мозги пусты и бездарны! Девушка твоя, солнце всей твоей жизни, отворачивается от тебя, – а зачем тогда жить?! Зачем жизнь без рыжей Джоан?..
Анцифер глядел на учителя, на его поражение от собственной жизни, и искал выход. Он нашел его быстро:
– Я тебе помогу.
– Как? – спросил учитель, в его глазах бултыхнулась надежда: – Вернешься в институт?
– Нет.
Надежда бултыхнулась и захлебнулась.
– Я решу пять самых трудных задач в истории и их решение подарю тебе! Если не будешь дураком, хватит на всю жизнь! И женщина вернется. Солнце твое! Согласен?..
Пообещав учителю вознесение на олимп славы, Птичик вернулся домой.
– Проводил? – поинтересовалась мать.
– Сука ты все-таки!
Она хотела было обидеться и запереться в своей комнате, но Анцифер удержал ее за руку.
– Ладно, – сказал. – Мне нужно у тебя спросить…
– Не хочу я с тобой разговаривать!
– Ну прости!
– Весь в отца! Тот тоже мудаком был!
– О'кей, один-один!.. Ничья! Я как раз об отце и хотел спросить…
– А чего о нем спрашивать! Чего о нем неизвестно? Лежит себе отдыхает, когда вся его семья страдает!
– Хорош, мам!.. Лучше скажи, не помнишь, что отец перед смертью сказал?
– А чего он сказал? Бред нес всякий! Тебе мозги напоследок решил покалечить. Кажется, удалось!
– Чего он сказал, мам?
– Другой левел! – крикнула из комнаты Верка, играющая с Соевым Батончиком. – Папуся сказал «другой левел», я сама слышала! Кстати, а что такое – другой левел?
Анцифер встрепенулся от Веркиных слов, будто ему стрела в сердце вонзилась, на глаза навернулись слезы, и он попятился, лишенный сил, в комнату, где упал на ковер лицом и заплакал, как в детстве.
А потом Верка гладила его по огромной мускулистой спине, успокаивала, приговаривая:
– Я тоже по папусе скучаю…
– Я могу у тебя жить? – спросил Птичик Алину.
– Если я попрошу, ты должен будешь уйти без вопросов!
– Согласен.
Они лежали в кровати, и Анцифер с удовлетворением чувствовал под собой новые простыни.
– Слишком много секса, Физик! – сказала она. – Я теряю себя!
– Ты всегда можешь отказаться.
– Не могу.
– Парадокс?
– Да.
– Женщине не нужно столько думать. Мыслительный процесс в конце концов делает человека несчастным, особенно женщину.
– Наверное.
Она кормила Анцифера непрожаренным мясом, стирая с его подбородка кровавые капли…
А потом они смотрели в черную дыру. По очереди. Он видел созвездие Лебедя, а она – гибнущего в океане Нестора.
Он постоянно спрашивал, что она наблюдает, и Алина начала врать, что ей представляется звездное небо. Она не хотела злить его.
– Ты больше не видишь отца?
– Нет.
– Знаешь, что он мне сказал перед смертью?
– Что?
– Его последними словами были – «другой левел». Мне кажется, перед смертью он что-то понял, что- то очень важное.
– Хорошо для него.
– Он смеялся, перед тем как умереть.
Она помнила Нестора совсем другим, с истерикой в душе, которую он с трудом сдерживал, помнила, как он пытался любить ее, но был совсем немощным. Вспоминала, как он смотрел на нее обреченно, когда она уходила от него в последний раз… А потом ее нашел его друг, чтобы передать деньги… Она целый год прожила с ним, называя Другом. Ему это очень не нравилось, он просил звать его по имени, но она продолжала мучить любовника, пока не замучила до нервной болезни. Друг улетел в Италию и совершил на своей лодке «Светлана» кругосветное путешествие. Через год он позвонил Алине и сказал, что вылечился от нее. Почему-то в ответ она сказала «спасибо» и представила себя бородавкой, которую выжгли кислотой…
По ночам Анцифер запирался в кухне и решал дифференциальное уравнение Ван дер Поля. Ему понадобилась неделя, чтобы найти ответы, для чего он создал некую свою математику с принципиально новой системой отсчета.
Всю эту неделю Анцифер не дотрагивался до Алининого тела, был отстранен от всего мирского, а она не мешала ему, только мясо жарила с кровью.
Чтобы доказать гипотезу о дружественных числах, Птичику понадобилась леска с крючком. Он забросил снасть в черную дыру и выловил со дна души своей лишь каплю… Решение пришло через три дня.
Ко всем задачам «Коуровской тетради» им было найдено три последовательных математических ключа, которые он про себя назвал «сафроновские ключи», понимая, что в историю они войдут под именем учителя.
Затем была обратная теорема теории Галуа…
Последней аксиоматическая теория множеств ZFC – теория Цермело-Френкеля с аксиомой выбора. Он нашел три непротиворечивости этой теории и создал модель для нее, введя в математический анализ понятие «горшок старухи Мейсен» как синоним Провидения, как поправку Вселенной.
Анцифер хотел решить еще несколько задач впрок, но талант весь вышел, а эликсир гениальности был вычерпан из души до пустынной сухости.
– Все! – сказал себе Анцифер, разглядывая совершенно сухой крючок. – Я больше не математик и не физик. Кто я? – спросил. – И какого черта я истратился для бездарного учителя?.. – И сам себе ответил: – Пусть к учителю вернется его рыжая Джоан, ведь без любви этот мудак руки на себя наложит!
Надо сказать, что учитель на все сто процентов воспользовался подарком ученика. Вернувшись в Лондон, он представил в университет решение уравнения Ван дер Поля, был прославлен во всех средствах массовой информации и получил собственную лабораторию для свободных поисков, а также неограниченное финансирование свободных изысканий.
Учитель послал чек на три тысячи фунтов старухе Мейсен, но чек вернулся по причине смерти адресата…
А Джоан все не появлялась, оставляя его душу в смятении… Где же она, где любовь его жизни?.. Кто разделит с ним его успех?! Слава нуждается в истинном сопереживании с ней!.. И тут он понял! Настоящая девушка, а такой он считал Джоан, настоящая аристократка не читает газет и не смотрит новостийных программ!.. Как же он раньше не додумался! Вот ведь осел!..
Соискатель на любовь собрал газетные вырезки, сложил их в большой конверт, прикрепил визитную карточку и выслал послание специальной курьерской велосипедной почтой по адресу, где проживала его мечта, его главная составляющая счастливой жизни… И она появилась! Вся облитая солнцем, Джоан космическим вихрем вернулась в его судьбу и вверила всю себя его гениальному разуму и безграничным чувствам.
