С этого времени оба, Василий Павлович Шаров и Вадим Иванович Афанасьев, бок о бок стали вести «частное» расследование двух криминальных событий: бандитского нападения на Центр имени Вернадского и убийства академика Павла Шарова.
«Нет, здесь их просто не достать, не выкурить, – размышлял Паша, неспешным шагом пробираясь через лес к автобусной остановке на шоссе. – Это не коттедж, а настоящее фортификационное сооружение. За бетонным забором в полтора человеческих роста видна только крыша трехэтажного особняка, крытая натуральной черепицей. По углам забора телекамеры – хорошо, что не пулеметные гнезда. Поверху забора наверняка натянута „колючка“. Во дворе глухо ворчат собаки. В общем, принцип „мой дом – моя крепость“, в самом прямом смысле этих слов, в действии».
В животе засосало, и «разведчик» вспомнил, что с раннего утра ничего не ел. До автобуса еще оставалось время, и мужчина сел на поваленное бревно, расстелил клеенку и разложил на ней нехитрый обед из рюкзачка: хлеб, луковицу, пару картофелин, яйцо, несколько кружков колбасы. Налив чай в крышечку термоса, он пошарил рукой в бауле и выудил на свет еще и пищу духовную – старинную книжицу. Вот, пожалуй, как их можно было бы...
«Газы, пущенные немцами 6 августа, имели темно-зеленую окраску – это был хлор с примесью брома. Газовая волна, имевшая при выпуске около 3 км по фронту, стала быстро распространяться в стороны и, пройдя 10 км, имела уже около 8 км ширины; высота газовой волны над плацдармом была около 10– 15 м.
Все живое на открытом воздухе на плацдарме крепости было отравлено насмерть, большие потери несла во время стрельбы крепостная артиллерия; не участвующие в бою люди спаслись в казармах, убежищах, жилых домах, плотно заперев двери и окна, обильно обливая их водой.
В 12 км от места выпуска газа, в деревнях Овечки, Жодзи, Малая Крамковка, было тяжело отравлено 18 человек; известны случаи отравления животных – лошадей и коров. На станции Моньки, находящейся в 18 км от места выпуска газов, случаев отравления не наблюдалось...»
Коттедж Галаева, разумеется, не крепость Осовец. Отражение газового штурма 6 августа 1915 года, конечно, является блестящей страницей в истории русской армии, но охранники из ЧОП «Кондор», которых младший из Шаровых видел у ворот дачи, вряд ли додумаются поливать двери из чайника...
«Размечтался, – сам оборвал свои размышления Паша. – Можно хлором травануть, ага. Можно стратегический бомбардировщик с небольшим ядерным зарядом по „девять-один-один“ вызвать. Почему бы заодно уж и Бэтмену не позвонить? Все ведь это из одной серии. Лезут в голову идиотские мысли, а убийцы гуляют живы и здоровы. И не подберешься же к ним ни с какой стороны».
Он зло захлопнул старинный учебник, взглянул на часы, сделал последний глоток чая и быстро собрал рюкзак. Закинув поклажу за спину, сошел с едва заметной тропы и стал ломиться через кустарник, выбираясь на шоссе напрямки.
К остановке Павел Шаров и автобус подошли одновременно.
Он занял все сиденье, пристроившись с краю, с намерением предложить место какой-нибудь симпатичной девушке, чтобы нескучно было ехать. На следующей остановке в автобус вошли два мужика с огромными рюкзаками и поинтересовались, свободно ли. Но Паша заявил, что занято, поскольку увидел за их спинами миловидную молодую брюнетку. И заинтересованно оценил ее хорошо сложенную фигуру. Она взяла у водителя билет и окинула взглядом заполненный салон. Люди стояли в проходах. Павел махнул ей рукой. Она удивленно посмотрела в сторону молодого человека. Жестом он объяснил, что рядом с ним есть свободное место, и она, с трудом пробиваясь между плотно стоящими людьми, подошла к Шарову. Он встал, взял у нее довольно увесистую сумку и пропустил к окну. Девушка села и посмотрела на Павла с благодарностью:
– Спасибо.
