Шерис в полном замешательстве снова прислонилась к стене. Не случалось ли подобного и прежде? В горах, перед тем как они встретили Билли? Тогда Слэйд тоже поцеловал ее и отпустил. Что это — жестокая игра или у него все-таки есть совесть?
— Что ж, полагаю, мы получили ответ на вопрос, не так ли? — ворвался в ее мысли голос Слэйда. — Ты такая же непостоянная, как все женщины. Или тебе недостаточно моего брата?
— О чем ты говоришь? — возмутилась она. — Ты сам поцеловал меня!
— Но ты мне ответила, женщина!
Да, это так. Боже, что с ней происходит? Это два разных человека, не один. Почему же ее тело одинаково тянется к ним? Если бы они оба не вели на нее такое яростное наступление, у нее не возникло бы этой проблемы. Когда их руки обнимали ее, она теряла контроль над собой. Неужели она действительно хочет их обоих? Нет! Такого не случается с порядочными женщинами.
— Зачем же ты поцеловал меня, если не хотел, чтобы я ответила? — спросила она.
— Разве я так сказал?
— Перестань меня путать! Ты рассердился из-за этого. Не отрицай.
— Ты так хорошо меня знаешь?
Лицо его стало абсолютно бесстрастным, и холод пробежал у нее по позвоночнику. Как разговаривать с человеком, который может скрывать даже самые сильные эмоции? Она не сможет понять, когда он впадет в ярость и станет опасен.
— Чего ты хочешь от меня, Слэйд?
— Никакого притворства. Если я займусь с тобой любовью, не хочу слышать потом никаких обвинений.
— Ты… не хочешь же ты сказать?..
Ее слова были прерваны зловещим смешком.
— Я проделал весь этот путь не для того, чтобы разговаривать.
— Но я не хочу тебя!
Сказав это, она вспомнила, что недавно убедила его в обратном.
— Если… если я и ответила тебе, Слэйд, то только потому, что Лукас в последнее время был холоден со мной. Его глаза медленно скользнули по ее телу.
— Если ты хочешь сказать, что уже надоела ему, я не поверю.
— Я этого не говорила. Просто мы поссорились… из-за тебя!
— Интересно почему? — задумчиво сказал он. — Может, он догадался, что ты обо мне тоскуешь?
— Что за глупости! Ты всегда все выворачиваешь наизнанку. Просто иногда он ведет себя в точности, как ты, а мне это не нравится, и я сказала ему об этом. А он решил… О, я не стану объяснять тебе!
— Почему? Мне очень интересно.
Его веселое любопытство расстроило ее еще больше.
— Кажется, ты меня не понял, — надменно сказала Шерис. — Мне не нравишься ты и все, что с тобой связано. Ты холодный и бессердечный, Слэйд, и мне отвратительно твое высокомерие. Ты напоминаешь моего отца, хотя он далеко не такой жестокий, как ты. Было бы безумием хотеть тебя, когда у меня есть Лукас.
— Даже если он холоден с тобой?
— Даже если он никогда больше не прикоснется ко мне, — убежденно сказала она. — Потому что он нежный и внимательный и никогда не пытается быть со мной, если я не хочу этого.
— Но волнует ли он тебя так же, как я, красотка? Он протянул руки и заключил ее в объятия. Она была готова сопротивляться, доказывать, что он ей противен, но он совершил нечто неожиданное, и Шерис опять была совершенно сбита с толку. Вместо того чтобы попытаться сломить ее жаркой страстью, он коснулся губами ее губ с утонченной нежностью. Он настолько напомнил ей Лукаса, что она прореагировала так же, как на поцелуй Лукаса.
Слэйд перестал ее целовать, но не отодвинулся. Его глаза пламенели, и она таяла под его горящим взглядом.
— Может, ты и думаешь, что предпочитаешь Лукаса, красотка, — прошептал он. — Но твоему телу безразлично, кто из нас окажется рядом. Мы с тобой знаем это. Думаю, и Люку пора узнать. Твоя постель — вполне подходящее место, где он может найти нас по возвращении домой.
— Нет! — закричала она. Он поднял ее и понес к спальне. — О, пожалуйста, Слэйд, ты не понимаешь! Никто из вас не понимает. Выслушай меня! — Она била кулаками по его груди до тех пор, пока он не остановился. — Когда ты целуешь меня или он целует — это одно и то же, между вами нет разницы. Я не понимаю почему, может, потому, что вы близнецы. Оба вы имеете одинаковую власть надо мной.
— Итак, ты наконец признала это? — В тоне его совсем не ощущалось торжества.
— Выслушай же меня. Но если ты отойдешь от меня подальше и дашь спокойно подумать, я честно скажу, что предпочитаю Лукаса. Ты можешь получить от меня то, что хочешь, но я возненавижу тебя за это.
— И ты считаешь, что мне это небезразлично?
— Должно быть! Я не ветреная! — сказала она скорее для себя, чем для него. — Лукас сделал меня своей, пусть незаконно, но своей. Мне нужен только один мужчина.
— Я пришел сюда, чтобы выяснить это.
— Неужели я должна умолять, чтобы ты оставил меня в покое?
— А ты будешь? — тихо спросил он.
— Да.
Теперь он торжествовал. Она видела это. Конечно, он хотел унизить ее. Никогда в жизни Шерис не встречала более отвратительного человека. Она заплакала.
— Это обязательно? — грубо бросил Слэйд. Он усадил ее и отошел. Шерис не могла поверить. Неужели она действительно нашла способ удержать его? Она заплакала еще сильнее.
— Прекрати, женщина! — потребовал он.
— Ты оставишь меня в покое?
— Да!
— Клянешься? — настойчиво спросила она в перерыве между рыданиями. — Ты больше не прикоснешься ко мне?
— Клянусь, черт побери!
Шерис притихла. Она услышала все, что ей было нужно. Она выпрямилась и отправилась на кухню за полотенцем, чтобы вытереть лицо. Когда она оглянулась, Слэйд хмуро смотрел на нее.
— Знаешь, красотка, если бы я подумал хоть секунду, то…
— Ты поклялся, Слэйд, — поспешно напомнила она.
Он схватил свою шляпу и направился к двери, затем остановился и посмотрел на горы.
— Жаль, что вы с Лукасом такие разные, Слэйд, — невольно сказала она. — Тогда я бы не… — Она замолчала, сама удивляясь, что завела этот разговор. Неужели нельзя было оставить все, как есть?
Он, не поворачиваясь к ней, рассмеялся:
— Что? Тогда ты могла бы примириться с тем, что хочешь нас обоих?
Она не осмелилась ответить, но почувствовала желание отомстить за то, что он заставил ее испытать.
— Видишь ли, в Лукасе есть немного от тебя. Я поняла это. Но в тебе нет ничего от него. Уходи, Слэйд. Оставь нас в покое.
Глава 29
Когда во второй половине дня Лукас и Билли вернулись домой, Шерис сидела за кухонным столом. Перед ней стоял кувшин с каким-то неведомым ей варевом. Она сходила к Уиллоу и попросила что-нибудь для успокоения нервов, и Уиллоу дала ей кувшин, хотя и неохотно. Шерис было все равно, что пить, главное — выпив вторую чашку, она успокоилась.
Когда она заметила стоявшего в дверях Лукаса, первое, что ей бросилось в глаза, это проклятые мокасины, и сердце ее упало. Она подумала, что вернулся Слэйд. Но это был Лукас. Никакого сходства.
— Ты рано вернулся, — заметила она.
— По правде говоря, я опоздал, — ответил Лукас, и взгляд его упал на кувшин. — Эй, что это ты пьешь,
