— И что это значит?
— Ни одно растение не даст несущему смерть тени или плодов, ни одно животное не станет его добычей. Ручей убежит от него, река не подпустит к себе, море отвергнет. Но это, опять же, по легендам. Мне эти слова всегда казались всего лишь красивой аллегорией.
— Дай-то Создатель… — закусил губу Друг Леса. — Но…
Какой-то непонятный шум привлёк его внимание. Оглянувшись, Керолас не сдержал крика ужаса — все меллорны вокруг тряслись, словно в лихорадке. Они на глазах становились меньше, уходя в землю. Прошло всего несколько минут, и ни единого сребролистого гиганта в столице Аллиана не осталось. Мало того, другие растения тоже начали стремительно исчезать, ручьи пересыхать, река, в излучине которой стоял Аллин-Раллан, — мелеть. Позже выяснилось: то же самое происходило во всех городах страны. Каждый из них вскоре превратился в мёртвую пустыню, где не было ни зелёного листика, ни капли воды, даже насекомые исчезли. Многие эльфы внезапно вскидывались, вслушивались во что-то неслышное для остальных и уходили в лес. Кое-кто из их этих остальных пытался последовать их примеру, но не смог даже приблизиться к опушке — нечто невидимое не пускало. И что это было, не сумел понять ни один этериэ — их заклинания скатывались с внезапно взбунтовавшегося Вечного Леса, как капли воды с покрытого смазкой железа.
Керолас метался, тряс этериэ, пытался остановить уходящих — куда там, не мог даже дотронуться ни до одного из них, что-то защищало проклятых предателей — и не магия. Не скоро до него дошло, что ушло значительно больше половины населения Аллиана. Ушло и бесследно растворилось в лесу. Когда всё закончилось, и наступила ночь, Друг Леса осознал, что проиграл. Окончательно и бесповоротно. Да, немало эльфов остались верными своему владыке, но им просто некуда идти — лес не принял их, а родные отреклись. В опустевших городах воцарились растерянность и непонимание.
Утром Кероласа, уснувшего прямо за столом в своём рабочем кабинете, разбудил чей-то вопль ужаса. Он подпрыгнул и схватился за меч, однако никто не ворвался убивать его. Пожав плечами, Друг Леса ещё некоторое время ждал, затем зевнул и подошёл к окну. И тут же вскрикнул сам — сквозь стекло видно было, как прибой бьётся о скалы. Но ведь Аллин-Раллан далеко от моря! Что это? Наваждение? Сон? Или?..
Вскоре выяснилось страшное — ночью каким-то невероятным образом все города Аллиана вместе с населением переместились на северное побережье, на скалистый полуостров Лоракан. На перешейке вырос меллорновый лес, отсекающий города от остального Аллиана — подойти к нему ближе, чем на триста шагов, не смог никто. Этериэ попытались телепортироваться туда, где раньше находилась столица, но ничего у них не вышло — портал просто не работал. В любое другое место переносил без проблем, но не туда, где рос Вечный Лес. Несущим смерть отказали в доступе, исторгли их. Видимо, навсегда.
— И что всё это значит? — глухо спросил Керолас у старшего этериэ, когда они остались наедине.
— То, что я вам говорил… — устало ответил тот. — Нам отказали в праве считаться эльфами. Судя по легендам, сила Вечного Леса непредставима. Какие же мы идиоты, что считали всё это просто древними сказками… Сами привезли на Аэйран свою будущую погибель!
— Сами? Что вы имеете в виду?
— Меллорны. Похоже, каждый меллорн — частица Вечного Леса. Но пока Лес не вырастет до определённого размера и не заматереет, он не осознает себя. Видимо, наш осознал себя не так давно. А мы, по недомыслию, позволили меллорновым лесам беспрепятственно разрастаться хоть здесь, хоть на Зарвене…
— На Зарвен тоже нет доступа? — вскинулся Керолас.
— Нет, — со вздохом подтвердил этериэ.
— Но там же большей частью люди, а не эльфы живут!
— А откуда мы знаем, каково воздействие Леса на людей? Может, он и их принял.
— Будь он проклят!.. — яростно прошипел эльфийский владыка. — Но что нам теперь делать?
