перестала дышать, когда его палец коснулся уголка ее рта, стирая каплю соуса. Удерживая взгляд Лили, Джек поднес палец ко рту и слизнул соус кончиком языка.
Щеки Лили моментально заалели, а в глазах появился блеск, который Джеку был хорошо знаком. Его словно током ударило: Лили была замечательной любовницей – щедрой, страстной, чувственной, даже когда они были молоды и неопытны. Сегодня ночью его мучительное ожидание наконец себя оправдает.
– Еще вина или не стоит? Ты ведь за рулем? – заметив, что ее бокал пуст, хитро спросил Джек.
Лили склонила голову и посмотрела на него снизу вверх. Она сидела на подушках, которые Джек разбросал вокруг кофейного столика в гостиной, куда они перебрались с веранды. Сверху ему была хорошо видна грудь Лили, и он ждал того момента, когда можно будет развязать ленту на ее шее и покрыть поцелуями каждый дюйм обнаженной шелковистой кожи.
В ожидании ее ответа нервы у него напряглись.
– Я не планировала уезжать сегодня. Если ты, конечно, не против.
Джек возликовал, но ответил не сразу: в горле встал ком.
– Не против, – справившись с волнением, наконец произнес он.
Совсем не против, добавил он про себя.
– Я только… э-э-э… ничего с собой не привезла.
– Все в порядке. Нужна только ты сама. Обо всем остальном я позаботился.
Услышав ее ответ, Джек больше не хотел ждать ни секунды. К черту план! К черту это мучительно- сладостное соблазнение! Он хочет ее прямо сейчас.
Джеку понадобилось несколько секунд, чтобы справиться с охватившим его желанием. Он подождет еще немного, растянет удовольствие от своего мщения, распробует его на вкус, предвкушая наслаждение. Он заключит Лили в объятия, а ее длинные стройные ноги обовьются вокруг его талии.
Джек подавил стон и снова наполнил бокалы. Опустившись рядом с ней на подушки, он наколол на вилку сочный кусочек нежного мяса лангуста и поднес к ее рту.
– Ты еще не попробовала этого деликатеса. Лили послушно открыла рот и аккуратно ухватила нежное мясо зубами, слегка задев губами его палец. Зажмурившись от удовольствия, она медленно прожевала кусок. Джек не отрываясь смотрел на нее.
– Как же вкусно, – промурлыкала она. – Я, кажется, не ела лангуста целую вечность и забыла, что самые простые удовольствия, как правило, самые лучшие. Попробуй.
Лили порывисто наколола кусочек на вилку и поднесла ее к губам Джека. Слегка помешкав, Джек наклонился и стал слизывать сок, текущий по ее пальцам, лаская их своим языком, все это время продолжая смотреть ей в глаза.
Дыхание Лили участилось, зрачки расширились.
– Так и есть, – повторил Джек низким голосом. – Простые удовольствия самые лучшие.
Никогда еще Лили не получала столько удовольствия от еды. В этот вечер все ее чувства словно обострились, чему способствовала восхитительная еда и ожидание того, что последует за ужином.
Лили была уверена, что уже готова сделать этот шаг, но, по мере того как шли минуты, ею вдруг стала овладевать какая-то робость, словно и не были они с Джеком любовниками и словно не знала она, как может подчинить его себе.
Будто опровергая ее страхи, желание разлилось по телу, и Лили почувствовала, как уходит ее нерешительность.
– Джек! – коснувшись его плеча, позвала она. – Что у нас на десерт?
Лицо Джека выразило досаду – видно, он ждал от нее совсем других слов, – и Лили улыбнулась.
– На десерт? А ты уже готова приступить к десерту?
– Я уже давно готова. Приступить к тебе…
С этими словами она опустилась на него, совершая вращательные движения бедрами, а затем прижалась к его губам с такой страстью, чтобы у Джека не осталось сомнений, как сильно она его желает.
Его губы были влажными от соуса маринованных мидий, со вкусом лайма и острыми от перца чили, однако вкус самого Джека невозможна было спутать ни с чем. Лили прижалась к нему и углубила поцелуй, чувствуя, как содрогнулось его тело.
