Денис отошел в сторону, прислонился к милицейскому «уазику», закурил. Не хотелось ему ни с кем разговаривать. И как назло, именно в этот момент запиликал в кармане мобильный телефон.
– Алло. Это вы, Сергей Петрович? Ну что, пожар потушили?
– Ты куда пропал? – Голос Морозова был полон беспокойства. – Я тут списочек составил. Ну людей, с которыми мог общаться Корецкий.
– Большой?
– Нет, небольшой, фамилий... сейчас я тебе скажу... да, тринадцать фамилий... Друзья детства и все такое. Девчонка тут есть, с которой он любовь еще в школе крутил. Зайдешь?
– Вы дома?
– Да нет, у себя в каморке, писанины много накопилось...
– Через часок. Спасибо, Сергей Петрович... – Грязнов отправил мобильник обратно в карман.
Мимо пронесли носилки с телом Антона. Опергруппа начала собираться у «уазика», всем хотелось побыстрее уехать.
– Я еще здесь побуду... – махнул Денис Самохину и Щербаку. – Свидетеля допрошу...
Ксения стояла у распахнутого окна, смотрела, как, хлопая дверцами, оперативники и врачи рассаживаются по машинам.
Грязнов прошел через темную комнату, встал рядом.
– Я не могу больше здесь, – тихо сказала Ксения. – Я уезжаю.
– Куда?
– В Германию.
– А как же съемки?
– На съемки и уезжаю...
– А здесь?
– А здесь для меня уже все кончилось. Убили меня. Такой вот неожиданный сюжетный ход.
– Убили?
– Вчера сняли последнюю сцену, как моя героиня выбрасывается из окна... Представляешь?..
– Опять эта мистика?.. – Денис яростно потер виски.
– Допрашивай... – повернулась к нему Ксения. – Я слышала, как ты сказал: «Пойду, свидетеля допрошу».
– Почему ты не оставила ему шанс?
– А разве он у него был?
– Тебе надо было только позвонить. Ты же знала, что он не будет сдаваться.
– Не-е-ет... – Она будто протянула последнюю ноту колыбельной песни. – Спастись он уже не мог... Рано или поздно, но все закончилось бы именно так... Добро всегда побеждает зло...
– В сказках...
– И в жизни тоже...
– У тебя есть человеческие чувства? Хоть какие-нибудь?
– Хочешь, чтобы я белугой ревела?
– Это было бы не так страшно. Уезжай отсюда, к чертовой матери, – сцепив зубы, процедил Грязнов. – Уезжай, чтобы больше тебя никогда не видеть...
2
Морозов открыл дверь и едва успел подхватить Грязнова – тот сам рухнул ему на руки.
– Где ж ты так успел? – причитал Морозов, выискивая взглядом, куда бы его пристроить. – Как же ты доехал? Что случилось?
– Я устал... – промычал Денис, пытаясь встать на ноги, но они предательски подкашивались. – Смерть вокруг... А хочется, чтобы было счастье...
– Будет счастье! – пообещал Морозов. – Вот только мы всех преступников с тобой переловим, и весь мир будет счастлив!
Он взвалил его себе на спину и с трудом понес через двор. Добрый сосед помог запихнуть Дениса в лифт. Кабина медленно ползла вверх.
Морозов по-отцовски обнимал Грязнова, а тот, будто ребенок малый, положил голову ему на плечо.
– Это бывает... – шептал Морозов. – Ты еще молодой, тебе легче... А знаешь, мне каково? И ничего, терплю, сопли не распускаю...
В свою комнату Денис дошел почти сам. Морозов уложил его на кровать, стянул с ног ботинки.
– Утро вечера мудренее... Завтра все будет по-другому, вот увидишь.
– Простите меня, Сергей Петрович... Я такой дурак...
И Денис отключился.
Морозов еще какое-то время сидел на кровати, затем встал, погасил в комнате свет и вышел на кухню. Там он вынул из кармана список с фамилиями и адресами, положил его на стол, на самое видное место. И приписал в нижнем углу: «Русские не сдаются!»
3
Утром Денис долго не мог прийти в себя, бродил по квартире с каменной головой, несколько раз залезал под душ. Наконец полегчало. Давно он так не напивался, если напивался вообще.
Грязнов причесался, надел чистую белую рубаху и под яичницу с кофе прочел список, оставленный Морозовым. Затем связался с Щербаком, продиктовал ему фамилии и адреса. Щербак обещал уложиться в самый короткий срок.
В начале первого позвонил Вячеслав Иванович:
– Тебя еще Седой интересует? Через час я его выпускаю.
– Что, не к чему прицепиться?
– Ну ты же сам понимаешь... – вздохнул в трубку Грязнов-старший.
– Вылетаю!
4
Седой развалился на стуле как хозяин, вальяжно закинув нога на ногу. Рядом с ним скромно пристроился адвокат, худой мужичок в очках. Следователь что-то записывал в протокол, Денис сидел рядом. Дядька разрешил ему присутствовать при допросе и даже в необходимые моменты брать на себя инициативу.
– Буквально за две минуты до своей смерти Корецкий звонил вам. – Следователь с хрустом размял затекшие пальцы.
– Несанкционированное прослушивание разговоров? – насторожился адвокат.
– Вы знаете, как устроен мобильный телефон? – с раздражением спросил его Денис. – Последний набранный номер автоматически закладывается в память, нужно только на повтор нажать.
– Ну звонил, да. – Седой положил свою огромную лапу адвокату на колено: мол, не ерепенься попусту. – И что с того?
– О чем вы говорили?
– Можете не отвечать, – напомнил адвокат.
– Да ладно, тут секретов нет. У меня была запланирована важная встреча, Веня должен был завезти кое-кому кое-какие документы и ждать меня у выхода. Я стою на улице как дурак, а его нет. А потом он звонит, говорит, что задержится. Вообще-то у нас в структуре дисциплина жесткая, задерживаться как-то не принято, во всяком случае, Венька никогда себе такого не позволял. Ну я разозлился, конечно, вспылил. Он еще такой веселый был, музыка у него играла.
– Какая музыка? – насторожился Денис.
– Ужасная! – поморщился Седой. – Терпеть не могу этот «металл».
– Классикой увлекаетесь? Моцартом, например?
– Срать я хотел на вашего Моцарта! А вот российскую эстраду уважаю.
– Кажется, мы можем закругляться? – посмотрел на часы адвокат. – Вопросы уже пошли совсем не по существу.
– Да, можем. – Следователь подвинул на край стола протокол. – Прочтите, напишите «записано с моих
