состоянии. Тяжкий грех братоубийства крепко связывал его с полковником.
По сути дела начальник секретной службы стал тенью герцога. Он обладал огромной властью и фактически не подчинялся никому. Впрочем, на открытый бунт Стонж не решался. Народ Мендона вряд ли поддержит кровавого диктатора. Унимиец готовил свержение монарха тщательно и неторопливо. Но судьба жестоко посмеялась над Эллисом.
Осуществлению грандиозных замыслов неожиданно помешала женщина. Планы полковника рухнули в одно мгновение. Беспощадный убийца с признаками мании величия и шизофрении безумно влюбился. Как назло, объект его мечтаний оказался совершенно недоступен. Единственная девушка в государстве, которая посмела отказать Стонжу с пренебрежительной легкостью. И что удивительно, офицер терпеливо снес нанесенное оскорбление.
Догадаться от кого потерял голову всесильный начальник тайной полиции, труда не составляет. Конечно это гордая, своенравная, смелая дочь герцога Эдварда принцесса Николь. Она открыто рассмеялась в лицо Эллису, когда полковник предложил ей близкую связь. Официально попросить руки принцессы тасконец не мог по другой причине. Стонж не являлся дворянином в десятом поколении. А ведь женитьба на Николь открывала властолюбцу путь к трону.
Офицер прекрасно разбирался в законах герцогства, касающихся престолонаследия. Монархом становился только отпрыск мужского рода по прямой линии, ближайший к старшинству. Если выражаться более доступно, то мальчик, рожденный дочерью Эдварда, имел гораздо больше прав, чем сыновья Альберта, так как он являлся внуком старшего из братьев. Сложная система, заставляющая постоянно нервничать действующего правителя.
Герцог прекрасно понимал – племянница достигла совершеннолетия и вот-вот выйдет замуж. При рождении ребенка мужского пола, отец сразу потребует регентства и дележа власти. Впрочем, и сама девушка доставляла дяде немало проблем. Принцесса никогда не скрывала, что не верит в случайную смерть Эдварда. Вот уже почти год Альберт буквально трясся от страха при одном слове «жених».
Помощь вновь пришла со стороны полковника Стонжа. Стоило высокородному барону или графу сделать предложение Николь, как несчастный тотчас прощался с жизнью. Бедняга либо погибал при загадочных обстоятельствах, либо отправлялся на плато, обвиненный в государственной измене. Очень скоро все осознали – приближение к красавице грозит верной гибелью. Желающих испытать судьбу больше не оказалось.
Поначалу данный факт обрадовал правителя, но вскоре он разобрался в ситуации. Одна опасность сменилась на другую. Эллис – безжалостный хищник, и когда видит потенциальную жертву, с пути уже не сворачивает. Принцесса была слишком лакомым куском. Одновременно заполучить самую красивую девушку страны и трон – разве не удача?
Между герцогом и офицером началась негласная война. Стонж пытался склонить дворян к изменению родовых законов. Но его попытка успехом не увенчалась. Правила действовали ни одну сотню лет, и вполне устраивали мендонцев. Кроме того, знать хоть и боялась полковника, но не перестала его презирать и ненавидеть. Многие догадывались о цене полученного им баронского титула. Эллису не помогли ни деньги, ни угрозы, ни казни.
В свою очередь, Альберт сумел провести закон, запрещающий простолюдинам, служащим в тайной полиции, допрашивать и привлекать к суду дворян. Правитель нанес сильный удар по противнику. Ведь знать считала ниже собственного достоинства заниматься слежкой и дознанием, тем более, когда карательное ведомство возглавляет отъявленный проходимец. В подчинении Стонжа находилось лишь несколько захудалых обедневших баронов, жаждущих обогатиться на чужом горе. Часть из них имела серьезные отклонения в психике.
Впрочем, внутренняя борьба с начальником секретной службы не мешала герцогу исправно подписывать смертные приговоры «бунтовщикам». Дворцового переворота монарх боялся больше, чем Эллиса. Владыку Мендона не любили ни крестьяне, ни дворяне. Первые – за нищету, бесправие и грабительские налоги, введенные при правлении Альберта. Вторые – за унижение, причиненное им наглым выскочкой и способ прихода к власти. Братоубийство еще никому и никогда не прощалось. Эдварда знать тоже не жаловала, но до такого обострения отношений дело не доходило.
