тусуется среди фанатов. Так вот, как-то после матча в Питере стащил мента из оцепления с лошади и скакал, размахивая знаменем «Зенита», по набережным. Ему инкриминировали нападение на должностное лицо при исполнении служебных обязанностей, злостное хулиганство, угон транспорта, жестокое обращение с животными. Отсидел восемь месяцев. Успел нахвататься. Организовал чемпионат между колониями Северо-Запада. Погонялово в блатном мире Футболист. Сейчас живет в Москве.
– Ну поехали посмотрим твоего уникума, – заинтересовался Турецкий.
...Служебный автомобиль остановился у белой девятиэтажки на углу Панферова и Вавилова. Мовчан жил на шестом этаже. Поэтому следователи, не сговариваясь, проигнорировали лифт. В пролете между третьим и четвертым этажами Турецкий спросил:
– Сколько иголок валялось в подъезде?
– Шесть. Запах какой-то дряни из второй квартиры.
– Надо связаться со Славкой, – сам себе дал задание Турецкий. – Пусть пробьет по базе.
Дверь открыла миловидная девушка с огромными глазами. Поремский спросил:
– Вы меня не помните? В прошлом году заезжал.
– А, Володя из училища? Это вы тогда его из милиции вытащили?
– Да-да. Мы к Владимиру.
– Заходите, – ответила она. – А Вовы нет.
– А где его можно найти? – поинтересовался Турецкий, оглядывая квартиру, напоминавшую спортивную раздевалку.
– Где можно найти человека, помешанного на футболе? Представляете? Выходила замуж, думала: «Ну, любит футбол. С кем не бывает. Сходит разок-другой на матч, посмотрит по телику, почитает свой „Спорт- экспресс“. Оказалось, футбол – это диагноз. Патология полнейшая. Вот смотрите.
Она распахнула дверь в комнату. Турецкому и Поремскому открылась поистине грандиозная картина. Все стены были увешаны знаменами, шапочками, шарфиками, прочей атрибутикой различных футбольных клубов. В углу были свалены альбомы, где он был сфотографирован со многими известными футболистами. Открытый шкаф являл изобилие спортивной формы. Пол украшали штук двадцать мячей, а с потолка вместо люстры свешивалась бронзовая бутса.
– Вообще он же питерский, – стала старательно объяснять жена. – Болеет за «Зенит», но когда играют другие, то надевает униформу команды, за которую решает болеть только по ему одному ведомым признакам. Сегодня он против «Динамо», завтра – за. А это!
Она выдвинула ящик стола. Он доверху был набит документами, удостоверяющими, что он журналист, тренер, запасной игрок молодежной сборной...
– Фальшивки? – догадался Поремский.
– Половина подлинники, – ответила жена. – Здесь только то, что не забрал с собой.
– Извините, когда он вернется? – поинтересовался Турецкий.
– Не знаю. Последний раз я очень сильно разозлилась и выгнала его. Ладно, когда просыпаюсь вся в синяках. Ему, видите ли, приснилось, что играл в футбол, и он меня всю испинал. Но позавчера ночью он вскочил с диким криком и схватился за сердце. Я проснулась и, испугавшись, спросила: «Что случилось?» – «Ужасный сон. Сначала мне приснилось, что умер Славка Симаков, потом умерла твоя мать. А затем самое ужасное». Я ору: «Что, не тяни!» – «Зенит» – проиграл». Ну и можно с таким жить?
– Да... Ладно, еще раз простите за беспокойство. Мы пойдем.
Спускаясь, Турецкий спросил:
– А на что он живет? Не похоже, чтобы парень трудился.
– Папаша, бывший генерал, хорошо сидит. Гостиницу Дома офицеров приватизировал. Вот и отстегивает сыночку на жизнь.
Турецкий взглянул на часы и произнес:
– Сегодня матч века. «Зенит» – «Спартак» в девятнадцать. Питерцы – народ крутой. Так что наши друзья там наверняка будут.
– Я думаю, мне надо слегка замаскироваться, – предложил Поремский.
