бог еще свадьба расстроится! — Он резко развернулся и пошел к выходу.
Антуан влетел в лачугу словно ураган и бросился к Кэтрин.
— Вот ты где! Любимая моя! Кэтрин, девочка моя, я так скучал! Я думал, что сойду с ума! Не надо мне было уезжать! Я идиот! Я все бросил, когда узнал! Кэтрин! Наконец-то! Ты жива, девочка моя любимая…
Он судорожно обнимал ее, осыпал поцелуями лицо, даже не заметив, что она стоит полуодетая и от нее только что отошел Джеймс.
А Кэтрин беззвучно плакала, глядя, как в светлом проеме двери исчезает силуэт другого мужчины.
В Розо их встречала целая толпа. Весть об исчезновении троих туристов и одного спасателя быстро разнеслась по острову, их принялись искать в тот же вечер, но только один из потерпевших — Остин — был спасен проплывавшим мимо катером.
Катер этот, к слову сказать, тоже чуть не пошел ко дну, потому что буря была очень сильная, совершенно не характерная для этого времени года. Остин довольно быстро пришел в себя и, обнаружив, что все остальные, возможно, утонули, закатил в госпитале такую истерику, что ему пришлось вколоть двойную дозу успокаивающего.
Однако, когда действие лекарства закончилось, он стал вести себя еще хуже: кричал, что лишился двух невест, а вместе с ними средств к существованию. Что все вокруг бездействуют и что он намерен взять вертолет и лично отправиться на поиски яхты. А если его немедленно не выпустят, он разнесет к черту весь госпиталь. В общем, с ним пришлось повозиться.
Команда катера приблизительно указала квадрат, в котором был подобран этот странный пассажир, и начались поиски. Конечно, все осложнял дождь, вертолеты не могли летать, иначе остальных нашли бы уже на следующий день…
Кэтрин после того, как они с Джеймсом расстались в лачуге, больше ни на секунду не оставалась одна: ее все время держал в объятиях Антуан, и мать, прилетевшая из Нью-Йорка, не отходила ни на шаг. Остин, едва только вертолет высадил их на площади, подбежал к ней и тоже порывисто обнял, прошептав: «Я чуть с ума не сошел!», после чего вспомнил и о невесте…
Кэтрин все время оглядывалась на Джеймса, хранившего мрачное молчание. Но он ни разу не поднял глаза, старательно избегая ее. На берегу его встретил Сингл, и они крепко обнялись, словно не виделись год.
Возле отеля их ждало такси. Джеймс сразу же направился к стоянке, где обычно ставил свои автомобили персонал отеля. Кэтрин казалось, что ее кто-то душит. Сейчас они разъедутся навсегда. Сейчас они разъедутся, и у нее больше не будет права прийти к нему и сказать, как сильно он нужен ей! Как сильно она не хочет с ним расставаться, но пока еще не понимает, что делать, пока еще боится этого нового чувства… Он должен это знать. Он должен знать, что она оставляет его не ради Антуана, а ради того, чтобы разобраться в себе. Он должен…
Кэтрин не выдержала, вырвала руку из ладони Антуана и побежала к Джеймсу.
— Джеймс!!!
Он удивленно обернулся.
— Джеймс. Подожди. — По ее щекам катились слезы: Кэтрин было наплевать, что все смотрят. — Я хотела сказать тебе… Я хотела сказать спасибо. За все.
Он усмехнулся.
— Пожалуйста.
Она шагнула к нему и протянула было руку к лицу, но тут же отдернула ее.
— Я тебя… никогда не забуду.
— Разумеется. — Он открыл дверцу темно-красного открытого «ягуара». — Ну? Пока?
