— Хорошая мысль, — ответил вполголоса Пол.
В конце концов это же только его мечты, его счастье, а они уже будут не те, если он получит их обманом. Ведь правда?
Или нет? Ему вспомнился блеск в глазах Клента. 'Истинное счастье, — подумал он. — Ну и что, что оно взялось из бутылки и цветом напоминало ржаные волосы и виски? Да гори оно все синим пламенем! Даже если я не заслуживаю истинного счастья, то хотя бы Софи его заслуживает'. С тех пор как они познакомились, Софи смертельно несчастна. А так она будет счастлива. 'Да, — думал он, — определенно нужно избавиться от остатков жидкости в бутылке'. Пока он не передумал.
На последней ступеньке он помедлил: ее комната налево, его — направо.
— Не знаю, как ты, — сказал Пол, — но я с ног валюсь. Думаю, я лягу пораньше. Ты не помнишь, в котором часу у нас завтра поезд?
Софи покачала головой:
— Наверное, билеты остались у гоблина.
— А... Тогда нам придется купить их самим. Сомневаюсь, что возникнут проблемы с возвратом денег, если мы попросим мистера Уэлса подписать розовый бланк.
Она рассмеялась:
— Тогда спокойной ночи. Пойду вылью зелье в раковину.
— Угу, — сказал он и, не оборачиваясь, ушел к себе в номер.
Поезд из Венткастера отходил без десяти десять, затем — пересадка в половине первого с Манчестер- Пиккадилли до Юстонского вокзала. Невзирая на несколько мелких драм с такси из Кадсли и длиннющими хвостами в билетные кассы, им удалось успеть. За весь день они едва словом перемолвились.
В Манчестере Пол купил журнал, чтобы на остаток пути укрыться за глянцевыми страницами. Поскольку времени у него было мало, он схватил со стойки наудачу и в награду получил 'Ежемесячник марок и монет'. Софи, поступившая точно так же, преуспела не больше, обретя еженедельник 'Какая пила лучше?'. После того как они просидели друг против друга полтора часа, не перевернув ни страницы, Софи подалась вперед и спросила:
— Меняемся?
— Что? — Пол опустил свой щит.
— Меняемся? — повторила она. — Мне жуть как не терпится узнать последние новости про памятные монеты островов в Ла-Манше, и, готова поспорить, тебе тоже не терпится прочесть последний обзор самой новой 'Макита 202ZW'.
Пол со вздохом бросил журнал рядом с собой на сиденье.
— Извини, — сказал он.
— Я веду себя не лучше тебя, — отозвалась она, — но рано или поздно нам придется об этом поговорить.
— Ага, — без энтузиазма кивнул Пол. — Тогда ты первая.
Софи свела к переносице брови.
— Только не так. Это ведь не прослушивание какое-нибудь.
— Извини.
Повисло долгое молчание. Они смотрели друг на друга, точно английский и немецкий солдаты во фламандских окопах под Рождество, которые никак не могут вспомнить слов 'Святой ночи'. Наконец Пол сказал:
— И что о ней говорят?
— О чем?
— О новой 'Макита 202ZW'. Софи сердито глянула на него.
— По всей видимости, штуковина прорезает молодую древесину как бумагу. Это же глупо!
Пол кивнул:
— В конце концов нам еще вместе работать. Очевидно, он ляпнул что-то невпопад, потому что Софии нахмурилась.
— Вот именно, — сказала она. — Думаю, нам действительно нужно во всем разобраться. А не делать вид, будто ничего не произошло...
(Женщина с сиденья напротив следила за ними с самозабвенным вниманием.)
— Но мы не можем допустить, чтобы это стало между нами, я имею в виду на службе. Это было просто, но...
— Просто так? — предположил Пол.
— Наверное. — Софи поерзала на сиденье, потом вдруг встала. — Не знаю, как ты, а я умираю от голода. Схожу, пожалуй, в буфет и куплю поесть. Тебе чего-нибудь принести?
'Только не булочку с ветчиной, — подумал Пол. Но так уж вышло, что ему ощутимо хотелось пить. — Чашка чаю была бы очень кстати, спасибо, — сказал он.
— Ладно.
Она поспешила к стойке, и Пол заметил, как ловко она двигается в покачивающемся вагоне. Совсем не так, как он.
Сумочку Софи оставила на сиденье, и на краткую долю секунды Пол задумался, не забыла ли она избавиться от зелья. Если забыла, то оно все еще там, и когда она вернется с кофе или апельсиновым соком...
Нет, оборвал он себя. И углом глаза заметил, как женщина напротив с интересом изучает его. 'Ну да, — подумал он, — если бы вы только были правы. Но вы ошибаетесь'. Взяв 'Какая пила лучше?', он прочел страницу писем.
— Чай, — сказал голос у него над ухом. Он поднял глаза. Софи вернулась.
— Спасибо. Сколько я тебе должен? Софи покачала головой.
— Я забрала чек. Это за счет 'Дж. В. Уэлса'. Уверен, что не хочешь ничего съесть? Могу отдать тебе половину сандвича с сыром.
— Нет, совсем не хочу.
Глупость какая-то: стоило ей про это упомянуть, он подумал, что не прочь чего-нибудь пожевать. Но не может же он теперь встать и пойти покупать еду, только что отказавшись от ее предложения. И почему это, скажите, на милость, он всегда отказывается от любой малости, когда ему предлагают? Пол глотнул чаю, который был горячим и гнилостным на вкус, и решил, что с него хватит.
— Послушай, — начал он, — о том, что там случилось. Знаю, это было не...
И заснул.
У Пола болела голова.
'Наверное, — подумал он, — я о стол ударился'. Он поднял голову и открыл глаза.
— Привет, — сказал чей-то голос.
Он прекрасно знал, что смотрит сейчас в лицо женщины, сидевшей напротив. Странно: он определенно ее помнил (под пятьдесят или чуть больше, чья-нибудь мама или тетя) и мог бы поклясться, что она не была самой прекрасной девушкой на свете, самой чудесной, самой...
'Вот черт', — подумал он.
А потом самая изумительная, расчудесная девушка во вселенной усмехнулась, и он даже подпрыгнул на месте, будто сел на ежа, и прошипел:
— Ты!
— Вот именно, — откликнулась матушка мистера Тэннера. — Как твоя голова? У тебя ужасная шишка.
'Вот дрянь! — подумал он. — Чудесная, роскошная, потрясающе красивая дрянь'.
— Где Софи? — простонал он.
Миссис Тэннер мотнула в сторону головой. Софи сидела рядом с ним с коричневым бумажным пакетом на голове.
— Просто мера предосторожности, — пояснила матушка миссис Тэннер. — Теперь можно его снять.
Пол огляделся, но все остальные в купе или крепко спали, или были полностью погружены в книги,