Павел улыбнулся в ответ. Вблизи попутчица оказалась просто красавицей.
– Я специально для вас это место держал, – наклоняясь к ней, тихо произнес он.
Она взглянула на него, удивленно приподняв узенькую бровь.
– Мне интуиция подсказывала, что в автобус обязательно войдет красивая девушка. Как видите, я не ошибся.
Красивая девушка улыбнулась:
– За комплимент спасибо!
– Вы и без комплимента очаровательны.
На лице ее мелькнула улыбка. Достала из сумки книгу, стала читать. Случайно ногой коснулась его ноги, и Шаров почувствовал, как по телу его пробежала приятная волна. Он несколько раз незаметно посмотрел на нее, и каждый раз взгляд непроизвольно задерживался на ее груди. Он почувствовал, что начинает возбуждаться. Отодвинулся, достал из своего рюкзака «Историю фортификационного искусства», но читать не смог. Мысли постоянно прыгали – то к коттеджу Галаева, который казался абсолютно неприступным, то к симпатичной соседке. Паша всегда был неравнодушен к женской груди, она просто сводила его с ума.
Несколько раз он порывался завести со спутницей разговор, но боялся показаться назойливым. Когда автобус сделал пятиминутную остановку в Одинцове и пассажиры стали выходить размяться, он снова склонился к ее уху:
– Пойду пройдусь. Воды куплю. Вам что-нибудь принести из буфета?
– Спасибо. Мне ничего не надо, – не отрываясь от книги, ответила она.
Шаров вышел. И тут же вернулся с красивой коробкой конфет.
– Это вам, – положив конфеты ей на колени, сказал он.
Подняв голову, девушка посмотрела протестующе.
– Пожалуйста, без слов, – он прервал ее попытку возразить. – Мне просто хочется сделать вам что- нибудь приятное.
– Спасибо. – Она улыбнулась.
– Вы не против, если мы познакомимся? Как говаривал мой лучший друг Павел Васильевич, человек я хороший. А величают меня, кстати, как раз Павлом Васильевичем. Но лучше просто Пашей.
Она засмеялась:
– Выходит, ваш лучший друг – вы сами?
– Выходит, так. А вас как зовут?
– Марина.
– Прекрасное имя! Оно гармонирует с вашей красотой. Вы позволите, Мариночка, я отлучусь на секунду?
Павел добежал до киоска, в котором забыл купить минеральной воды. А пить хотелось сильно.
Вернувшись в автобус, он услышал громкое ржание. Четверо подвыпивших парней, окружив Марину, приставали к ней. Шаров в какое-то мгновение сделал шаг назад, лихорадочно соображая, что делать. Если он вмешается, не миновать драки. Но он вовсе не хотел «светиться» в милицейских сводках. А с другой стороны, девушка ему очень понравилась.
Один из парней, довольно плотного телосложения, сидел рядом с Мариной и пытался ее обнять. Та, гневно блестя глазами, изо всех сил отталкивала приставалу.
– Стас! Чего она брыкается? – хохоча, спросил рыжий длинноволосый верзила. – Ты пощупай, что у нее за пазухой?..
Пожилые люди в салоне возмущались хамским поведением наглой компании, но в открытое противостояние вступать не решались. Один из стариков не выдержал, стал хамов стыдить. Рыжий схватил его рукой за седую бороду.
– Отвянь, папаша, пока цел.
Паша решил, что отсиживаться за спиной стариков ему не к лицу.
– Хорош, парни. Заканчивай цирк!
Компания разом повернулась в его сторону, опешив от такой наглости. Паша выглядел внушительно, но интеллигентность его подводила. Тем более он был один.
Белобрысый, сидевший рядом с Мариной, процедил сквозь зубы:
– Иди-ка краем, братан.
– Извини, дорогой, но идти мне некуда. Это мое место. А девушка – моя жена.
– Надо же, какую красотку подцепил, – бросил рыжий.
