Если английский контракт составлен неясно, он непереводим на французский; если же он составлен ясно, он может быть переведен двумя или тремя различными способами, причем все переводы будут точны.
Книга была из тех, которые хочется перевести на какой-нибудь совершенно нераспространенный язык.
Буква и дух
Именно здесь можно сказать, что буква убивает, а дух животворит.
В переводе я передаю не слово в слово, а мысль в мысль.
Если перевожу буквально, то выходит нескладно; если по необходимости что-нибудь изменяю, то покажется, что я отступил от обязанности переводчика.
Кто дает буквальный перевод Писания, тот лжет, а кто неточный, тот кощунствует.
Что очень хорошо на языке французском,
То может в точности быть скаредно на русском.
Переводчик сдает слова по весу, а не по счету.
Стихотворный перевод
Поэзия – это то, что гибнет в переводе, а также то, что гибнет в интерпретации.
Читать поэзию в переводе – все равно что целовать женщину через вуаль.
Переводы великих иностранных поэтов – это архитектурные чертежи, которые могут быть превосходными, но за которыми неразличимы сами здания, дворцы, храмы…
Им недостает третьего измерения, которое превратило бы их из созданий мыслимых в зримые.
К чему же труд стихотворного перевода, если в нем пропадает как раз лучшее у поэта и только самое слабое поддается передаче?
Некоторые переводы могут передать лучше мысль поэта, чем он сам это сделал. Бюст Гомера в Неаполе, наверное, больше похож на него, чем его собственное лицо, если, как я надеюсь, он существовал.
Переводить плохие стихи – это как перебелять черновики. Жуковский любил брать для перевода посредственные стихи, чтобы делать из них хорошие. Насколько это лучше, чем плохие переводы хороших стихов!
Набоков перевел «Онегина» с русского, но не на английский.
Прозаический перевод стихов – это чучело лунного света.
Переводчик в прозе – раб, переводчик в стихах – соперник.
У всех переводчиков есть и настоящие, задушевные стихи, – кроме настоящих переводчиков.
Перевод стихов невозможен, каждый удачный перевод – исключение.
