ночлег здесь же и пуститься в путь на рассвете, как только проснется.
Он попил из реки, вымылся и лег спать на берегу. К тому времени идея его настолько созрела, что его не беспокоили возможные опасности ночи – он полагался на свою звезду.
Бранчспелл зашел, день угас, в свои ужасные права вступила ночь, все это время Маскалл спал. Однако задолго до полуночи его разбудило малиновое сияние в небе. Он открыл глаза, не понимая, где он, и ощутил тяжесть и боль. Красное сияние шло с земли, оно пробивалось сквозь заросли деревьев. Он встал и пошел к источнику света.
В стороне от реки, не более чем в ста футах, он едва не споткнулся о тело спящей женщины. Предмет, испускавший малиновые лучи, лежал на земле в нескольких ярдах от нее. Он походил на небольшой драгоценный камень, отбрасывающий искры красного света. Однако Маскалл едва взглянул на него.
Женщина была одета в большую звериную шкуру. Ее большие гладкие пропорциональные конечности были скорее мускулистыми, чем толстыми. Ее магн имел вид не тонкого щупальца, а третьей руки, заканчивавшейся кистью. Ее повернутое вверх лицо было диким, сильным и чрезвычайно красивым. Но он с удивлением увидел, что у нее на лбу, на месте брива, находился еще один глаз. Все три были закрыты. В малиновом сиянии он не мог разобрать цвет ее кожи.
Он нежно дотронулся до нее. Она спокойно проснулась и взглянула на него, не пошевелив ни единым мускулом. На него смотрели все три глаза; но два нижних были вялыми и пустыми – просто передавали изображение. Лишь средний, верхний, выражал ее внутреннюю сущность. В его надменном, решительном взгляде мелькало нечто соблазнительное и влекущее. Маскалл почувствовал вызов в этом выражении властной женской воли и инстинктивно напрягся.
Она села.
– Ты можешь говорить на моем языке? – спросил он. – Я не задал бы такого вопроса, но другие могли.
– Почему ты решил, что я не могу читать твои мысли? Это что, так сложно?
Она говорила глубоким грудным, тягучим, музыкальным голосом, звук которого доставлял Маскаллу удовольствие.
– Нет, но у тебя нет брива.
– Ну и что, а разве у меня нет сорба, это еще и лучше? – Иона указала на глаз на своем лбу.
– Как тебя зовут?
– Ошикс.
– И откуда ты?
– Ифдон.
Эти надменные ответы начали его раздражать, и все же сам звук ее голоса пленял.
– Я завтра направляюсь туда, – заметил он.
Она рассмеялась, будто помимо своей воли, но ничего не сказала.
– Меня зовут Маскалл, – продолжал он. – Я чужак – из другого мира.
– Я должна была догадаться по твоей нелепой внешности.
– Возможно, было бы лучше решить сразу, – напрямую спросил Маскалл, – будем мы друзьями или нет.
Она зевнула и, не вставая, потянулась.
– Почему мы должны стать друзьями? Если бы я сочла тебя мужчиной, я могла бы взять тебя в любовники.
– Это поищи в другом месте.
– Пусть будет так, Маскалл! А теперь убирайся и оставь меня в покое.
Она вновь уронила голову на землю, но глаза закрыла не сразу.
– Что ты здесь делаешь? – резко спросил он.
– О, мы, народ Ифдона, иногда приходим сюда поспать, потому что ТАМ достаточно часто для нас бывают ночи, за которыми не наступает утро.
– Раз это такое ужасное место, и, учитывая, что я тут абсолютно чужой, было бы просто вежливо с твоей стороны предупредить меня о возможных опасностях.
– Мне абсолютно безразлично, что станет с тобой, – дерзко возразила Ошикс.
– Ты возвращаешься утром? – настаивал Маскалл.
– Если захочу.
– Тогда мы пойдем вместе.
Она снова приподнялась на локте.
– Вместо того чтобы строить планы за других, я бы сделала крайне необходимую вещь.
– Скажи, ради Бога.
– Ладно, не знаю зачем, но скажу. Я попыталась бы превратить свои женские органы в мужские. Это страна мужчин.
– Говори проще.