– Логично. У меня есть в театре Вахтангова хорошая знакомая. Замаскирует, родная мать не узнает.
Следователи приехали на Арбат и направились к театру. Вся маскировка заняла пятнадцать минут. Опытная визажистка, взглянув на Поремского, протянула ему черный парик и наложила слой искусственного загара.
Выйдя на улицу в новом обличии, Поремский предложил:
– Александр Борисович, здесь недалеко Рюрик работает. Пока есть время, давай заскочим на Сивцев Вражек. Может, что прояснилось.
Предложение было принято. Они направились к переулку, ведущему к Институту медицинских и биологических препаратов. Зашли в арку. Неожиданно мимо прошли два милиционера, ведя избитого, грязного человека с заломленными назад руками. Из обуви на одной ноге у него был домашний тапочек. Другая шлепала по асфальту беззащитной ступней. Едва они скрылись, Поремский крикнул:
– За мной!
И понесся по переулкам. Турецкий не отставал. Они взлетели по лестнице на четвертый этаж. Поремский толкнул дверь. Она открылась. Зашли в квартиру. Там никого не было, лишь в беспорядке разбросанные вещи командировочного. Владимир пояснил:
– Та самая квартира. Меня здесь обули, когда приехал. Они работают бригадой. Сдают жилье приезжим. Затем, имея комплект ключей и инсценируя мелкую кражу, выманивают человека. Здесь его берут менты и сажают для выяснения личности в кутузку. Когда я вернулся сюда в прошлый раз, то не обнаружил ничего, кроме засады. Еле ушел. Теперь понимаю, как они узнали.
– Тогда есть резон подождать, – загорелся Турецкий. – Я на площадку. Ты здесь. Двоим не спрятаться.
– Если честно, и одному проблематично, – озираясь, произнес Поремский.
– Ну, давай! – выскакивая, пожелал Турецкий.
Владимир стал за плотную штору. Дверь распахнулась. Вошли, судя по голосам, трое. Они начали методично просматривать вещи, рассуждая, что из них можно сдать. Ждать больше не было смысла. Поремский резко сорвал штору. Она упала. Обернувшиеся на шум, бандиты увидели высокого спортивного брюнета с лицом, покрытым ровным бронзовым загаром. В руке отливал вороненой сталью пистолет. Красавчик заорал:
– Уголовный розыск! Всем на пол!
Стоявший у входа член преступной группировки в милицейской форме бросился бежать, но неожиданно влетел обратно в комнату и первым рухнул на пол. Остальные тут же медленно опустились. Милиционер очнулся и изумленно уставился на Владимира:
– Я при исполнении.
– Уже нет, – произнес Поремский. – Я же говорил тебе, что твоя звезда закатилась.
– Постой, я тебя где-то видел. Ах, так это ты? Замаскировался! – узнал его сержант. – Да ты знаешь, что ты в розыске?
– Я уже нашелся, – произнес Поремский, показывая корочку.
Турецкий, проверив затяжку ремня на руках последнего бандита, вынул телефон:
– Алло, Слава? Готовь пузырь... Конечно, за повышение раскрываемости преступлений... записывай адрес и присылай своих орлов. А то у нас времени мало. Дело одно есть... Нет, бутылку с ними не надо. Сам как-нибудь привезешь...
К Рюрику они уже не успевали. До начала матча было два часа. Самое подходящее время для друзей. Сев в автомобиль, Поремский с Турецким поехали в сторону стадиона «Динамо».
Несмотря на то что на матч их привел исключительно служебный интерес, в кармане у Александра Борисовича лежало два билета на трибуну ВИП. Поэтому стояла задача: максимально быстро найти Мовчана, желательно кого-нибудь из «знакомых» Поремского и потом успеть на свои места. Ведь может же так случиться, что любимая команда именно сегодня будет в звездном ударе и наконец доставит своей игрой истинное удовольствие. И никакой опыт, подсказывающий, что в течение последних десятилетий ничего, кроме разочарования, она не приносила, здесь не советчик.
