весь опор неслись отборные кавалерийские части герцога Альберта.
– Мы спасены! – радостно воскликнул унимиец.
– Боюсь, вывод чересчур смелый, – скептически проговорил мутант. – Обратите внимание, пехоты, поддерживающей атаку, нет. Кольцо окружения прорвала немногочисленная группа отчаянных храбрецов. Скоро противник поймет это и постарается отсечь всадников от крепости.
Оливиец ошибся, бонтонцы приходили в себя довольно долго. Огромная армия захватчиков совершенно растерялась. Мощный заслон на дороге оказался разгромлен в течение нескольких минут. Командование врага пребывало в шоке, и принять правильное решение сразу не сумело.
Между тем, эскадроны Освальда разделились. Половина солдат устремилась к катапультам, а остальные поскакали к Кростону. Возле машин началось настоящее побоище. Кавалеристы сходу изрубили прислугу и приступили к уничтожению механизмов. На спасение метательных орудий бросились штурмовые отряды. Однако, противостоять натиску конницы они не сумели. Потеряв десятки людей убитыми и ранеными враг отступил к лесу, ведя интенсивную, но беспорядочную стрельбу. Больше бонтонцы выходить на открытую местность не решались. Господство на поле боя, пусть и временно, захватили защитники форта.
Воины Кростона, чудом уцелевшие после бомбардировки, неторопливо выбирались на поверхность. Вокруг царил страшный хаос. Башни крепости разрушены до основания, стены сохранились лишь фрагментами, ворота и мост превращены в руины. Люди с ужасом осматривались по сторонам. Огромные глыбы буквально перемешали трупы убитых с землей. Всюду валялись части тел, обрывки одежды, сломанное оружие. Разобрать где мертвые враги, а где мендонцы было уже нельзя. Часть солдат находилась на грани сумасшествия и, не понимая, что происходит, с безумными глазами бродила по форту.
Две сотни всадников замерли возле рва. От когда-то внушавших уважение укреплений форта остались лишь бесформенные груды развалин. Кростон перестал существовать. На камнях и в траве лежали сотни трупов. Опустив окровавленный меч, командир полка разочарованно произнес:
– Кажется, мы опоздали. Вряд ли здесь кто-нибудь уцелел.
– Надо проверить, – взволнованно возразил Храбров, спешиваясь с коня. – Ведь пока крепость еще не принадлежит врагу.
Землянин передал поводья ближайшему тасконцу и направился к разрушенным воротам. То и дело приходилось перешагивать через разлагающиеся изуродованные тела убитых людей. От отвратительного запаха русич поневоле закрыл нос рукой. Во рву творилось нечто невообразимое. Распухшие от воды покойники, мерзкие кровососущие черви и грязная смердящая жижа.
Кое-как преодолев препятствие, Олесь сумел добраться до развалин башни. Надежды на благоприятный исход сражения таяли с каждой секундой. Карс не мог спастись в таком аду. Однако, не успел землянин войти внутрь крепости, как откуда-то сверху раздался знакомый голос.
– Неужели решил навестить старого друга? Храбров поднял глаза и увидел сидящего на стене властелина. Рядом с мутантом расположился щуплый грязный мендонский офицер. Спустя мгновение гигант спрыгнул вниз и заключил товарища в крепкие объятия. Похлопав русича по плечу, вождь с признательностью в голосе сказал:
– Вы появились очень вовремя. Еще пара часов и мерзавцы окончательно сравняли бы Кростон.
– Жив, чертяга, – утирая предательски набежавшую слезу, прошептал Олесь. – Признаюсь честно, я уже начал сомневаться. От форта остались одни развалины. Похоже, штаб недооценил противника, а он подготовился к войне основательно.
– Вы совершенно правы, – подтвердил унимиец. – Бонтонцы решили раз и навсегда покончить со своим южным соседом. Столь мощную армию враг никогда не собирал.
Землянин вопросительно взглянул на Карса. Чуть поспешно властелин проговорил:
– Прошу прощения, я вас не представил. Мой лучший друг Олесь Храбров...
Русич вежливо кивнул головой.
– Начальник гарнизона майор Ленк, – продолжил оливиец. – Мы с ним неплохо здесь повоевали. Славная получилась драка...