Постепенно путешественники понимали, что их внезапное появление нарушило сложившийся баланс сил. Враждующие стороны пытались использовать чужестранцев в своих корыстных интересах, не особенно заботясь о жизнях путешественников. Герцог хотел любой ценой привлечь к себе колеблющиеся родовые кланы. Договор о сотрудничестве с надежным союзником, усиление армии и сбалансированная внешняя политика наверняка привели бы к успеху.
Однако такой ход событий не устраивал Стонжа. Всеми возможными способами он старался дискредитировать иноземцев. Самый простой способ – обвинение в шпионаже. К сожалению, допросы с пристрастием ничего не дали. Развязать языки энжелцам не удалось. А тут еще на Эллиса начали давить. Стараясь избежать громкого скандала, полковник отпустил пленников, заявив об обычной проверке и бдительности. Реакция Альберта на поступок офицера оказалась довольно холодной.
Разобравшись в обстановке, воины приступили к осуществлению задуманного плана. Первым делом наемники посетили церкви в черте внешнего города. В трудные минуты человек всегда обращается к богу. Преподобный Дэнис не солгал. В храмах Мендона, расположенных в бедных кварталах, действительно творилось нечто невообразимое. Во время службы люди стояли даже на улице. О свободных местах внутри здания и говорить не приходится.
Крестьяне и ремесленники молились искренне и отрешенно. Каждое слово проповедника падало на благодатную почву и давало всходы. В речи святого отца звучали простые понятные истины. Настоятель призывал унимийцев добросовестно трудиться, не нарушать законы и верить в лучшее. «Не соверши зло!» – вот главный смысл его слов.
Карс, внимательно слушавший тасконца, повернулся к друзьям и с горечью произнес:
– Жаль, что эти заповеди неукоснительно соблюдают лишь люди, от которых ничего не зависит. Стоит человеку получить власть, как личные амбиции и интересы государства сразу начинают преобладать над запросами и нуждами граждан. Я полностью согласен с преподобным Дэнисом. Богатство губит душу. Она становится жадной, злой и беспощадной...
– Из твоих уст подобное откровение звучит несколько странно, – вымолвил Тино. – Неужели шесть лет назад ты рассуждал точно так же?
– Конечно, нет, – честно признался властелин. – Вожди глухи к гласу народа. Его проблемы кажутся им скучными и мелочными. Рвущиеся к престолу властолюбцы ущербны по своей сути. Скрывая собственную алчность, они постоянно твердят о благе страны. Наглая, бесстыдная ложь. Ждать проявления доброты и милосердия от таких правителей не приходится.
Церковная служба закончилась, и унимийцы неторопливо двинулись к выходу. Лишь спустя полчаса путешественники сумели пройти внутрь здания. Уже с порога стало ясно – по внутреннему убранству храм несопоставим с собором замка. Маленькое квадратное помещение, убогие росписи на стенах, кривой пол и единственный купол по центру. Статуя Вельта не достигала в высоту и полутора метров, зато над алтарем всегда горели свечи, а на подносах лежали скромные пожертвования бедняков.
Благодаря проникающим через многочисленные окна лучам Сириуса церковь была довольно хорошо освещена. В дальней части храма воины заметили высокого седовласого старца в длинном белом балахоне. Со стороны он чем-то напоминал бога, которому поклонялись мендонцы.
Услышав приближающиеся шаги, священник обернулся. С нескрываемым интересом разглядывая чужаков, тасконец ровным голосом проговорил:
– Добрый день. Я ждал вас. Отец Дэнис рассказал мне о своей беседе с верующими иноземцами. Сейчас мало, кто чтит древние заповеди...
– Жить без бога в душе нельзя, – вымолвил Олесь.
– Неплохо подмечено, – кивнул головой старик. – Я бывал в разных странах, посетил даже Сендон, город, находящийся на западном побережье материка, и всюду встречал и зло, и добро. Не важно кому поклоняется человек, главное какие поступки он совершает. Есть народы, почитающие нескольких богов одновременно. И это их право. Нельзя навязывать людям религию. Вера в сердце каждого из нас.
– Это утверждение не очень увязывается со словами настоятеля собора, – произнес Тино.
– Дэнис идеалист, – грустно улыбнулся унимиец, – и часто видит лишь одну сторону монеты. Бедняга
