Карандаш сломался, бумага порвалась.
Точить другой было бы глупо и странно. Игорь поискал на столе, нашел шариковую ручку и, выдернув новую страницу из блокнота, быстро написал короткую фразу: «Я вас выведу. Последний раз». Поискал глазами, куда бы положить записку, но не нашел, оставил на столе. Некоторое время стоял, глядя себе под ноги, а потом медленно, словно во сне, обернулся.
За ним был шкаф с оружием. Несколько красивых пистолетов поблескивали на малиновом бархате. Он заставил себя подойти, взять небольшой, черный, с коричневой рукояткой. Рука с пистолетом безвольно опустилась. Он взвел курок и от этого звука вздрогнул.
Суетливо поднес дуло к груди, потом переставил к виску, засунул даже в рот, но в конце концов упер холод металла к собственный лоб.
7
Денис, нахмурившись, сложил руки на груди. Перед ним сидела молодая женщина, прожившая, по сути, скотскую, полную мерзости и предательства жизнь. Во всяком случае, вторую ее половину, с тех пор как ее изнасиловал будущий муж. Какое несоответствие между внешним и внутренним! Подобные несоответствия всегда пугали Дениса, заставляли его думать «о вечном» и даже Библию открывать.
– Значит, деньги вы отдаете вот этим самым бандитам? – переведя дух, спросил он. – Седому и компании? Это у них вы кредит взяли?
– Да.
– Ясно. Продолжайте.
– Мы убили Игорька. Не своими руками, конечно. – Галина посмотрела на Грязнова. – Скажите, есть такая статья, по которой нас могут посадить за это?
– Есть. Доведение до самоубийства. Правда, любой адвокат-второкурсник вас вытащит, потому что это недоказуемо.
– Адвокат – продажная совесть. Так, кажется, у Достоевского?
– Ну, в общем, не только адвокатов это касается.
– А деньги нам все равно выплачивать пришлось. Сабанову, кстати, больше всех и повезло. Его семью трогать не стали. А вот нас всех до нитки раздели. Антона только ждали с зоны. Пригревали его там даже.
– Зачем? – удивился Денис.
– Все очень просто. – Некрасова пожала плечами. – Если бы он нас с Аркадием сдал, то посадили бы всех троих. С кого им тогда бабки требовать? А так он сидит спокойно, а мы тут горбатимся. Я квартиру продала, водочный цех этот поганый держу, все до копейки им отдаю. Аркаша тоже какими-то там махинациями занимался. И все равно хватало только на то, чтобы проценты вернуть.
– Значит, деньги не у него? – спросил Грязнов.
– Нет.
– И не у вас?
Галина отрицательно покачала головой.
– Значит, у Антона?
В дверь постучали.
– Так, товарищи дорогие, на выход! – В кабинет ввалился запыхавшийся Самохин. – Засада сработала, оперативники только что накрыли Антона на квартире у Ксении.
– Живьем взяли?
– Я разве сказал «взяли», шеф? – Самохин схватил со стола графин и прямо из горла залил себе в глотку литр воды. – Я сказал «накрыли». В общем, полундра полная. У него заложник.
– Кто?
– Актер этот...
– Максимов?
– Ага, есть, знаете, такие люди, которые вечно болтаются под ногами.
8
Грязнов толкнул плечом железную дверь и в буквальном смысле вывалился на крышу. В глаза ударил свет заходящего солнца.
– Тихо, тихо! Все нормально! – закричал он. – Никому не стрелять! Я его знаю! Мы с ним друзья!
Вся крыша была заполнена спецназовцами в масках. И все целились в стоящих на самом краю крыши Антона и Виктора Максимова.
– Привет... – Актер неестественно улыбнулся и сглотнул, скользнув дернувшимся кадыком по лезвию приставленного к горлу ножа. – Вот ведь какая ерунда получилась...
– Антон, ты чего? – Денис кивнул на нож. – Отпусти его.
– Привет, Грязнов. Я вот только тебя и ждал. – Он оглянулся.
– Ну вот я здесь.
– Это я Белоусова убил. А знаешь, за что?
– Знаю. Только это не он остальные шестнадцать дырок сделал в вашем Женьке.
Антон от удивления открыл рот:
– Галина?!
– Да. Она у меня в кабинете сейчас сидит. Рассказывает.
И вдруг Антон засмеялся. Тихо так захихикал. Спецназовцы удивленно переглянулись.
– Что, смешно? – сдавленно поинтересовался Виктор. – Может, отпустишь меня, а, раз тебе так весело?
– Надо же, и тут не угадал! – Антон вдруг перестал смеяться. – Что такое «не везет» и как с ним бороться? Рассказать тебе, что такое «не везет»?
– Расскажи. – Денис шагнул вперед.
– У меня было четыре друга. Настоящих друга, как в книжках, как в песнях. Одного мы дружно довели до самоубийства, второй переспал с моей женой, третий и четвертая упекли меня в тюрягу. У меня была жена, которую я очень любил. Она переспала с половиной города. С тобой тоже успела? – Он толкнул Виктора в бок.
– Я, как мужчина, не обязан отвечать на подобные вопросы.
– Успе-ела. – Антон кивнул Денису: – А с тобой?
Тот промолчал.
– У меня был отец. Человек, которым я гордился, с которого я старался брать пример. Он умер, думая, что его сын – вор и убийца. Забавно, правда? И даже вот этот смазливый сучара не меня играет, а Игореню. Вот что называется «не везет»!
Грязнов сделал еще шаг.
– А вот теперь я покажу тебе, как с этим бороться. – Антон улыбнулся. – Смотрите все очень внимательно! Когда-нибудь каждому из вас может пригодиться!
Убрав нож от горла Виктора, Антон резко оттолкнул его от себя.
– Брось нож! Руки за голову! – наперебой заорали спецназовцы.
– Не надо... – тихо, почти шепотом, пробормотал Денис.
Антон закрыл глаза, сделал шаг назад и, раскинув руки, как птица, бросился с крыши вниз.
Глава пятнадцатая
1
Крови не было. Антон в несуразной позе лежал на тротуаре, его голова свешивалась с высокого бордюрного камня.
– Если бы зацепился за дерево, мог бы выжить, – заметил судмедэксперт, глядя на раскидистую крону росшего у самого дома тополя.
– Он не хотел выжить... – тихо сказал Грязнов.
– Вы не понимаете. В такие моменты непроизвольно срабатывает инстинкт самосохранения. Посмотрите на его руки.
Судебный медик приподнял руку Антона – вся кожа на ладони была содрана.
– Может быть...