– Заметно, – вымолвил Храбров. – Трупов больше, чем камней. Эскадроны прибыли сюда, чтобы помочь удержать крепость. Но задачу придется менять. Защищать по сути дела уже нечего.
– Возражаю! – нервно выкрикнул офицер. – Уменя есть приказ оборонять Кростон до последнего солдата. Я призывал солдат выполнить долг до конца. А теперь, когда у нас появились шансы на успех, сдать форт неприятелю?
В ответ Олесь только пожал плечами. Жестом руки, указав на кавалеристов, землянин произнес:
– Там находится полковник Освальд. Именно он принимает окончательные решения. Мы лишь даем советы.
Мужчины быстро зашагали к эскадрону всадников. Тем временем, события на поле боя развивались стремительно. Уничтожив катапульты, конница мендонцев разметала пехотные отряды противника и поскакала к крепости. Разгоряченные схваткой воины бурно обсуждали перипетии сражения.
Впрочем, бонтонцы тоже постепенно приходили в себя. К Кростону спешно подтягивались отборные части. Все более интенсивным становился огонь снайперов. Вскрикнув, схватился за грудь и выпал из седла один из всадников. Почти тут же дико заржала лошадь и, подминая седока, повалилась на землю.
– Вы чересчур долго, – нетерпеливо воскликнул Освальд, заметив приближающихся защитников форта. – Здесь становиться слишком жарко. Еще четверть часа и противник бросит на нас тяжелую кавалерию.
– Мы встретим захватчиков достойно, как делали уже не раз, – гордо ответил Ленк. – Заводите людей в крепость. Ее стены послужат надежным укрытием.
Полковнику показалось, что он ослышался. Маркиз склонился к офицеру и тихо спросил:
– Майор, вы хорошо себя чувствуете? Какие стены? Перед нами руины. И к вечеру враг овладеет ими.
Нет! Бездарно терять полтысячи отличных бойцов я не намерен.
– А приказ штаба? – раздраженно воскликнул начальник гарнизона.
– Когда принималось решение, мы надеялись, что укрепления Кростона выдержат штурм и осаду, – вмешался русич. – Пополнение форту было необходимо, как воздух. Сейчас же ситуация в корне изменилась. Сутки назад неприятель начал продвижение на юг в другом направлении. Здесь осталось около двух тысяч солдат. Именно по этой причине наш прорыв и удался. Крепость оправдала возложенные на нее надежды и задержала захватчиков почти на трое суток. Оглянитесь вокруг, защищать больше нечего. Будет лучше, если солдаты отойдут на новый рубеж и создадут вторую линию обороны.
Ленк внимательно слушал союзника, время от времени отрицательно покачивая головой. Наконец, унимиец произнес:
– Наверное, вы правы. Эскадронам нечего делать в Кростоне. Но это мой форт. Ни один бонтонец не ступит на его территорию, пока я жив...
Неожиданно на поле появился скачущий во весь опор всадник. Лошадь наездник не жалел и нещадно хлестал плетью. Спустя пару минут посыльный, с трудом сдерживая коня, замер возле Освальда. И животное, и человек еле дышали. Глотая слова, воин хриплым голосом прошептал:
– От майора Юланда...Противник давит...с двух сторон. Коридор...не более получаса...
– Проклятье! – выругался дворянин. – Мерзавцы разобрались в обстановке и пытаются запереть полк в теснине. Мы сами засунули голову в западню...
Словно в подтверждение слов тасконца на северной опушке показались вражеские войска. Примерно в километре от мендонцев разворачивались в линию полторы тысячи всадников. Еще мгновение и неприятель двинется в атаку.
– Отходим! – громко скомандовал полковник. – Хватит тратить время на разговоры. По коням! Защитников крепости сажайте сзади.
Возле майора образовалась группа человек в десять. Израненные, оборванные, грязные они смело смотрели в сторону врага. Сломить таких людей нельзя. Карс вскочил в седло подведенного Воржихой коня и воскликнул:
– Быстрее, запрыгивайте! Через минуту будет поздно.
– Нет, – с улыбкой обреченного сказал начальник гарнизона. – Мы остаемся. Свой долг надо выполнять