— Не знаю, — скривился этериэ. — На этом полуострове не выжить — мёртвые скалы. Ни воды, ни каких-либо растений, ни животных, ни птиц, ни даже рептилий. Ничего! Я отправил нескольких добровольцев на рыбную ловлю — кракены утащили их лодки под воду, не спасся никто. Ни разу до сих пор кракены не всплывали на поверхность! Думаю, нам остаётся один выход.
— Какой?
— Уходить в Мартаан через порталы, туда мы переместить население сможем. Хотя…
— Что ещё? — недовольно нахмурился Керолас.
— Не знаю, стоит ли продлевать агонию, — этериэ тоскливо смотрел в пол. — Большинство из нас через несколько лет умрёт от старости. Лес отсёк всех нас от жизненной силы, это удалось установить чётко. До сего дня мы не понимали, что наше долголетие обеспечивает именно он.
— И молодые умрут?! — отшатнулся Керолас.
— Молодые проживут ещё лет тридцать-сорок. Но беда в том, с нами осталось слишком мало этих самых молодых — почти все они ушли в Лес. Оставшихся просто не хватит, чтобы поддерживать нужную численность популяции. Мы обречены, мой повелитель…
— Но почему же так вышло?..
— Не знаю, откуда берётся эта зараза, все эти доброта, милосердие, сочувствие, любовь, дружелюбие и прочие неестественные качества, — тяжело вздохнул этериэ. — Казалось бы, мы калёным железом выжигали эту дрянь, но зараза всё равно откуда-то проникала и заражала молодых. В каждом поколении! Вашего сына хоть взять. А ведь высших на Аэйране до последнего времени не было, пока не прилетели земляне.
— А вдруг мы ошибались? — горько спросил Керолас. — Раз эти качества так упорно возникали, то может они от Создателя?..
— Не знаю, повелитель… — развёл руками маг. — Сам во многом сомневаюсь. Умом понимаю, что нет ничего выше эгоизма и целесообразности, что они — естественны, а внутри червячок сомнения ворочается.
— Не время и не место рассуждать об этом, — хмуро сказал Друг Леса. — Нам надо отправляться в Мартаан, в Светлый Совет, сообщить о… падении Аллиана.
— И просить убежища, — с кривой усмешкой добавил этериэ.
— Да, и просить убежища. У ничтожных людишек…
— Заходи, Лена, — поднял глаза от терминала Горберг. — Здравствуй! Отбыла своё наказание?
— Отбыла… — недовольно пробурчала девушка. — Добрый день.
— Сердиться ты можешь только на саму себя, — понимающе усмехнулся учёный.
— Вы правы, Владимир Олегович… — вздохнула девушка. — Но всё равно обидно, если честно.
— Не стоит лелеять обиду, из неё ничего хорошего не вырастает.
— Я знаю. Постараюсь справиться с собой. Но чем мне теперь заниматься?
— Поступаешь в распоряжение Зеана Тёмного, — ответил Горберг. — Он просил о возможности позаниматься с тобой магией. Так что наставник у тебя уже есть, да такой, что светлым магам до него никогда не дорасти.
— Сам Зеан будет меня учить?! — расцвела счастливой улыбкой Лена. — Спасибо, Владимир Олегович! Я побежала!
— Погоди минуту. Что там у тебя с королём Краннора вышло?
— Да ничего, — мелькнула на лице девушки досада. — Вьётся вокруг, покоя не даёт, всё клинья подбивает, будто ему других женщин мало, кобелю наглому. Только скучно мне с ним, неинтересный он какой-то. Да и вульгарный, пошлость на пошлости.
— Так отшей, — хитро прищурился Горберг.
— Ну, неудобно как-то… Король всё-таки…
Учёный мысленно улыбнулся — врёт девочка, ох, и врёт же. Лаон ей явно нравится, но она скрывает это даже от самой себя, предпочитая строить глупые иллюзии. Но это, в конце концов, её личное дело. Хочет маяться дурью — пусть. Не до этого — на Аллиане происходит что-то очень странное. В течение нескольких дней полностью изменился рисунок эгрегора материка. Такого не случается без очень уважительных причин. Что же должно было случиться, чтобы эльфы так изменились, причём, изменились