Джек со стоном отпрянул от нее, погрузив ладони в ее волосы и вынуждая смотреть ему в глаза.
– Обещай, что не передумаешь, Лили. Пока я еще могу позволить тебе уйти, но через секунду-другую будет уже поздно.
– Ты меня гонишь? – соблазнительно улыбнулась она. – Если нет, я бы хотела остаться.
Лили снова прильнула к его губам. Пальцы Джека впились ей в кожу, почти причиняя ей боль, а затем он нежно обхватил ее голову руками и властно притянул к себе.
Лили уже изнемогала от желания, пылая как в лихорадке. Ни один мужчина не возбуждал ее так, как Джек, ни с кем она не чувствовала себя такой желанной. Никого еще она не любила так, как Джека.
Эта мысль обожгла ей мозг. Любила? Но это невозможно! Или?..
В глубине души Лили знала правду. Все эти годы любовь к Джеку жила в ее сердце, пока она пыталась понять, чего не хватает в ее жизни. Оказалось, не хватает его.
Джек дернул ленту, обвязанную вокруг ее шеи. Лили немного подалась назад и стала помогать ему развязывать узел.
Он убрал руки, потому что его пальцы дрожали. Держась за края ленты, Лили медленно спускала платье, обнажая грудь с напрягшимися и потемневшими сосками. Они словно взывали к нему, чтобы он их коснулся.
Когда Джек положил руки на ее талию, Лили показалось, что она куда-то уплывает, теряя связь с реальностью. Его ладони стали подниматься выше, остановившись под грудью.
– Все еще там, – сказал Джек, очерчивая полукружие левой груди.
– Что? – едва дыша спросила Лили.
– Родинка.
Джек наклонился и кончиком языка обрисовал ее родинку в форме сердечка, о которой Лили забыла. Он продолжал дразнить ее своим языком, пока Лили не стала умолять его коснуться соска.
Джек словно и не слышал ее мольбы. Казалось, он никуда не торопится и не подозревает, что внутри Лили нарастает напряжение, ища выход и не находя его.
Еще некоторое время пальцы Джека вили тончайшие кружева под линией ее груди, рядом с родимым пятном, пока он наконец не наклонился к ней. Его язык двинулся вверх, очерчивая округлую поверхность ее груди, постепенно и мучительно долго приближаясь к маленькому бутончику. Когда Джек втянул его в себя, Лили поняла, что тонет в нахлынувших на нее ощущениях.
Он играл и дразнил ее соски языком, заставляя Лили беспокойно метаться и постанывать, требуя от него то ли продолжить свои ласки, то ли наконец освободить ее от тисков, все сильнее сжимавших тело.
Его рука нащупала подол платья и начала свое восхождение к средоточию ее желания, и в тех местах, где его руки касались ее, кожа Лили начинала гореть. Когда пальцы Джека проникли под тонкую полоску ткани, Лили выгнулась ему навстречу и слегка привстала, чтобы ему было легче касаться ее.
Джек погладил нежные лепестки несколько раз, слегка надавил, и тело Лили разом содрогнулось от охватившего ее экстаза. Она выкрикнула его имя и забилась в вихре накатившего на нее волной наслаждения.
Когда буря, разбуженная Джеком, улеглась, ее тело безвольно обмякло. Голова Лили покоилась на его плече, а сердце стучало так громко и быстро, что казалось, вот-вот выпрыгнет из груди.
– Ты мошенничал, – сказала она, как только ее дыхание выровнялось и она смогла говорить. Голос Лили звучал приглушенно – она полулежала на Джеке, уткнувшись лицом ему в грудь.
– Переживаешь за меня? – грубоватым, словно наждачная бумага, голосом спросил Джек. – Не стоит. Я получил не меньше удовольствия, чем ты, зная, что именно я заставил тебя потерять над собой контроль и доставил тебе наслаждение.
– Думаю, тогда ты догадываешься, что мне это тоже было бы приятно.
Лили встала на все еще дрожащих ногах, опираясь на плечи Джека руками, и сняла с себя всю одежду.
